Сидни Шелдон - Интриганка
Спиртные напитки подавались в хорошо обставленной гостиной, и сама мадам строго следила, чтобы клиентов не торопили и не обсчитывали.
Мадам Эгнес, жизнерадостная, крепко сбитая рыжеволосая женщина лет тридцати пяти, работала раньше в одном из лондонских борделей, но, привлеченная рассказами о сказочно-легком обогащении, решила отправиться в Южную Африку. Она скопила достаточно денег, чтобы открыть собственное заведение, и дела с самого начала процветали. Мадам Эгнес считала себя знатоком мужской натуры, но Джейми Мак-Грегор был для нее загадкой. Он часто посещал заведение, тратил деньги, не скупясь, был вежлив и обходителен с женщинами, но всегда казался погруженным в свои мысли, недосягаемым, словно некая стена стояла между ним и окружающим миром. Особенно поражали его глаза – светлые, бездонные, ледяные. В отличие от других постоянных посетителей, он никогда не говорил о себе и своем прошлом. Мадам Эгнес слыхала, что он расчетливо совратил дочь Соломона ван дер Мерва, и теперь, когда она ждет ребенка, отказывается жениться.
Мадам Эгнес считала, что так могут поступать лишь последние подонки.
«Но все же этот, хоть и ублюдок, весьма привлекателен», – подумала она, провожая взглядом спускающегося по лестнице Джейми Мак-Грегора.
Джейми, вернувшись в отель, застал в номере Маргарет. Девушка стояла у окна, глядя на улицу и, услыхав шаги, обернулась:
– Здравствуй, Джейми. Голос ее дрожал.
– Что ты здесь делаешь?
– Мне нужно поговорить с тобой.
– Нам не о чем говорить.
– Я знаю, почему ты сделал все это. Из ненависти к отцу. Но поверь, какое бы зло он ни причинил тебе, я ничего об этом не знала. Умоляю…, пожалуйста…, верь мне. Не гони меня. Я слишком тебя люблю.
– Это твоя проблема, ты не находишь? – холодно взглянул на нее Джейми.
– Пожалуйста, не смотри на меня так. Ведь ты тоже любишь меня.
Но Джейми уже не слушал. Он снова переживал то ужасное путешествие в Паардспан, во время которого чуть не умер…, тяжелые булыжники на берегу…, он ворочал их, пока не падал от усталости и наконец – алмазы, много алмазов. И снова он отдает камни ван дер Мерву, и в ушах звучит елейные голос:
«Ты не понял меня, парень. Мне партнеры ни к чему. Ты работаешь на меня. Даю тебе двадцать четыре часа, чтобы убраться из города…» Безжалостное избиение… Вонь, исходящая от стервятников, острые клювы, разрывающие плоть.
Как будто издалека донесся голос Маргарет:
– Неужели ты не помнишь? Я…, принадлежу…, тебе. Я тебя люблю.
Стряхнув с себя липкую паутину кошмара, Джейми взглянул на Маргарет. Любовь. Он больше не знал, что означает это слово. Ван дер Мерв выжег, уничтожил в нем все чувства, кроме одного: ненависти. Ненависть стала для Джейми эликсиром жизни, смыслом существования, помогла пройти через смертельные опасности, невыносимые муки, побороть акул, пройти через рифы, ползти по минным полям Намибии. Поэты слагали стихи о любви, а певцы пели песни, так что, возможно, такое бывает с людьми, случается на самом деле. С другими. Только не с Джейми Мак-Грегором.
– Ты дочь Соломона ван дер Мерва. И носишь его внука. Вон отсюда!
Больше Маргарет некуда было идти. Она любила отца и нуждалась в его прощении, но знала, что тот никогда, ни за что не простит, превратит ее жизнь в ад кромешный. Но выбора не было. Ни друзей, ни знакомых.
Выйдя из отеля, она направилась к магазину отца, чувствуя на себе любопытно-злорадные взгляды прохожих. Некоторые мужчины оскорбительно усмехались; она продолжала идти с высоко поднятой головой. У дверей магазина Маргарет нерешительно остановилась, но, поколебавшись, все же вошла. В лавке никого не было. Из задней комнаты вышел ван дер Мерв.
– Отец…
– Ты?!
Гадливое презрение в голосе как удар в лицо. Он подошел ближе, и Маргарет почувствовала запах виски.
– Я требую, чтобы ты убралась из этого города. Сейчас. Немедленно. И никогда
больше не возвращайся! Слышишь? Никогда.
Вытащив из кармана несколько банкнот, он швырнул их на пол.
– Возьми и уходи прочь!
– У меня будет твой внук.
– Ублюдок самого дьявола!
Отец, сжав кулаки, надвигался на Маргарет.
– Всякий раз, когда люди увидят, как ты выставляешь себя напоказ, грязная шлюха, будут вспоминать о моем позоре, а если уберешься с глаз долой, может, и забудут когда-нибудь.
Она долго, потерянно глядела на него, потом повернулась и, слепо спотыкаясь, побрела к двери.
– Деньги, тварь! – завопил он. – Ты забыла деньги! Маргарет в полном смятении добралась до дешевого пансиона на окраине города. Миссис Оуэне, хозяйка, оказалась полной женщиной лет сорока с добродушным лицом. Муж привез ее в Клипдрифт и бросил. Более избалованное создание, вероятно, погибло бы, но миссис Оуэне была сделана из другого теста и умела выжить в любых обстоятельствах. За это время она повидала многих хороших людей, попавших в беду, но ничто не могло сравниться с судьбой семнадцатилетней девушки, стоявшей сейчас перед ней.
– Вы хотели видеть меня?
– Да…, пришла узнать…, может, у вас найдется работа?
– Работа? Что вы умеете делать?
– Все что угодно. Я хорошо готовлю. Могу обслуживать посетителей. Застилать постели, убирать. Я… Я… – борясь из последних сил с охватившим ее отчаянием, лепетала Маргарет. – Пожалуйста, – умоляюще прошептала она, – пожалуйста…, все что угодно.
Миссис Оуэне взглянула на дрожавшую девушку, чувствуя, как разрывается от жалости сердце.
– Думаю, одна помощница не помешает. Когда начнете работать?
И увидала невыразимое облегчение в глазах Маргарет.
– Прямо сейчас.
– Я могу платить только…
Она быстро подсчитала в уме и накинула несколько шиллингов сверху.
– Один фунт два шиллинга одиннадцать пенсов в месяц. Это немного, но жить и обедать можете у меня.
– Спасибо, я согласна, – благодарно вздохнула Маргарет.
Соломон ван дер Мерв теперь редко появлялся на улицах Клипдрифта, и все чаще на дверях магазина висела табличка «ЗАКРЫТО», а покупателям приходилось обращаться к другим торговцам.
Но каждое воскресенье он неизменно ходил в церковь, не молиться, нет. Требовал от Бога, чтобы тот исправил ужасную ошибку, снял бремя стыда и позора с плеч своего верного слуги. Остальные прихожане всегда смотрели на Соломона с уважением, как на богатого и могущественного человека, и вот теперь он постоянно чувствовал осуждающие взгляды и слышал ехидный шепоток за спиной. Семья, сидевшая рядом с ним на скамье, перешла на другое место. Он стал парией, отверженным. Окончательно сломила его проповедь священника с цитатами из книг «Исход», «Левит» и пророка Изекиеля, направленные против падших женщин и отцов, бросающих дочерей своих на произвол судьбы и ввергающих их в пучину разврата.
«Они открыли наготу ее, взяли сыновей ее и дочерей ее, а ее убили мечом. И сделалась она позором между женщинами».
И изрек Господь устами Моисея:
«Не оскверняй дочери твоей, допуская ее до блуда, чтобы не блудодействовала земля и не наполнялась земля развратом…»
После этого дня ноги ван дер Мерва больше не было в церкви.
***По мере того как дела Соломона ван дер Мерва больше и больше приходили в упадок, Джейми Грегор богател. Разработка алмазных копей обходилась теперь очень дорого, поскольку приходилось рыть все глубже, а у старателей не было денег на покупку сложного оборудования. В городе скоро узнали, что Джейми Мак-Грегор предоставляет кредит в обмен на часть прибылей, а со временем он смог выкупить и доли партнеров, оставшись, таким образом, единоличным владельцем множества участков. Он вкладывал деньги в недвижимость, алмазы и золото, но при этом был скрупулезно честен при совершении сделок. Все больше людей приходило к Джейми, зная о его высокой репутации.
В городе было два банка, и когда один разорился, Джейми купил его, убедившись предварительно, что беда произошла из-за некомпетентности руководителей, и посадил туда своих людей с тем, чтобы его имя не упоминалось при совершении крупных операций.
Все, к чему бы ни прикасался Джейми, обращалось в золото. Он имел все, о чем мечтал в детстве, и гораздо больше того: богатство, положение, но все это значило мало. Джейми измерял собственные успехи несчастьями ван дер Мерва. Его отмщение было далеко не полным.
Время от времени Джейми встречал на улице Маргарет, но не обращал на нее внимания, проходил мимо.
Он и представления не имел, какое действие производили на девушку эти случайные встречи. Она чуть не теряла сознание и только усилием воли вынуждала себя не упасть. Маргарет по-прежнему любила Джейми – беззаветно и глубоко. Ничто не могло изменить этого. Он использовал ее, чтобы наказать отца, но Маргарет знала, что ненависть может быть обоюдоострым мечом и поранить самого мстителя. Скоро у нее будет ребенок, ребенок Джейми, и когда тот увидит собственное дитя, свою плоть и кровь, женится на матери, чтобы дать имя сыну. Маргарет станет миссис Джейми Мак-Грегор, а большего она от жизни не просила. Ночью, ложась спать, она прикасалась к набухшему животу и шептала: «Наш сын…» Конечно, глупо было думать, что так можно повлиять на пол ребенка, но ведь ничего в этом дурного не было…, а потом, каждый мужчина хочет сына.
