Питер Страуб - Тайна
— Вот и хорошо, — сказал Виктор. — Они добрались до него.
— Кто до кого добрался? — не понял Том.
Виктор начал поднимать спинку кресла.
— Ну того подонка, который пристрелил Мариту Хасслгард. А ты думал кого? Пора мне подумать об обеде — твоя мама не очень хорошо себя чувствует сегодня.
— А что ты думаешь о Хасслгарде?
— А чего о нем думать? Выскочки-туземцы вроде этого типа могут плавать где угодно, в любой шторм. Я помню, когда Хасслгард был зеленым юнцом, он мог проскочить на своей лодке в игольное ушко.
— Так ты знал его?
Если можно так выразиться. Он был одной из находок твоего дедушки. Глен вытащил его из Уизел Холлоу и помог начать карьеру. Давно, когда фирма застраивала западную часть острова, Глен помог таким образом нескольким туземным парнишкам, которые показались ему умными и способными, — они получили образование и нашли приличную работу.
Том проводил взглядом отца, направляющегося в кухню, затем повернулся к телевизору. Экран заполнила краснолицая физиономия Джо Раддлера.
— Здорово, болельщики! — агрессивность была визитной карточкой Джо. — Вот и весь спорт! — пророкотал он после пятиминутного сообщения. — Больше у меня ничего нет! И не просите напрасно! Раддлер прощается с вами до десяти часов! Продолжайте играть в свои игры!
Том переключил на другую программу.
— Продолжайте играть в свои игры! — повторил из кухни Виктор Пасмор. Он очень любил Джо Раддлера. Джо Раддлер был настоящим мужчиной. — У нас тут есть антрекоты, которые надо скушать, пока они не испортились. Ты хочешь антрекот?
Том был не голоден, но тем не менее сказал:
— Конечно.
Виктор вышел из кухни, вытирая руки о штаны.
— Слушай, а ты не приготовишь их? Просто положи в духовку. Там есть салат и еще всякая всячина — порежь все это. А я пойду проведаю твою маму. Может, ей надо приготовить коктейль или еще что-нибудь.
Спустя полчаса, когда Том накрывал на стол, Виктор спустился по лестнице, ведя под руку Глорию. В шелковом пеньюаре, с Распущенными волосами, она напоминала призрака с красными глазами. Она села перед тарелкой с антрекотом, отрезала от него кусочек не толще игральной карты и стала ковырять его вилкой.
Том спросил ее, все ли с ней в порядке.
— Завтра вечером мы идем в гости, так что увидишь — с ней все будет в порядке. Правда, Глор?
— Оставьте меня в покое, — произнесла мать. — Вы прекратите когда-нибудь приставать ко мне? — Она снова отрезала тоненький кусочек мяса и понесла вилку ко рту, но тут же снова уронила на тарелку.
— Может, вызвать доктора Милтона? — предложил Виктор. — Пусть даст тебе что-нибудь.
— Мне ничего не надо, — едва сдерживаясь, ответила Глория, — Кроме того... чтобы... меня... оставили... в покое. Почему бы тебе не позвать моего отца. Ведь он всегда решает все твои проблемы.
Они молча доели мясо. Глория с упреком посмотрела на сына. Глаза ее казались опухшими.
— Дедушка поможет и тебе. Ты можешь обосноваться, где захочешь.
— А почему никто не хочет, чтобы я остался на Милл Уолк? — Том вдруг понял, что его родители уже решили про себя принять предложение Гленденнинга Апшоу.
— А разве ты не хочешь уехать с Милл Уолк? — сердито спросила Глория. — Вот твой отец до сих пор мечтает оказаться подальше отсюда. Спроси его!
— Кажется, ты не голодна сегодня, — сказал Виктор. — Позволь мне проводить тебя наверх. Тебе надо отдохнуть перед завтрашним обедом у Лангенхаймов.
— Какая дрянь! Опять сальные шутки и липкие взгляды!
— Я позвоню доктору Милтону, — решительно произнес Виктор.
Глория качнулась на стуле, голова ее упала на грудь. Виктор быстро встал, подошел к стулу и, продев руки под мышки Глории, попытался поднять ее. Та сопротивлялась несколько секунд, а потом оттолкнула его руки и встала сама.
Виктор взял ее за руку и вывел из столовой. Как только за ними закрылась дверь спальни, Глория начала кричать. Том прошелся взад-вперед по столовой, отнес тарелки в кухню, сложил в целлофановые мешочки и положил в холодильник недоеденные антрекоты. Вымыв тарелки. Том вышел в прихожую и несколько секунд прислушивался к крикам матери, которые вдруг показались ему заученными, вовсе не связанными с настоящим гневом или болью. Он подошел к входной двери и, опустив голову, прислонился к ней лбом.
Примерно через полчаса перед домом остановился экипаж. Зазвенел звонок, и Том вышел из гостиной, чтобы открыть дверь доктору Милтону.
Виктор стоял на нижней ступеньке лестницы. На груди его красовалось пятно от красного вина, напоминавшее очертаниями штат Флорида. Доктор Милтон, по-прежнему носивший пиджак и полосатые штаны, точно такие, в каких был изображен на фотографии в альбоме Леймона фон Хайлица, улыбнулся Тому и стал подниматься по лестнице.
— Сейчас ей получше? — спросил он.
— Кажется, да, — ответил Виктор.
Круглая физиономия доктора повернулась в сторону Тома.
— Твоя мама немного перевозбудилась, — сказал он. — Но волноваться не о чем. — Он посмотрел на Тома с таким видом, словно хотел потрепать его по волосам. — Завтра она будет совсем другой.
Том пробормотал в ответ что-то невразумительное, и доктор, крепко сжимая в руках черный чемоданчик, стал подниматься вслед за Виктором Пасмором вверх по лестнице.
К десяти часам Том почувствовал себя так, словно находится в доме один. Доктор уехал несколько часов назад. Том включил телевизор, чтобы послушать вечерние новости, и присел на ручку кресла.
— Драматическая развязка погони за убийцей Мариты Хасслгард, — провещал на весь Милл Уолк благонадежного вида диктор в тяжелых очках. — Исчезновение министра финансов вызывает тревогу. Слушайте подробности через несколько минут.
Том опустился на сиденье и поднял спинку кресла. Он героически переждал несколько рекламных объявлений.
Потом стали показывать цветные съемки охоты за Фоксвеллом Эдвардсом. Вся полиция Милл Уолк, вооруженная автоматическими винтовками и одетая в пуленепробиваемые жилеты, стреляла из машин и полицейских фургонов по знакомому деревянному домику в Уизел Холлоу.
— Захват Фоксвелла Эдвардса, предполагаемого убийцы Мариты Хасслгард, закончился сегодня вечером после того, как пришлось обстрелять один из домов на Могром-стрит. Были ранены двое полицейских — Майкл Менденхолл и Роман Клинк. Было вызвано подкрепление, и капитан Фултон Бишоп общался с преступником с помощью мегафона. Эдвардс решил оказать сопротивление и был убит в перестрелке. Раненые полицейские находятся в критическом состоянии.
Окна маленького домика разбились под выстрелами полиции, от деревянных стен летели во все стороны щепки. Дыры в стенах напоминали открытые раны. От разбитой двери поднимался дымок. Постепенно пламя охватило крышу, затем обрушилась одна сторона домика.
На экране снова появился диктор.
— Министр финансов Фридрих Хасслгард, об исчезновении которого мы уже сообщали в дневном выпуске, час назад был официально объявлен в розыск. Его судно было доставлено в гавань сотрудниками морской патрульной службы, обнаружившими его в открытом море. Предполагают, что министра смыло за борт. Поиски продолжаются, но у патрульных почти нет надежды, что министру удалось выжить, — диктор опустил глаза, изображая скорбь, затем поднял их и продолжал уже совсем другим тоном. — После перерыва — прогноз погоды и последние новости спорта с Джо Раддлером. Оставайтесь с нами.
Том выключил телевизор, взял телефонную трубку и набрал номер дома напротив. Он подождал несколько минут, но никто так и не взял трубку на другом конце провода.
* * *На следующий день Глория Пасмор спустилась вниз около полудня. Волосы ее были тщательно уложены, а лицо аккуратно подкрашено. Легкой, почти девичьей походкой Глория зашла в телевизионную. Это было похоже на чудо. Глория надела даже жемчуг и туфли на высоких каблуках, словно собиралась выйти из дома.
— О, Боже, — сказала она. — Я не привыкла спать так долго, но вчера мне требовалось отдохнуть. — Она улыбнулась Тому и Виктору, затем пересекла комнату и уселась на подлокотник кресла, в котором сидел ее муж. — Наверное, я слишком много вчера на себя взвалила.
— Наверное, — согласился Виктор, поглаживая ее по спине.
«Слишком много на себя взвалила?» Том был очень удивлен. Вчера мать дважды спустилась вниз, а все остальное время слушала пластинки и курила — она выкурила почти три пачки сигарет.
Глория положила ногу на ногу.
— А что это вы с таким увлечением смотрите? — поинтересовалась она.
— А. Там передавали очень интересный бейсбольный матч, но Томми настоял, чтобы я переключил на новости.
Том зашипел на родителей, чтобы они не разговаривали так громко.
На экране сестра Фоксвелла Эдвардса, полная темнокожая женщина без двух передних зубов, жаловалась на жестокость полиции во время ареста ее брата.
