Дин Кунц - Ключи к полуночи
— Я все еще напугана... но не так сильно, как раньше.
— Все будет отлично.
— Я рада, что вы здесь, Алекс.
— И я тоже.
Она повернулась на бок.
Она спала. Единственным звуком было слабое жужжание электрических часов. "Никто из нас не сказал слова "люблю", — подумал Алекс. Немного помедлив, он поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.
Глава 22
Марико сидела на тахте. Мифуни ушел.
— Успокоительное подействовало, — сказал Алекс.
— Доктор говорил, что она будет спать пять или шесть часов и проснется только к полудню.
— Вы останетесь здесь с ней?
— Конечно, — Марико встала. Она поправила воротник тяжелого, бесформенного коричневого халата, одетого на ней. — Хотите чаю?
— Было бы неплохо.
Пока они сидели за маленьким кухонным столиком и пили чай с миндальными вафлями, Алекс рассказал Марико Инамури все о деле Шелгрин, о взломщике, которого он обнаружил у себя в номере в отеле, и о человеке, которого встретил в Гайонском проходном дворе несколько часов назад.
— Невероятно, — сказала Марико. — Но почему? Почему они изменили имя девушки, личность... полностью заменили память... и доставили ее в Киото?
— Не могу представить, — сказал Алекс. — Но я это выясню. Смотрите же, Марико, я рассказал вам это, чтобы вы поняли, что Джоанной манипулируют очень опасные люди. Пока они мерзки только со мной, но когда выяснится, что Джоанна попросила меня о помощи, они станут еще омерзительнее. Сегодня, когда вы открывали мне дверь, вы не спросили, кто там. Теперь будьте впредь более осторожной.
— Но я ждала вас, — возразила Марико.
— Не важно. Теперь, если кто-нибудь позвонит в дверь, не открывайте, пока не узнаете, кто это. У вас есть оружие?
— Я уверена, они не причинят вреда Джоанне.
— Самое худшее, что мы можем сделать, это недооценить их.
— Мы не в силах защищать ее каждую минуту. Как быть, когда она будет выходить на сцену? Тогда она — идеальная мишень.
— Если я и должен что-то сказать об этом, то только то, что она не будет выступать, пока все не уладится.
— Несмотря на все то ужасное, что они сделали с ней, они не повредили ее физически.
— Если они узнают, что она расследует свое прошлое, и посчитают, что она сможет узнать о них достаточно, чтобы разоблачить, то они могут стать, мягко говоря, грубыми. Вы должны постоянно помнить, что мы не знаем, кто они и на что делают ставки.
Немного подумав, Марико произнесла:
— Не могу вообразить, что кто-нибудь может причинить вред Джоанне, но полагаю, вы знаете все человеческие типы, с которыми я незнакома.
— Точно. Они относятся к тому сорту, с которым вам никогда не захочется встретиться.
— Ладно. Я сделаю, как вы сказали, и буду осторожна.
— Хорошо.
Алекс допил свой чай, а Марико тем временем вызвала для него такси.
Внизу, у входной двери, когда Алекс уже вышел на улицу, Марико сказала:
— Алекс-сан, вы не пожалеете, что помогли ей.
— А я и не собирался жалеть.
— Вы найдете то, что искали в жизни.
Его брови взметнулись вверх.
— А я думал, что уже нашел.
— Нет. Вы нуждаетесь в Джоанне так же, как и она в вас.
— Вы мне уже говорили это, — сказал Алекс.
— Правда?
— Вы же сами знаете.
Она улыбнулась, поклонилась и полушутя-полусерьезно изрекла народную мудрость:
— Достойный детектив должен знать, что повторение правды не делает ее менее правдивой, а сопротивление правде — не более, чем временное безумие.
Марико закрыла дверь, и Алекс постоял около нее, пока не защелкнулся замок.
Такси ждало его.
Красная "Тойота" следовала за ним весь путь до отеля.
Глава 23
Усталость победила бессонницу. Алекс проспал четыре часа и встал в десять минут двенадцатого. Было утро пятницы.
Алекс побрился и быстро принял душ, решив при этом, что не стоит терять время на перевязку руки. Он хотел приготовиться к встрече курьера из Чикаго на случай, если тот прибудет несколько раньше.
Когда он направился в гардероб выбрать костюм, зазвонил телефон. Алекс сиял трубку в спальне.
— Алло?
— Мистер Хантер?
— Да.
— Мы встречались прошлой ночью.
— Доктор Мифуни?
— Кто?
— Кто это? — спросил Алекс.
— У вас мой пистолет.
Ловкач.
— Продолжай, — сказал Алекс.
— Мои хозяева поручили мне сказать, что они пришлют послание в течение часа.
— Ты хочешь сказать, что они согласны сотрудничать?
Ловкач отключился.
Алекс положил трубку.
— Какова цель этого звонка? — спросил он себя вслух. — Это обещание сотрудничества или угроза? — После короткого размышления, разложив в уме все по своим местам, он, наконец, произнес:
— Угроза.
Алекс быстро оделся. Он сунул пистолет под рубашку и застегнул ее. Если он наденет пиджак, то также застегнет и его. Оружие было слишком громоздким, чтобы носить его заткнутым за пояс весь день, и хотя не так-то легко было держать его под рубашкой, по крайней мере, теперь он мог садиться и пистолет не тыкался ему в пах.
Он не знал ни одной страны, где можно было бы носить украденный пистолет, снабженный глушителем, без разрешения.
Алекс сделал свой выбор, быть ли ему живым преступником или добропорядочным, но мертвым гражданином.
Он ждал в гостиной.
В восемь минут первого раздался резкий стук в дверь. Алекс вышел в прихожую, вытащил из-под рубашки пистолет и спросил:
— Кто там?
— Посыльный, мистер Хантер.
В данных условиях эти три слова были ни чем иным, как правдой.
Не снимая цепочки, Алекс приоткрыл дверь. Цепочка была совершенно бесполезной: она не выдержала бы напора того, кто посильнее ударил бы в дверь. Но, возможно, она даст ему преимущество, ту секунду или две, которые сохранят ему жизнь.
Человек в коридоре был одним из двух посыльных, которые несли наверх багаж Алекса, когда он въезжал в гостиницу. Он был совершенно расстроен и очень нервничал.
— Извините, что я потревожил вас, мистер Хантер, но я должен спросить, знаете ли вы человека по имени Кеннеди.
Неожиданный вопрос на мгновение привел Алекса в замешательство. Он моргнул и произнес:
— Да, конечно. Он работает у меня.
— С ним произошел несчастный случай.
— Когда?
— Пятнадцать минут назад. Не более того, — ответил посыльный. — Машина. Прямо перед отелем.
Блейкеншип не упомянул в каблограмме имя курьера. Этим человеком был Кеннеди.
Посыльный сказал:
— Бригада скорой помощи хочет забрать мистера Кеннеди в больницу, но каждый раз, как только они приближаются к нему, он дерется, отталкивает их и кусается.
Алекс подумал, что он не правильно понял: они говорили по-японски, и посыльный говорил очень быстро.
— Вы сказали, он дерется и отталкивает их?
— Да, сэр. И кусается. Он никому не дает прикоснуться к нему и забрать его, пока не поговорит с вами. Полиция не хочет с ним связываться: они боятся усугубить его повреждения.
— Момент, и я иду с вами.
До этого Алекс держал пистолет так, чтобы посыльный его не видел. Теперь он закрыл дверь, спрятал пистолет под рубашку, застегнул и рубашку и пиджак, снял цепочку и снова открыл дверь.
Они побежали к лифту. Второй посыльный держал для них лифт на этаже.
Когда они ехали вниз, Алекс спросил:
— Вы видели, как это произошло?
— Да, — ответил первый посыльный. — Мистер Кеннеди вышел из такси, а красная "Тойота", резко свернув из потока машин, выехала на тротуар и ударила его.
— Водителя задержали?
— Он скрылся.
— Он не остановился?
— Нет, сэр.
— В каком состоянии мистер Кеннеди?
— У него нога, — сказал первый посыльный. Он старался избегать взгляда Алекса.
— Сломана? — спросил Алекс.
Первый посыльный не хотел говорить об этом.
— Там много крови, — сказал второй посыльный.
В вестибюле отеля почти никого не было. Все, кроме портье, были на месте происшествия, на улице.
Алекс проталкивался через толпу, пока не увидел Уэйна Кеннеди. Тот сидел на тротуаре, привалившись спиной к стене здания. С трех сторон от Уэйна было открытое пространство, как будто он был диким зверем, никого не подпускающим к себе. По бокам от него стояли два чемодана, оба они были запятнаны кровью и сильно помяты. Кеннеди держал руку на одном из них и при этом яростно кричал на санитара скорой помощи, который осмелился приблизиться к нему на пять шагов, но не решался подойти ближе.
Кеннеди представлял собой впечатляющее зрелище. Это был привлекательный чернокожий мужчина лет тридцати с модной стрижкой и склонный носить такую же элегантную и почти такую же дорогую одежду, как та, что носил Алекс. Но не внешность Кеннеди, не его цвет кожи, не его шикарный гардероб удерживали медиков на расстоянии. Они оробели перед его величиной и разъяренностью, как сделал бы на их месте любой благоразумный человек. Кеннеди был ростом шесть футов четыре дюйма и весил, по крайней мере, двести сорок фунтов, этакий мускулистый силач. Дико вращающий глазами, ругающийся срывающимся голосом, потрясающий огромным кулаком в сторону медиков, казалось, он был сделан из больших каменных глыб, два на четыре, железнодорожных шпал и шлагбаумов. Не как смертный человек. Настоящий Гаргантюа.
