Хорхе Молист - Наследие последнего тамплиера. Кольцо
Это был очень напряженный год. Я продолжал помогать дяде, и его торговые дела, связанные с подготовкой к войне, процветали. Именно тогда арагонская эскадра, возглавляемая нашим властелином Педро Великим, отправилась покорять Тунис. Это был действительно великий король!
Подросткам очень нравилось смотреть, как воины и рыцари с конями грузятся на корабли. Мы видели короля, адмирала флота Роджера де Лаурию, высшую знать. Свидетели этого великолепного зрелища, мы без устали выкрикивали на улицах приветствия и сопровождали процессии до порта.
Храмовники также направили несколько кораблей и войско в помощь монарху, но только в соответствии с договоренностью и без особого энтузиазма. Мне рассказывали, что это не нравилось брату Пере де Монткаде, нашему тогдашнему провинциальному магистру. Папа римский, француз по происхождению, сулил те североафриканские королевства королю Сицилии Карлу Анжуйскому, брату короля Франции.
Поэтому, когда король дон Педро, уже закрепившийся в Тунисе и готовый к войне, попросил поддержки у папы Мартина IV, тот отказал ему. И пока он находился на севере Африки, сомневаясь, стоит ли продолжать войну против воли понтифика, к нему прибыло посольство сицилийцев, восставших против Карла Анжуйского из-за произвола, чинимого французами. Наш монарх, раздосадованный поведением папы, который откровенно поддерживал галлов, высадился на Сицилии, изгнал с острова французов и был провозглашен королем. Это так рассердило Мартина IV, что он предал нашего монарха анафеме.
Так прошел тот год, и меня наконец взяли на корабль брата Беренгера д'Алио, капитан-сержанта, но лишь как юнгу-мирянина. В тот год адмирал Роджер де Лаурия разбил у Мальты французскую эскадру Карла Анжуйского, а через год нанес ей же еще одно поражение у Неаполя.
Папа, возмущенный нашим королем, который продолжал бить тех, кого он поддерживал, призвал к крестовому походу против него, предложив владения дона Педро любому христианскому принцу, желавшему получить их. Претендентом стал Карл Валуа, сын короля Франции и Изабеллы Арагонской. Галльские армии перешли Пиренеи и осадили Хирону. Арагонские и каталонские тамплиеры, подчиненные папе, начали искать повод для того, чтобы уклониться от участия в военных действиях, и таким образом в скрытой форме оказывали помощь нашему королю.
Прибытие эскадры адмирала стало началом конца этого позорного крестового похода. Роджер де Лаурия не только разгромил в заливе Леон французский флот — войска наемников, возглавляемые им, высадились и атаковали противника на суше с такой свирепостью, что те, неся большие потери, бежали. Богу не были угодны ни французы в Каталонии, ни заблуждающийся папа.
Мне исполнилось восемнадцать лет, я уже был хорошим моряком, а арагонско-каталонский адмирал стал моим кумиром. Я мечтал возглавить экипаж какой-нибудь галеры и принять участие в великих сражениях, подобных тем, которые вел Роджер де Лаурия.
И вот что я вам скажу: вслед за хорошими известиями пришли плохие. Два года спустя пал Триполи, захваченный сарацинами. В битве за город были убиты многие выдающиеся каталонские рыцари-тамплиеры, среди них два сына Монткаде и сыновья графа Ампурас. Это предвещало дальнейшие беды. В тот трагический год я наконец дал обет и стал монахом-тамплиером.
Следующей великой катастрофой был Сан-Хуан-де-Арсе. Мне уже исполнилось двадцать четыре года, и я был вторым человеком на «Санта-Коломе», красивой галере из тех, которые называли «незаконнорожденными». Оснащенная двадцатью девятью скамейками для гребцов и двумя мачтами, она была самой быстроходной в каталонском флоте тамплиеров. Брат Беренгер д'Алио командовал ею. Мы должны были защищать корабли тамплиеров королевств Арагона, Валенсии и Майорки. Я участвовал в многочисленных столкновениях и нападениях на берберов, но ни разу не видел ничего похожего на то, что случилось под Арсе.
«Санта-Колома» никогда не уходила дальше Сицилии.
Наконец Святая земля! Мы, тамплиеры иберийских монархий, осуществляли свои крестовые походы дома, поэтому редко сражались на Востоке. Однако ситуация складывалась отчаянная. Египетский султан аль-Ашраф Халил сбрасывал христиан в море после их пятидесятилетнего пребывания на Востоке. Арсе был осажден, но, к счастью, наш флот господствовал на море, то есть удерживал единственный возможный путь подхода к городу и выхода из него. К нашему прибытию положение достигло критической точки, и мы направили группу арбалетчиков для защиты городских стен в зоне ответственности тамплиеров.
Город заволокло дымом пожаров, ибо сотня катапульт непрестанно выпускала по нему снаряды, начиненные горящей нефтью. Пахло жженым мясом. От огня раскалялись камни, а людей, которые могли бы подносить воду и гасить огонь, не хватало.
Время от времени грохотали падающие камни в несколько тонн весом. Их забрасывали гигантские механизмы, которые повелел соорудить султан. От таких ударов рушились любые стены, дома и башни.
Все предвещало трагический конец, и мы согласились принять на борт женщин, детей и мужчин-христиан, неспособных защищать стены, и отвезти их на Кипр. Но нам следовало оставить свободное место. Я получил приказ спасать в первую очередь наших братьев тамплиеров, потом братьев Гроба Господня, госпитальеров и тевтонцев, а после них важных рыцарей и дам. И в последнюю очередь — любого христианина. Однажды мы услышали глухой шум, напоминающий гул при землетрясении: это рухнула самая высокая башня и часть стены, под которую мусульмане вели подкоп. Они также забрасывали ее каменными снарядами. Туча пыли и дыма закрыла солнце. Потом мы услышали вой мамелюков, атаковавших город, и крики бегущих по улицам людей. Одни разыскивали последнее судно в порту, другие пытались укрыться в нашей крепости. Она стояла внутри города, но была окружена стеной, имела выход к морю и причал. Но запасы и места были ограничены, и нам пришлось отказать многим. Сердце разрывалось от жалости, когда мы отбрасывали ударами меча христиан, женщин, детей и стариков, оставляя их на растерзание кровожадным неверным и зная, что они в этом хаосе нигде больше не найдут убежища…»
— Минуточку, — попросила я. — Остановись, пожалуйста.
Луис и Ориоль с интересом посмотрели на меня. Меня охватил озноб, по коже побежали мурашки, и я, смутившись, закрыла лицо руками. Бог мой! Я выслушала то, что видела во сне у себя дома, в Нью-Йорке, несколько недель назад! Кто-то описал то, что мне приснилось, за сотни лет до того, как я увидела этот сон! Падающая башня, облако пыли, бегущий народ, удары меча, которые наносили — теперь я знала — тамплиеры, не позволявшие жителям разрушенного до основания города укрыться в своей крепости, и так уже слишком переполненной… Это невозможно, абсурд какой-то!
— Что с тобой? — Ориоль коснулся моей руки.
— Ничего, мне нужно выйти.
В туалете я села на унитаз, так как у меня подкашивались ноги. Хотелось найти во всем этом какую-то логику. Но ее не было. Все это шло не от разума, а от чувства. То, что я чувствовала несколько месяцев назад, и то, что чувствовала сейчас, выходило за пределы логики. Это пугало меня. Я никак не могла решить, рассказать ли это Ориолю и Луису. Я боялась, что они будут смеяться надо мной. Мне же нечем защититься от них. Но все же история с сокровищем и тамплиерами была настолько необычна, что я решила все рассказать. Вместе с тем поведать им о моем странном сне казалось мне безумием. Однако я сделала это.
Луис насмешливо улыбнулся, но промолчал. Ориоль задумчиво почесал затылок.
— Какое странное совпадение! — сказал он.
— Совпадение?
— Полагаешь, это нечто большее, чем совпадение? — Он с любопытством посмотрел на меня.
— Не знаю. — Я была благодарна Ориолю за то, что он не стал надо мной смеяться. — Это удивительно.
— Если ты расскажешь нам свои сны, не нужно будет читать дальше, — иронически заметил Луис. — Ну как, продолжать?
— Нет, — твердо заявила я. — С меня довольно. Хочу отдохнуть.
Мне хотелось дослушать историю Арнау д'Эстопиньи, но у меня не было сил.
— Поговори с моей матерью, — посоветовал мне Ориоль. — Расскажи Алисе свой сон об Арсе.
— Будь осторожна. Как бы она не заколдовала тебя, — пошутил Луис.
«Ну и нахал, — подумала я. — Одно дело, когда он назвал Алису ведьмой наедине со мной, и совсем другое — сказать это в присутствии ее сына».
— Может, так и произойдет, — продолжал Ориоль, не обращая внимания на Луиса. — Возможно, колдовство Алисы, а точнее, ее видение реально происходящего в иных измерениях поможет тебе.
— Спасибо, я подумаю.
ГЛАВА 23
Ориоль распрощался с нами еще в доме Луиса, сославшись на то, что у него занятия с группой, организующей благотворительное мероприятие для маргиналов, и мне пришлось возвращаться в дом Алисы одной на такси. Признаться, я испытывала разочарование. Луис пригласил меня поужинать, но я отказалась. Потом, в ту неприятную ночь, уже в пути, я подумала, что было бы лучше поужинать с ним, выслушивать его намеки и смеяться его глупым шуточкам. Я чувствовала себя одинокой и беззащитной в этом странном городе, который внезапно стал темным и враждебным. Мне хотелось теплых улыбок, и я скучала без глупостей Луиса.
