Эрик Ластбадер - Глаза Ангела
В отличие от телохранителей Круса, смуглолицый был вооружен не автоматом, а пистолетом мелкого калибра. То, что он собирался на глазах у всех совершить убийство, было равносильно самоубийству, но такие уж были Орола. Вообще, это был местный стиль, когда сикариос, для того, чтобы убрать одного человека, разносили целый квартал. Кроме того, имело особое значение то, что местом действия избрали корриду: убить Круса в момент, когда люди рукоплещут матадору. Тори просто не могла не восхититься изобретательностью Орола, хотя и собиралась помешать им выполнить хитроумный план.
Она совсем близко подошла к смуглолицему и остановилась рядом с ним. Смуглолицый не замечал ничего вокруг, глаза его были прикованы к Крусу. Его не волновали телохранители, высматривавшие подозрительных лиц в толпе, потому что спасения для него все равно не было. На арене матадор продолжал раскланиваться перед восторженно ревущими трибунами, а затем изящным движением вытащил шпагу из мертвого животного и показал публике. Единственная струйка крови окрасила блестящую сталь острого клинка.
С напряженным вниманием Тори продолжала наблюдать за смуглолицым. Вот он достал оружие и прицелился прямо в сердце своей жертве. И в тот же миг Тори с громким криком бросилась на смуглолицего и сильно ударила его по предплечью руки, державшей пистолет. Тот так и не успел выстрелить. Торопиться уже было некуда, оружие валялось на земле, а Тори крепко держала несостоявшегося убийцу, еле державшегося на ногах. Телохранители Круса плотным кольцом окружили хозяина и готовы были начать стрельбу. Среди зрителей началась паника, особенно громко кричали те, кто оказался в непосредственной близости от убийцы, который, находясь в состоянии шока, не представлял ни для кого никакой опасности. Крус приказал что-то своим людям, и они принялись расчищать ему путь к Тори, расталкивая взволнованных людей. Когда Крус был уже достаточно близко, Тори взяла за волосы голову смуглолицего и повернула ее к Крусу.
— Ты знаешь этого человека? — спросил у нее Крус хриплым от напряжения голосом. Он был явно поражен случившимся.
— Он из Кали, — ответила Тори, — Подарочек от ваших друзей Орола.
— Думаю, это последний подарочек, — заявил Крус, забирая у нее оружие смуглолицего. Внимательно осмотрев пистолет и пристально вглядевшись в лицо Тори, Крус сказал: — Ты вовремя подоспела, Мгновение, и негодяй бы выстрелил.
— Он сделает это в следующий раз.
— Ну уж нет! — Крус приставил дуло автомата к затылку смуглолицего и нажал на курок.
* * *Огромные апартаменты Круса занимали весь верхний этаж так называемого здания Монако в самом дешевом районе Медельина Эль Побладо. Вооруженный патруль охранял дом, двое молодчиков с автоматами стояли у входа в апартаменты, а внутри, в гостиной, украшенной медвежьими и леопардовыми шкурами и гобеленами, дежурили сикариос.
Тори была раздосадована, что Крус застрелил убийцу, подосланного врагами, не подвергнув его допросу. Она несколько разочаровалась в главаре самого могущественного в Медельине клана, хотя и понимала, если бы он не убил смуглолицего сразу же, местное население — пайсас — осудило бы его за это, что плохо бы отразилось на его делах.
Внешность у Круса была обычная: широкое лицо, длинные черные волосы, собранные в хвост; он постоянно хмурился, расстреливал людей по малейшему поводу и вызывал страх как в самом городе, так и в его окрестностях.
Соперничающий с Крусом клан Орола имел веские причины его ненавидеть. Три месяца назад Крус спокойно застрелил в таможенной будке младшего сына семьи Орола за то, что тот надоедал ему расспросами о его связях с боливийскими кокалерос — фермерами, выращивавшими коку — сырье для получения кокаина. Крус настолько разозлился на него за неприличное любопытство, что немедленно приказал своим людям открыть огонь, в результате чего погиб не только младший Орола, но и трое его телохранителей, дюжина нагруженных кокаином мулов и четверо оказавшихся поблизости зевак. Долгое время спустя после происшествия на таможне Крус похвалялся своими подвигами.
— Это далеко не первое покушение, — обратился Крус к Тори, удобно усаживаясь в своей гостиной, — но этим дуракам не хватает профессионализма, они не научились искусству убивать.
«Что за неуемное самодовольство», — с легким раздражением подумала Тори и задала хозяину несколько вопросов. Тот вежливо отвечал, но, как заметила Тори, не очень охотно.
Беседа тем не менее шла своим чередом.
— Знаешь ли ты, что стало бы с моей родиной, лишись она меня и таких людей, как я? Пропала бы к черту. Спроси у экономистов, если мне не веришь. Экономика Колумбии настолько хрупка, что без сильной кокаиновой подпитки как пить дать, захиреет, и скоро не очухается, это я тебе говорю. Можешь и не спрашивать у экономистов — все они кретины, а поинтересуйся у простого народа, чего он хочет. Он тебе скажет правду, истинную правду. Он не одобряет политику президента, в правительстве сидят одни идиоты, кому они нужны с их глупостями?
Тори настолько устала от бравады Круса, что ей захотелось отвлечься. Соня шустро ходила между гостями разнося напитки, красивая, изысканная, но очень бледная Рядом с Тори на длинном диване сидел Рассел. Перед ними располагался небольшой столик для коктейлей, в центре которого стояла чудесная китайская ваза, каких в гостиной было еще несколько штук. Портьеры на окнах имели металлическое покрытие со стороны улицы, и Тори заинтересовало, с какой целью это сделано: чтобы обеспечить пуленепробиваемость или звуконепроницаемость или то и другое вместе?
— Зачем мы сюда пришли? — тихонько спросил ее Рассел.
— Слушай, Расс, а ты способен на импровизацию? Хочется верить, что способен. Раздался голос Круса:
— Ну что ж, вот вы у меня и побывали. — Хозяин явно намекал на то, что пора гостям и честь знать. Он лично свой долг выполнил — позволил прийти к нему в дом в знак благодарности за то, что Тори спасла ему жизнь. Лицо его приняло явно скучающее выражение. Может быть, Крус считает себя неуязвимым и думает, что ей вовсе не нужно было его спасать? Абсолютная власть испортила его, превратив из человека в настоящую самовлюбленную свинью. Что ж, надо бы устроить ему маленькую встряску, она знает этот сорт толстых уверенных негодяев. У них в жизни существуют два идола: деньги и власть, и еще секс, попробуем на этом сыграть. Сексуальность Сони была необыкновенной, почти волшебной. Подобно азартному игроку, Крус верил в удачу и считал своей удачей Соню. Он гордился ею, и всегда брал ее с собой, неважно, была ли это деловая встреча, или расправа с очередным врагом. Он был королем в Медельине, и пайсас, видя Соню рядом с ним, не могли оторвать от нее восхищенных взглядов и завидовали Крусу, обладавшему красивейшей женщиной в городе.
Крус посмотрел на часы, потом на гостей. В ответ на этот прозрачный намек Эстило поднялся с плюшевого дивана и спросил хозяина:
— А вы уверены, что здесь вы в безопасности?
— В безопасности? Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду ваших врагов, Орола. Неужели они ограничатся одним убийцей? Медельин — город большой.
Крус удивленно воззрился на Эстило.
— Да вы с ума сошли, не иначе.
Он ткнул себя пальцем в волосатую грудь, словно горилла, но только с меньшей грацией.
— В этой груди бьется сердце. И в этом сердце берет начало моя империя. Да Орола ничто, кусок дерьма. И всегда были ничтожеством. Они не осмелятся появиться здесь, в моем доме, скорее в штаны наложат от страха.
Соня извинилась перед гостями и вышла. За ней последовала Тори, и, когда Соня хотела запереться в одной из ванных комнат, шустро вставила носок туфли между дверью и косяком, затем распахнула дверь и вошла внутрь огромного, словно футбольное поле, помещения. Там был довольно большой бассейн, стены в мраморе и зеркалах, росли пальмы. Тори заперла за собой дверь и, посмотрев на красавицу, сказала ей:
— Твои дни здесь сочтены, Соня. Любая гадалка предскажет тебе то же самое.
— Я уже была у гадалки, — ответила Соня с обезоруживающей прямотой. — Та, конечно, страшно трусила, но все равно сказала мне правду.
Красавица выждала минутку, стараясь понять, зачем пришла сюда эта странная нахальная американка, так неожиданно вторгнувшаяся в ее жизнь.
— Вас послал ко мне Крус?
— Нет, конечно, — рассмеялась Тори.
— Но вы же его друг.
— Мне от него кое-что нужно, и к дружбе это не имеет никакого отношения.
— Вы хотите заключить с ним сделку?
— Возможно, Но если я и заключу сделку, то не с Крусом. — Тори оперлась спиной о закрытую дверь ванной комнаты и неожиданно резко спросила так, что Соня вздрогнула, — чья же ты все-таки любовница? С кем из братьев Орола спишь?
— Ни с кем я не сплю! Вы что, сумасшедшая?
— Сумасшедшая женщина здесь есть, но только не я. Я видела, как ты зеркалом подавала знаки убийце во время корриды. Соображаешь, во что ввязалась? Это же не игрушки.
