Уоррен Мерфи - Рота террора
– Точно, – сказал Нуич. – Коляска с вмонтированным в нее оружием, не привлекает к себе внимания, никто ее не проверяет. А так как она металлическая, детектор и покажет, что это металл. Здорово придумано, не так ли?
– Уровень заурядного фокусника, – сказал Римо. – Ты бы лучше посмотрел, какие штуки проделывает Джон Скарн с колодой карт.
– Ты недооцениваешь мои способности, – сказал Нуич. – Вспомни об обучении боевиков. О мгновенном профессионализме. Надеюсь, Чиун объяснил тебе, что на обучение не требуется много времени, если жизнь ученика не представляет никакой ценности. Такого ученика можно научить нескольким несложным приемам. Правда, усвоенные им навыки не срабатывают при столкновении с непредвиденной ситуацией.
– Чиун рассказывал мне о штурме дворца, – сказал Римо.
– Конечно, – сказал Нуич. – Этих крестьян мгновенно обучили военному ремеслу. Но их подвело то, что они не знали, как поступить, оказавшись во дворце. И все они погибли. Я бросил Чиуну вызов: сначала толстый, потом худой, потом мертвые животные. Тем самым я дал ему понять, с кем вы имеете дело.
– Для чего? – спросил Римо.
– Для того, чтобы он больше беспокоился о тебе, чем о себе. Он отличается… отличался особым инстинктом самосохранения. Было необходимо обезоружить его, отвлечь его внимание.
– А потом ты привлек Джоан, чтобы она заманила меня в ловушку? – спросил Римо.
– Да. Это была самая рискованная часть моего плана. Я знал, что Чиун не расскажет тебе про меня, потому что опасается за твою жизнь. Мне нужно было, чтобы ты сам все понял. При этом подсказки не должны были выглядеть чересчур очевидными, иначе ты понял бы, что тебя заманивают, западню. Но и не слишком туманными, иначе ты не понял бы их. Я говорю все это не для того, чтобы унизить тебя. Просто я был вынужден считаться с особенностями мышления западного человека. Итак, я заставил тебя вычислить то, что мне требовалось, и прийти сюда, обрекая Чиуна на верную смерть. А теперь ты должен решать.
– Что именно? – спросил Римо.
– Перейдешь ли ты на мою сторону? Ты приобрел большой опыт, работая с Мастером Синанджу. Почему бы тебе не перейти на службу к новому Мастеру, вместе с которым можно завоевать власть над всем земным шаром?
– А кто избрал тебя новым Мастером? – холодно спросил Римо.
На мгновение Нуич растерялся. Потом улыбнулся и сказал:
– Другого нет.
– Ошибаешься, – сказал Римо. – Если Чиун мертв, в чем я сомневаюсь, на место Мастера Синанджу претендую я. Я – Мастер.
Нуич захохотал.
– Ты забываешься. Ты всего лишь белый человек, а я не кретин вроде тех, с кем ты только что сражался.
– Нет, ты не кретин, – согласился Римо. – Твои сообщники – жалкие тупицы, как и эта глупенькая девчонка. А ты? Ты совсем другое. Ты бешеная собака!
– Ну что ж, – проговорил Нуич. – Черта подведена. Но скажи мне, разве ты не ощущаешь комок страха в животе при воспоминании о том, как я отделал тебя, когда мы с тобой встретились в прошлый раз? Я сказал тогда, что через десять лет ты достигнешь больших высот. Но десяти лет еще не прошло.
– Тут ты явно допустил ошибку, дерьмо собачье, – сказал Римо. – Не нужно было ждать десять лет. Сам Чиун Сказал мне это. Между нами было вот какое расстояние. – Римо свел большой и указательный пальцы, оставив между ними зазор в четверть дюйма. – Вот какое. Чиун считал, что мне потребуется пять лет, чтобы ликвидировать этот разрыв. Потом он признал, что был неправ. Это произошло быстрее, чем он думал. Я превзошел тебя. Как ты ощущаешь себя в роли проигравшего? Чиун был на голову выше тебя. А теперь, когда ты утверждаешь, что избавился от него, я занял его место. Для тебя все кончено, Нуич. Я не связан клятвой не убивать никого из своей деревни.
У Нуича дернулось лицо, выдавая напряжение. Римо ждал. Он не знал, жив ли Чиун или нет, но если он погиб, если коварный план Нуича удался, тогда эта минута в жизни Римо будет посвящена памяти Мастера. Из темных глубин своей памяти Римо извлек слова, некогда услышанные от Чиуна, и тихо произнес:
– Я – Шива, Дестроер, я смерть, разрушитель миров. Я мертвый ночной тигр, воскрешенный Мастером Синанджу. Кто эта собака, бросающая мне вызов?
С ревом, напоминающим рык разъяренного тигра, Нуич бросился на Римо.
Глава двадцатая
Да, определенно что-то было не так. Что-то не так с планом нападения. Его придумал Нуич, но план этот не сулил должного эффекта. Это угнетало Чиуна. Он примкнул к группе офицеров, которые с важным видом прошли сквозь полицейский кордон к входу в здание ООН.
Мысль об использовании военной формы в качестве камуфляжа понравилась Чиуну. Только натренированный глаз мог проникнуть дальше серебряного и золотого шитья, аксельбантов и лент и заметить, что подбородки у некоторых «военных» подозрительно белы и что, следовательно, бороды у них сбриты совсем недавно. Только натренированный взгляд мог заметить, что в группе двенадцати американских офицеров куда больше смуглых лиц, чем можно было ожидать.
Вот это-то и настораживало. Натренированный глаз должен был обратить внимание на все эти детали. Нуич, конечно же, знал, что наблюдать за ними будет именно натренированный глаз. Он знал, что Римо и Чиун будут здесь и обратит внимание и на недавно сбритые бороды, и на смуглые лица «офицеров».
Не похоже, чтобы Нуич допустил такую небрежность. Но было ли это небрежностью?
Чиун слегка покачал головой. Он по-прежнему беспокоился о Римо. Этот мальчик не всегда поступает разумно, рискуя жизнью, когда можно этого не делать. Вряд ли Римо угрожает действительно смертельная опасность. Если Нуич причинит Римо вред, ему придется всю оставшуюся жизнь прятаться или летать по воздуху, потому что на земле Мастер Синанджу найдет его и месть Чиуна будет ужасна. Наверняка Нуич знает это. Так зачем же ему понадобилось затевать детскую игру в намеки и телефонные звонки, пытаясь заманить Римо в свое логово? Наверняка Нуич что-то замышляет. Но что? Чиун многого не понимал.
Чиун прошел в нескольких дюймах от доктора Смита, злобно косившегося на толпу. Казалось, он кого-то высматривает. Бедный доктор Смит! Чиун надеялся, что он придет в чувство, пока еще не поздно.
Чиун двигался в группе армейских офицеров, как это умел делать только он – то появляясь, то исчезая, снова появляясь и снова исчезая, так, чтобы ни один из полицейских и сотрудников охраны не заметил его. Средь бела дня, на площади, где собралось двадцать тысяч человек, он мог показаться привидением, призраком, который сразу же исчезнет, стоит только моргнуть.
Вместе с армейскими офицерами он миновал охрану и шел по коридорам здания ООН туда, где рядом с главным залом располагались небольшие конференц-залы, рабочие помещения и кабинеты.
Группу армейских офицеров возглавлял высокий мужчина лет сорока пяти со светлыми волосами и звездочками генерал-майора на габардиновом кителе. В руке у него был портфель, как и у всех остальных в этой группе. Генерал обернулся и увидел Чиуна. Они встретились глазами, однако генерал ничего не сказал. Как ни в чем не бывало он направился в маленькую комнату рядом с главным залом, Чиун вошел туда вместе со всеми.
Почему генерал никак не отреагировал на присутствие Чиуна? Казалось, он ожидал его увидеть.
Последний из вошедших запер дверь комнаты. «Офицеры» принялись быстро стаскивать с себя военную форму. Оставшись в светло-голубых рубашках, они достали из своих портфелей шелковые дашики и бурнусы и облачились в них. В руках у каждого был пистолет.
Все это они проделали молча. Пистолеты? Но почему? Почему не взрывчатка? Не газ? Зачем так рисковать? Пистолеты предназначены для стрельбы по единичным целям в сравнительно небольшом помещении, а не по огромному скоплению людей в огромном зале заседаний.
И тогда Чиун понял все.
Убийцам были нужны вовсе не дипломаты. Им нужен был он, Чиун. Он оказался в комнате с двенадцатью вооруженными людьми, которые должны его убить. А Римо находится во власти Нуича. Нуич не раздумывая прикончит его, потому что знает, что его люди должны убить Чиуна.
Чиун готов был зарычать от гнева. Мастера Синанджу так не умирают. Прежде чем Чиун выпьет свою чашу до дна, Нуич захлебнется собственной кровью.
Глаза Чиуна встретились с глазами «генерала». Сейчас на нем было тонкое красное шелковое одеяние с серебряным полумесяцем на груди и серебристый бурнус. Дуло автоматического пистолета 45-го калибра было направлено Чиуну л грудь. «Генерал» с улыбкой дотронулся рукой до своей груди, потом до подбородка, затем протянул ее к Чиуну в традиционном арабском приветствии. Это было ошибкой.
Чиун перехватил протянутую ему руку и крутанулся на месте. Тело «генерала» полетело в людей, стоявших перед Чиуном с оружием наготове.
Мгновение – и Чиун уже был среди них.
– Как вы посмели? – пронзительно вскричал он. Его руки и ноги несли смерть самозванцам. Раздались выстрелы. Два. Три. Но попасть в Чиуна было не просто. Он хватал противников за бурнусы, тела сталкивались и падали, как сбитые кегли.
