Дэвид Лисс - Этичный убийца
– Не смей мне угрожать, – сказал Самин. – Вы оба – очень плохие мальчишки. А теперь убирайтесь, еще раз говорю.
– Ну, ладно-ладно… – Ронни Нил схватил меня за руку и потащил за собой. – Пошли!
Самин приподнял свою крикетную биту всего лишь на пару дюймов, но сразу же стало ясно, что это не пустая угроза и что он понимает гораздо больше, чем можно было бы предположить по его скромному виду.
– Его оставьте, а сами убирайтесь!
– Слушай, Самин, чего ты тут раскомандовался? Мне это не нравится, – заявил Ронни Нил. – С каких это пор ты решаешь, кому куда идти?
Они с Самином уставились друг на друга, ожидая от противника следующего хода. Сквозь гул музыки и голосов, доносившийся от бассейна, я услышал несколько слов, произнесенных явно голосом Читры, и мне очень захотелось поскорее улизнуть – конечно же, ради нее, но и ради себя самого тоже: зачем мне присутствовать при очередном акте насилия, даже если этот любитель крикета собирался размозжить голову не кому-нибудь, а Ронни Нилу?
– Извините, мистер Лал, но вас там ждет посетитель, а о Лемюэле я сам позабочусь, если вы не возражаете.
И легкой походкой, слегка ссутулившись, к нам подошел убийца. Радостно улыбаясь, он слегка помахал Самину рукой.
Ронни Нил, Скотт и Самин уставились на него в полном недоумении – и еще бы не уставиться на этого парня безумного вида, с неестественно белыми волосами, с выражением неестественного воодушевления на лице.
– Я друг Лемюэла, – сообщил убийца Самину. – Не волнуйтесь, все будет отлично.
– А откуда ты знаешь, как меня зовут? – спросил Самин.
– У вас на бите написано.
Самин подозрительно скосился на биту.
– Тебя можно с ним оставить? – спросил он.
Я кивнул. Просто побоялся ответить иначе. И Самин кивнул мне в ответ.
– Если возникнут проблемы – заходи, – сказал он и вернулся в свою контору.
Мне было приятно, что Самин пришел мне на помощь. Я был ему очень благодарен, если не сказать – тронут. И я ни на секунду не сомневался в том, что этот безобидный, почти невидимый человек с битой в руках смог бы противостоять Ронни Нилу и Скотту, но вот убийце – это уже совсем другое дело.
Накатившее было на меня мимолетное чувство облегчения прошло в ту же секунду. Убийца, конечно же, сможет прогнать Ронни Нила и Скотта, но я не мог отделаться от мысли, что лучше бы и мне убежать вместе с ними. Я готов был умолять их не оставлять меня наедине с этим человеком.
– Тебе чего надо? – поинтересовался Ронни Нил, произнося слова медленно и нараспев.
Он подтянулся, чтобы казаться выше, но все равно недотягивал до незнакомца добрых десять сантиметров.
– Ничего. Я просто искал Лемюэла, – ответил убийца. Он положил руку мне на плечо и повлек меня к бассейну.
Мне не хотелось идти с ним, хотелось ухватиться за что-то, упереться, сопротивляться, но хвататься было не за что, и я подчинился.
– Это что, твой бойфренд? – крикнул мне вслед Ронни Нил.
Я пропустил насмешку мимо ушей, а вот убийца нет. Он резко обернулся, сложил пальцы пистолетом, взвел воображаемый курок и пустил в каждого по невидимой пуле.
Я спрашивал себя, насколько сильно мне стоит пугаться: ведь я уже знал, что убийца здесь, внизу, и к бассейну я спускался именно потому, что знал об этом. К тому же вокруг нас было полно народу. И все же меня охватил холодный ужас – просто от самого факта присутствия этого человека.
Убийца повел меня к толпе, собравшейся возле бассейна, так, будто он был частью компании, хозяином, а я – гостем. Для преступника он не слишком-то боялся людных мест.
Я был словно в чаду и не заметил, как она подошла. А потом вдруг оказалось, что она стоит рядом.
– А я познакомилась с твоим другом, – сказала Читра, указывая на убийцу пальчиком с ярко-алым ноготком.
Она стояла подле меня, и на лице ее сияла теплая и слегка глуповатая улыбка, как будто последняя выпитая ею банка пива была уже лишней. Это был наш первый разговор за эти выходные. Несмотря на страх, я пришел в восторг от одного звука ее голоса, мягкого и высокого, от ее акцента – вроде бы британского, а вроде бы и не очень.
– Он такой забавный.
Я схватил банку пива, открыл ее и, даже не попробовав, принялся жадно глотать напиток, стараясь при этом не захлебнуться.
– Да, он парень что надо, – сказал я Читре и с этими словами обернулся к убийце. – Что ты здесь делаешь?
Я всеми силами старался сдержать дрожь в голосе, старался говорить так, будто передо мной просто какой-нибудь приятель, который мне неожиданно встретился в неожиданном месте, но прозвучал мой голос, увы, совершенно иначе.
– Я искал тебя, Лемюэл. Простишь нас, если мы отойдем на секунду?
– Конечно, – ответила Читра.
Убийца положил руку мне на спину и подтолкнул меня в сторону от толпы. Мне было, в общем-то, наплевать, что он вот так меня трогает – отчасти потому, что он был все-таки убийца, отчасти же потому, что все, кто нас видел, уже наверняка определили меня в голубые. Не то чтобы этот народ и впрямь интересовался моими сексуальными предпочтениями – просто отморозки вроде Ронни Нила или Скотта всегда хватаются за малейший повод к оскорблениям и считают, что слово «гомик» удачно сочетается со словечками типа «задница» и «жиденок».
Убийца остановился возле автомата с леденцами, между двух общественных туалетов, из которых тут же повеяло тошнотворно-сладким запахом освежителя воздуха.
– Скажи-ка мне, Лемюэл, зачем ты возвращался к трейлеру? – спросил убийца.
Так вот в чем дело! Вот почему он приперся сюда. От панического страха у меня аж уши заложило. Значит, меня застукали. Но на чем, собственно? Я попытался убедить себя, что волноваться мне не стоит. Теперь я знаю, в чем дело, а значит, ситуация под контролем и я вполне могу ее разрулить. Возможно. Хотя, с другой стороны, на меня наезжает парень, который привык решать свои проблемы с помощью пистолета, а это вряд ли хороший знак.
Выбора у меня не было. Эти слова сами сорвались с моего языка, поспешно и бессмысленно. Убийца не произвел пока ни одного угрожающего жеста, но я просто обязан был учитывать, что, возможно, от того, что я скажу, зависит моя жизнь.
– Я случайно отдал своему боссу их заявку на кредит.
И я рассказал обо всем: о том, как Бобби хотел возвратиться во что бы то ни стало, а мои возражения и слушать не желал. Выслушав объяснения, убийца задумался лишь на пару секунд.
– Ну ладно, – сказал он. – Но надеюсь, твой босс ничего странного не заметил?
Я покачал головой:
– Он сперва позвонил в дверь, потом постучал, а потом мы с ним вернулись в машину и уехали.
– Просто, видишь ли, это выглядело несколько странно, – сказал убийца. – Да, оттуда, где я стоял, это выглядело странно.
– Да я понимаю, но ничего не мог поделать.
– Но думаю, ничего страшного не случилось, так ведь? – И он слегка похлопал меня по плечу. – И у меня был повод познакомиться с этой милой девушкой. – Он склонился поближе. – По-моему, ты ей нравишься, – сообщил он театральным шепотом.
– Правда? А что она сказала? – И тут я осознал всю нелепость своего вопроса и вообще этой беседы и вспыхнул до корней волос.
– Она сказала, что считает тебя очень умным. И, несмотря на твою робость, она совершенно права.
– Не мог бы ты вернуть мне мое водительское удостоверение?
Мне хотелось расспросить убийцу поподробнее, выпытать у него все детали разговора: что именно сказала Читра и как она это сказала, почему вообще зашел разговор обо мне, что она при этом делала и с каким выражением лица. Я уже готов был начать допрос, но вспомнил, что передо мной вовсе не друг, не тот человек, с которым можно поговорить о девушке. К тому же убийца слишком подозрительно меня расхваливал; можно было подумать, что он – гей, так что вдруг захотелось перевести разговор на другую тему. Убийца только плечами пожал.
– Ну ладно. – Он запустил руку в карман и вынул оттуда мои права. – Но я все равно запомнил твое имя и адрес. Так что учти: будешь рыпаться – найду тебя без проблем. Хотя не думаю, сложностей у нас с тобой не будет. И к тому же, черт возьми, одно дело подставить человека под обвинение в убийстве и совсем другое – заставить его торчать в очереди в Управлении автомобильным транспортом.
– Да уж, человек с устоявшейся системой ценностей так не поступит. – И я положил документ себе в карман.
Как ни странно, меня это успокоило: убийца вел себя относительно разумно – значит, возможно, мне не о чем беспокоиться. Хотя не верилось. То, что он не каждую секунду своей жизни проявляет кровожадность, вовсе не отменяет содеянного им убийства, а значит, и причин для беспокойства.
Я уже совсем было собрался сказать что-нибудь такое, чтобы его спровадить, как вдруг в моем сознании отчетливо всплыла одна деталь, словно его озарила фотовспышка: когда мы были там, в том страшном месте, мы все за собой убрали, но кое-что все-таки упустили.
