Кристиан Мерк - Под маской молчания
Войдя, он увидел, что хлопают шторы на открытом окне.
— Это Ансельмо, — провозгласил он, подходя к окну и закрывая его. — Есть здесь кто-нибудь?
«Кто-нибудь» обнаружился у кровати. Руки его оказались задранными к голове, как будто труп хотел стащить с себя через голову что-то сильно мешавшее ему при жизни. На ковре лужа крови. Большая лужа. Ансельмо не стал тратить время на обследование тела. Подумал, сообщить ли сначала директору или сразу звонить в полицию. Отдернул руку от аппарата, вспомнив об отпечатках пальцев. Вышел и плотно закрыл дверь.
Конечно, Ансельмо испугался. Но сойдя вниз и взяв трубку собственного служебного телефона, он ощутил не только неизбежность досадного скандала в отеле, но и отблеск черной магии минувших дней, проникший в этот мир.
35
Полдень миновал. Ожидание переросло в беспокойство. Виктор прибыл в тратторию заблаговременно, выбрал столик. Одежду Стефано он сложил и засунул в мешок. Костюм защитного цвета, который он надел второпях, уже слегка лоснился на локтях и коленях. Он допил вторую чашку кофе и зажег сигарету. Взгляд на часы: 12.20. Сомнения сверлили сознание: что отвлекало ее этой последней ночью? 12.25. Ч-черт!
Его уже подмывало встать и отправиться к ней домой, когда вдали показалась растрепанная фигура в коричневом пальто и новых солнечных очках, шагающая не отрывая пальца от стены.
Арабелла поцеловала его и села, смеясь над собою.
— Сердишься? Не пойму.
— Начал беспокоиться.
Она провела ладонью по его лицу и погладила щеку. Опять этот маслянистый запах. Пальцы холодные. День, правда, не из теплых.
— Извини. Пришлось заказать новые ключи. Снова замки сменили.
Она нащупала костюм в мешке:
— О, Стеф-капризуля получит свое имущество… Балда! — Она чуть не хлопнула себя по лбу.
— Что случилось?
— Я забыла твою одежду.
— Кошмарный свитер? — засмеялся он. — Оставь на память.
Она нащупала его руку и одарила сияющей улыбкой.
— Щедрый прощальный подарок. Надеюсь, ты не для этого меня сюда пригласил?
— Я не хочу расставаться с тобой.
Виктор вынул коробочку с браслетом. Он собирался произнести несколько вводных слов, но тут подошел официант. Они заказали ланч и бутылку вина, Арабелла рассказала о встрече с Макензеном, который заверил, что устроит им новый кредит. Стеф закатил скандал и отбыл с Анникой.
— Неблагодарный у тебя братец, — заметил Виктор.
— Да, иногда именно так, — вздохнула Арабелла. — Но главное, мы освободились от призраков.
Интонация, с которой Арабелла произнесла последнюю фразу, поразила Виктора. Он опустил бокал и непонимающе уставился на подругу. Что-то витало вокруг нее, что-то проникало в ее мысли, влияло на поведение, на поступки. Какая-то мания или неоконченное дело. Она сумасшедшая! Я даже не знаю ее телефона… Но тут снова выглянуло солнце, и влюбленность затмила сомнения.
Виктор вынул браслет. Арабелла что-то почувствовала и слегка наклонила голову, как бы прислушиваясь. Виктор повел ее пальцами по изгибам и кромкам золотого украшения. Ее рот странно дернулся, когда палец коснулся трех изумрудных глаз чудовища Фаринези.
— Прекрасная вещь, — произнесла она наконец. — Что здесь? — Она коснулась зубов в пасти морского монстра.
— Это морское чудище служило гербом древнему семейству. А здесь его глаза. — Он дотронулся ее пальцем до зеленых камней. — Слегка поцарапанные изумруды.
Арабелла наклонилась к нему и поцеловала. Когда она оторвалась, Виктор снова почувствовал в ней какую-то странность. Какое-то необъяснимое напряжение.
— Я все время думаю о тебе… — Она нервно кусала губы. — В недоброе время ты меня нашел. Но все еще образуется.
— Мне все равно, в какое мы время встретились. И мне нет дела до твоих семейных проклятий. Но ты чем-то подавлена.
Она утомленно улыбнулась:
— Нет, со мной все в порядке.
— Не таись, пожалуйста.
— Да Стефано… С ним нелегко, даже когда он получает все, что хочет. — Арабелла вздохнула. — Хочешь, я полечу с тобой в Нью-Йорк? Без всяких сборов.
Виктор в восторге схватил ее пальцы и прижался к ним губами. Она повернулась к двери, пытаясь определить местонахождение официанта:
— Где этот парень? Хочу мороженого. Орехового.
Виктор только теперь заметил, что официанты куда-то исчезли. Сидящие снаружи клиенты беспокойно двигали пустыми стаканами и бокалами. Он встал:
— Один или два шарика?
Она подняла вверх три пальца и засмеялась:
— Я похожа на американку на диете?
— Я потом еще расскажу тебе о браслете.
Виктор погладил Арабеллу по щеке, получил в ответ улыбку, которую впоследствии оценил как печальную или испуганную, и направился внутрь. Призрачное мигание телеэкрана выдало местонахождение обслуживающего персонала. Последние минуты матча между «Фиорентиной» и «Лацио» послужили причиной того, что все официанты одновременно захотели перекусить. Дело шло к тому, что Рим проиграет. Официант их столика с виноватой улыбкой повернулся к Виктору. Виктор обернулся и увидел, как Арабелла нервно закинула ногу на ногу.
— Прего, синьоре?
Поскольку Виктор о мороженом знал только «джелато», он прошел с официантом к холодильному прилавку. Получил три шарика с лесным орехом для Арабеллы, два с фисташками для себя и две чашки кофе, улыбнулся официанту и отпустил его к телевизору. Как раз вовремя. На поле цвета «Фиорентины» теснили людей в белом, и вот уже в кафе раздался восторженный вопль: мяч влетел в верхний угол ворот «Лацио».
Виктор улыбнулся экрану и энтузиазму присутствующих и зашагал к двери, стараясь не опрокинуть поднос. Он уже приготовил для Арабеллы соответствующую шутку на ломаном итальянском, но внезапно во рту пересохло.
Ее пальто перекинуто через спинку стула. Поверх пальто висит сумка. Новые ключи лежат на столе, рядом, на краю пепельницы, дымится сигарета.
Но Арабелла исчезла.
— Арабелла? Арабелла!!!
Он пытался убедить себя, что это милая шутка, но ни на миг этому не верил.
Люди за столиками на улице обернулись на его возгласы и смерили удивленными взглядами официанта-любителя с подносом. Выскочили настоящие официанты. Виктор понесся к углу и снова выкрикнул ее имя. Вернулся обратно и обратился к официантам с нелепой просьбой о помощи.
Из-под навеса, оставив свою чашечку кофе, на негнущихся ногах приковыляла какая-то старуха. На достаточно понятном английском языке она поведала Виктору странную историю.
— Вы искать молодая леди за ваш стол?
Он молча закивал головой, поедая ее глазами. Скажи, что она побежала в химчистку за моим уродским свитером. Скажи что угодно, но не то, что ты собираешься сейчас сказать!
Женщина покачала головой:
— Я видеть ее хорошо. Она сидеть, потом встать и идти прочь. Быстро идти. Не оглядываться.
Голова Виктора пошла кругом.
— Кто-нибудь с ней говорил? — Виктор ткнул пальцем в свое ухо: — Телефон?
Женщина поцокала языком и покачала головой:
— Нет. Она просто уйти. Два карабиньери, они идти мимо, просто так, не смотреть на нее. Никто не подходить. И все вещи вот здесь, вот они. — Женщина сама поражалась нелогичности ситуации. — Я все видеть, видеть вы ее целовать, она вас целовать. Вы идти внутрь… Она просто встать и идти прочь. Очень жаль.
Виктор осознал, что, занятый исчезновением Арабеллы, не обратил внимания ни на что вокруг. Но вот на столе красная коробочка. С опущенной крышкой.
Он откинул крышку, ожидая увидеть лишь красную ткань, но браслет зловеще отсвечивал золотом и зеленью. Чудовище вовсе не стремилось украсить запястье Арабеллы, оно издевалось над Виктором своим присутствием.
«Не смог удержать, что любишь, — шипел морской монстр. — Кто из вас слеп?»
Виктор обвел взглядом поверхность стола. Да, морской змей Фаринези прав. Он не заметил сначала еще одного предмета, часто забываемого туристами на столиках кафе по всей Европе. Только Арабелла не турист. Вот они, лежат спокойненько, аккуратно сложенные, рядом с ее тарелкой.
Очки «Джекки О.».
36
Венеция очень терпелива. Она знает, что все преступники, даже в наши продажные времена, попадают в конце концов в тюрьму. Полицейские Венеции давно уже не расплющивают конечностей подозреваемых механическими детекторами лжи, не завинчивают тиски на лодыжках, добиваясь признания, чтобы отправить негодяев на эшафот. Громоздкий кастелло превратился в своего рода регистратуру. Преступления совершаются, как же без них, но уголовная полиция, квестура, не нуждается в особых усилиях для того, чтобы подследственные наркоманы, проститутки и контрабандисты «раскололись», как иной раз раскалываются прогнившие деревянные сваи в фундаментах города.
