Дэл Ховисон - Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II

Это было так нелогично, что Пол опять рассмеялся.

— Не может быть.

— Это секрет, Николя! — Пол притворился рассерженным.

— Вот видишь? Это правда. С шестого этажа. Бедняжка разбился.

Малколм почти лег на Николя сверху, пытаясь заглянуть Полу в лицо. Он шевелил губами, как рыба, и Пол просто не мог не рассмеяться.

— Она серьезно? Ты больной, старик, — сказал Малколм.

Пол не ответил, только поднес ко рту давно опустевшую банку. Малколм откинулся назад, качая головой.

— Черт. Никогда не заводи детей.

Пол попытался приглушить хихиканье, но пустая банка сработала как рупор.

— Я не шучу, — сказал Малколм.

— Ну разве не отвратительно, когда знакомишься с человеком, — говорила Николя, — и тут же узнаешь все его секреты? — Ее голос затихал, терялся в водовороте.

Пол закрыл глаза, и деревянные доски под ним закачались, словно палуба корабля. Он поджал пальцы, чтобы не свалиться. Так можно проспать целый месяц.

— Я знаю твой секрет, — говорила Малколму Николя.

Тот рассмеялся.

— Тогда, наверное, это больше не секрет, да?

Пол, видимо, ненадолго задремал. И резко проснулся, когда его потянули за руку. Малколм исчез, но подсознание услужливо подсказало, что тот чуть раньше извинился и ушел в туалет.

— Ты не мог бы смешать мне «отвертку», Пол? Пожалуйста, — попросила Николя.

Пол сомневался, что-в таком состоянии он мог бы смешать воду со льдом, но сил отказаться не было. Пришлось подниматься на ноги и зигзагами двигаться в сторону кухни.

На смешивание коктейля ушла целая вечность, трудности поджидали на каждом шагу: нужно было найти стакан в незнакомых шкафчиках, отыскать водку, открыть банку сока. Фонарь светил прямо в окно, предметы отбрасывали странные тени, которые Пол вдумчиво рассматривал и изучал. Дольше всего он разглядывал собственный профиль, карикатурно вытянутый на фоне стены.

Матрац был пуст. Пол подумал о том, сколько времени прошло. Затем вздохнул и поставил бокал на столик, расплескав жидкость широким кольцом. Он плохо ориентировался в пространстве и вдруг осознал, что сейчас один в чужой квартире. Внимание привлек луч света из коридора.

Но не из туалета, как он надеялся. Ему срочно требовалось отлить, но четкий треугольник света падал в коридор из комнаты, которая оказалась спальней Малколма. Квартира была небольшой, и только назначения этой комнаты Пол раньше не знал. В спальне они и оказались.

Пульс зачастил. Стараясь не шуметь, Пол открыл дверь.

Яркий свет заставил его на мгновение ослепнуть, а затем проступили силуэты. Николя и Малколм не видели его или просто не обращали на него внимания. Оба, как он и ожидал, были в кровати. Пол даже не удивился, почти не удивился, увидев Николя раздетой до кружевных черных трусиков. Ее крупные груди налились, алые соски торчали.

Но вот чего он точно не ожидал и что заставило его удивленно застыть, так это вид Малколма без штанов. Он лежал спокойно, ничем не прикрытый ниже пояса. Длинные худые ноги казались незавершенными.

Пол подумал было отвернуться и не смотреть, но взгляд зацепился за пальцы Николя, нежно поглаживающие пах Малколма. Крошечный пенис был почти незаметным, тонким и вялым, как у ребенка. Николя нежно касалась безволосой кожи рубца на том месте, где должна была быть мошонка.

— Ты ничего не чувствуешь?

— Нет, — сказал Малколм.

Он не двигался. Голос звучал приглушенно из-за подушки, которую он держал у лица, словно прятался от нее.

— И ты не жалеешь, что не можешь заняться сексом? — спросила Николя.

— Нельзя жалеть о том, чего никогда не хотел.

Николя улыбнулась и прижалась к нему, заскользила вдоль тела и тут заметила Пола, стоящего в дверях. Ее груди заколыхались над лицом Малколма.

— Тогда избавь меня от сожалений, — сказала она Малколму, глядя на Пола.

И подмигнула.

Пол резко отвернулся и ушел, не осознавая, что делает. Он двигался с уверенностью слепого, знающего квартиру как свои пять пальцев, дошел до матраца и рухнул на него. Взял коктейль, смешанный для Николя, и выпил, припомнив поговорку, которую слышал от американского приятеля в Сассексе: Вино на пиво — в желудке диво. А пиво на вино — в голове говно.Повторяя про себя эти слова, Пол прикончил бокал и пожалел, что выпивки так мало. Хотелось залить глаза.

Тени пальмовых листьев махали ему со стены, дразнили. Пол несколько минут таращился на часы, пока не сообразил, что они показывают начало четвертого. А он и не думал, что уже так поздно. Он надеялся, что Малколм и Николя скоро закончат. Потому что он уже спланировал свое утро: он позвонит агенту и уточнит стоимость билетов в оба конца. Закажет два билета до Найроби, сколько бы они ни стоили. Они увидят слонов и воинов кикуйю, живущих в колыбели человечества и неподвластных течению времени. Как только Николя выйдет из спальни Малколма, он расскажет ей о своем плане.

Она будет в шоке, он знал. И радовался.

МАКС БРУКС

Великая стена: рассказ о войне с зомби

Это интервью было проведено автором в ходе исполнения должностных обязанностей на службе в Комиссии Объединенных Наций по сбору данных о послевоенном периоде. Выдержки из интервью уже появлялись в отчетах ОН, однако полный текст изъят из личной переписки Брукса и помечен кодом «Мировая война 3». Далее мы приводим рассказ человека, выжившего во время великого кризиса, который сейчас многие называют просто «Войной зомби».

Лю Хуафенг начала свою карьеру продавщицей в универмаге «Такашимая» в Тайюане, а сейчас владеет небольшим магазином неподалеку от места предыдущей работы. В эти выходные она исполняет свой долг офицера запаса. Ее экипировка — рация, ракетница, бинокль и дадао (современная версия древнего китайского меча). Лю Хуафенг патрулирует секцию, которая составляет пять километров Великой Стены, в компании лишь «ветра и воспоминаний».

«Эта секция, секция, которую я помогала строить, тянется от Юлиня до Шемну. Она была построена во времена правления династии Ся и состояла из слоев утрамбованного песка и земли, с обеих сторон укрепленного толстым слоем жженого глиняного кирпича. Эта секция никогда не мелькала на открытках для туристов. И не могла бы соперничать с участками времен империи Мин, каноническими каменными „хребтами дракона“. Она была простой и функциональной и к началу реконструкции почти полностью исчезла.

Тысячи лет эрозии, грозы и опустынивание стали ее погребальным звоном. Влияние человеческого „прогресса“ тоже внесло свою лепту. Многие века местное население использовало эту часть стены, „добывая“ здесь кирпич для своих строительных нужд. Современные дороги также сыграли свою роль — целые секции, мешавшие „жизненно важному“ наземному транспорту, просто сносили. И вот разрушения, начатые природой и „мирным развитием“, за несколько месяцев закончили кризис, заражение и последовавшая за ним гражданская война. В некоторых местах остались только бугорки и спрессованная насыпь. В других не осталось вообще ничего.

Я не знала о планах нового правительства восстановить Великую Стену в качестве объекта национальной безопасности. Поначалу мне даже было неизвестно, что я стала частью этой программы. В те дни тут было слишком много разных людей. Местные диалекты звучали для меня как птичий щебет и были столь же понятны.

Я прибыла сюда ночью и, кроме факелов и света фар разбитых автомобилей, ничего не увидела. Я девять дней добиралась на место, очень устала и была напугана. Поначалу я даже не поняла, где оказалась, и радовалась уже тому, что бродившие вокруг тени оказались людьми. Не знаю, сколько я там простояла, пока меня не заметил кто-то из рабочей команды. Он подбежал ко мне и что-то оживленно защебетал. Я попыталась объяснить ему, что не понимаю. Он разозлился, указал на то, что выглядело как стройка, тянувшаяся слева направо и уходящая далеко в темноту. Я снова покачала головой, показала на уши и пожала плечами, как дурочка. Он сердито вздохнул и протянул ко мне руку. Я увидела, что он держит кирпич, и подумала, что он хочет меня ударить. Я попятилась. Но он сунул кирпич мне в руки, жестами показал на стройку и подтолкнул меня в спину.

Я оказалась на расстоянии вытянутой руки от другого рабочего, который тут же вырвал кирпич из моих рук. Этот мужчина был родом из Тайюаня, и я его понимала.

— Какого хрена ты ждешь? — закричал он на меня. — Нам нужно еще! Давай! Давай!

Так меня „наняли“ на работу по восстановлению Великой Китайской стены.

[Лю Хуафенг показывает рукой на бетонный бортик.]

Поначалу все выглядело совсем не так. То, что вы видите сейчас, — это более поздние обновления по стандартам послевоенного времени. А тогда у нас не было таких материалов. Большая часть уцелевшей инфраструктуры оказалась по другую сторону стены.