Уилл Лэвендер - Тест для убийцы
А сейчас, два года спустя, Брайан пытается раскрыть еще одну тайну. Он никак не мог избавиться от ощущения, что обе загадки как-то связаны, что над ним жестоко пошутили. Мир вокруг был умышленно прозрачен, просматривался насквозь. Марк дал ему несколько подсказок: прислал коробки со своей старой одеждой; говорил — словно одержимый — о мостах; а два года назад по дороге из Кингстона в Покипси они остановились на шоссе № 9 на краю моста через Гудзон, а позже, вернувшись в машину, Марк спросил: «Как думаешь, какой он высоты?» И последний телефонный звонок, такой откровенно обманчивый, оказался его попыткой сообщить брату о том, что должно случиться.
Тогда Брайан, конечно, этого не понял. Через пару часов он даже не думал об их разговоре, благополучно выпивая на квартире у одной девчонки по имени Кара Брайт за пределами университета. Утром его разбудил звонок матери.
— Брайан, — сказала она. И Брайан все понял.
Отец был просто раздавлен. От горя он впал в глубокую депрессию, медленно реагировал на все, был угнетен, и Брайану пришлось силой протащить его через все мероприятия на похоронах Марка. Отец: сидящий на диване вдали от всех, беззвучно произносивший слова, шевеля губами. Отец: отказывающийся от еды, громко расхаживающий по дому в два, иногда в три часа ночи. Отец: как-то ночью разбудивший Брайана, чтобы спросить: «Ты не знаешь, куда подевался старый велосипед Марка?» Затем они вместе пошли из дома в гараж, и впервые Брайан захотел успокоить старика, но потом, когда велосипед так и не нашелся, его поиски превратились в испытание, как будто велосипед мог вернуть Марка. Они искали до самого рассвета, продираясь через груду старых компьютеров, инструментов и коробок с каким-то хламом, то там, то здесь сбрасывая вещи на пол, переворачивая гараж вверх дном.
Они, конечно, ничего не нашли. Этот случай превратился в Тайну Старого Велосипеда. Вскоре, всего пару недель спустя, отец Брайана ушел от матери, оставив короткую записку: «Я больше так не могу».
За что бы Брайан ни взялся после смерти Марка, он ничего не доводил до конца. Он останавливался на полпути, оставляя все незавершенным. Кэти и ее мать. Стеклянные вазы, которым следовало придать цилиндрическую форму, а они, даже когда Брайан старался и бережно выдувал, плющились и округлялись прямо на глазах. Мир вокруг таял, растекался и обрушивался. Брайан ничего не мог поделать.
А возможно, и мог. Курс Уильямса стал для него неким способом что-то спасти, своего рода освобождением. В случае с Марком Брайан облажался, отказавшись увидеть симптомы болезни брата, которые маячили у него перед носом. С тех пор в жизни Брайана ничего не происходило. Почти ничего. Он скорбел, вернулся к учебе, продолжал вести привычный образ жизни. Но здесь и сейчас перед ним наконец возникло нечто. Вызов. В последнее время одержимость Брайана настолько усилилась, что ночами ему приходилось расхаживать по комнате, чтобы успокоиться.
Давно уже Брайан не катался по городу. Его пикап простоял на парковке за пределами Дэвис-Холла нетронутым большую часть осеннего семестра. Было приятно ехать, опустив стекло и включив радио. Играл Джонни Кэш, любимый певец его отца. Брайан попытался привить парням из Нельсон-Холла вкус к такой музыке, но она, конечно же, прошла мимо них. Теперь, под гул ветряных вихрей, Брайан сделал радио погромче.
В сущности, он и понятия не имел, что станет делать, когда раскроет замысел Уильямса. Не хотелось думать об этом сейчас. Просто было приятно выбраться и побродить немного. По Монтгомери Брайан выехал на Прайд-стрит. Возле дома профессора притормозил, пытаясь хоть мельком увидеть этого человека. Дома никого не оказалось, кроме собаки, бешено метавшейся на привязи. Брайан направился на Тернер-стрит, а затем на шоссе № 72 в сторону Кейла. Он оказался на дороге округа Роу, прежде чем понял, куда едет. В кабину врывался ветер, стиравший все, каждую его мысль. Кэти, мама, возвращение домой — все развеялось на ветру.
Брайан знал Кейл. Пару раз он заезжал туда выпить пива. В округе Роу действовал сухой закон, поэтому студентам приходилось забираться примерно миль на двадцать в глубь Кейла, чтобы отовариться в одном из множества магазинов спиртного, расположенных прямо на дороге, которую учащиеся Винчестера называли Границей.
Кейл представлял собой два обширно раскинувшихся сельскохозяйственных района, окружавших сам город. Придерживаясь шоссе № 72, Брайан пересек городок и увидел на дороге знак: «БЕЛЛ-СИТИ 35 миль». Он вспомнил лекцию детектива Турмана: именно в Белл-сити и обнаружили девушку в трейлере, ту самую, что так была похожа на Дианну.
Размышляя о девушке, Брайан вдруг кое-что придумал.
Он поехал по знакам, указывавшим направление к центральной средней школе Кейла, находившейся как раз около шоссе. Естественно, в этот понедельник в школе шли уроки. Стоянка сверкала автомобилями, а на стадионе проходил урок физкультуры, и дети бегали по кругу. Здание школы оказалось одним из старых строений, сохранившихся еще с шестидесятых. Низкое и приземистое, как будто расплющенное, оно напоминало шрам на поверхности земли. Флаг захлопал на шесте, когда Брайан направился к главному входу. На газоне перед фасадом было выстрижено изображение зубастого оскалившегося сизого петуха, распростершего крылья в угрожающем жесте. Лозунг на здании гласил: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ».
Когда Брайан вошел в здание, его охватила ностальгия. Средняя школа Кейла ничем не отличалась от других школ, в которых ему доводилось бывать. Вощеный до блеска пол, слоняющиеся тут и там ученики. Эхом отражаясь от стен, раздавался громкий стук баскетбольного мяча.
В фойе Брайан принялся искать памятный знак. Он хотел найти какое-нибудь упоминание о девушке, ходившей в эту школу много лет назад. Пока Брайан разглядывал запыленные таблички — некоторые оказались настолько древними, что надписи на них почернели, — позади раздался голос:
— Вам помочь?
Обернувшись, Брайан увидел молодую женщину немногим старше его. На ее бэйдже было указано имя: «миссис Самнер».
— Я разыскиваю выпускников, — сказал он нечто среднее между правдой и ложью. — Я тут искал кое-что, возможно, какое-нибудь упоминание о пропавшей девушке.
— Вы интересуетесь Дианной Уорд? — спросила женщина, как будто тот случай уже стал местной притчей во языцех, как будто она называла имя девушки уже тысячи раз. За ее словами скрывалась долгая история здешних мест.
— Да, — признался Брайан.
— Возможно, вам стоит поговорить с Бетани Кавендиш. Она родственница Дианны. После занятий ее можно найти в кабинете 213.
Брайан подождал, пока в 14.15 не прозвенел последний звонок, а затем отправился наверх навестить Бетани Кавендиш. Она оказалась маленькой, худощавой, мужеподобной женщиной. Когда Брайан вошел в класс химии, Бетани перебирала контрольные. На ней была футболка с изображением сизого петуха, в нескольких местах покрытая пятнами от химических реактивов. Пожимая руку Брайану, Бетани крепко сжала ее, а затем отпустила.
— У Дианны было много неприятностей, — рассказывала она, когда они присели за одну из парт у окна. Женщина потягивала кофе из чашки, рекламировавшей мотогонки 1995 года в Дейтоне. — Мне приходилось почти каждую неделю ездить к мистеру Филипсу и уговаривать его, чтобы девчонку не исключили. Я поступала так только из любви к ее матери, Уэнди. Такая милая женщина. Моя кузина, кстати. Единственный человек из рода Кавендишей, который вернулся в Кейл. Мне так было ее жаль, ведь Уэнди терпела не только выходки Дианны, но и своего мужа.
Бетани говорила резко, едва не выплюнув в Брайана слова «своего мужа».
— Дианна пропала первого августа. Уже лет двадцать назад, в восемьдесят шестом. Все решили, что она сбежала с Дэниелом Джонсом и вышла за него замуж. Забавная у них любовь приключилась. Дэнни был постарше, и Дианна на него запала. В смысле, влюбилась всерьез. В том полугодии я вела в ее классе химию. Девчонка целыми днями писала везде и всюду, в тетрадках, на себе имя Дэнни. Бывало, после школы она с виду напоминала человека-галерею, вся в сердечках и словечках типа «навечно» и клятвах бессмертной любви. На нее и вправду было жалко смотреть. Дианна стала совсем как одержимая.
— Они сначала решили, что в деле замешан Дэнни, верно? — спросил Брайан.
— Да, поначалу. Но все были в курсе. Все знали, кто виноват.
— Ее отец?
— Да. Стар. Отец Дианны. Его обвиняли в аналогичном преступлении в Нью-Мексико. Предполагалось, что он подстрелил человека и оставил его умирать в пустыне. Зная Стара, могу сказать, что он вполне был способен на такое. Сперва его называли Стардаст, и, как вы знаете, уже потом он стал Старом. Увлекался астрономией, телескопами и всем в таком духе. Стар хотел понять, каким образом то, что мы видим на небе сейчас, — на самом деле начало Вселенной.
