Нора Робертс - Ровно в полдень

— Он собирался выпороть нас, преподать нам, так сказать, урок. Мама в ярости бросилась на него. Он был в два раза больше ее, к тому же пьяный, и просто отшвырнул ее в другой конец комнаты. Но мама не переставала кричать, чтобы он убирался прочь и не смел прикасаться к ее детям. Я приказала Картеру бежать к соседям и вызвать полицию. Убедившись, что он уже далеко, я тоже стала кричать, чтобы Рубен убирался из нашего дома и что сейчас приедет полиция. Рубен обозвал меня и маму словами, которых я тогда еще не знала, но все-таки ушел.

— Ты молодец, — Дункан крепко сжал ее руку, — сохранить самообладание в такой момент.

— На самом деле я здорово испугалась. Мне хотелось, чтобы приехала полиция, поскольку больше помощи ждать было неоткуда. Они приехали и поговорили с мамой. Записали имя Рубена, пообещали разобраться. Возможно, они и в самом деле побеседовали с ним. Сейчас уже трудно сказать, я ведь не знала тогда всех подробностей. Потом Рубен заявился к маме на работу, просил у нее прощения. Еще он приходил к дому с цветами, но она так и не пустила его внутрь. Как-то раз я увидела, что он сидит в своей машине — просто сидит и смотрит на наш дом. И еще я своими глазами видела, как он схватил маму за руку, когда она была на улице, и пытался затащить в свою машину. Я сразу позвонила в полицию, и кое-кто из соседей вышел на крики, и Рубен вновь убрался прочь.

— И что, полицейские не арестовали его?

— Видимо, они продержали его у себя несколько часов, еще раз предупредив о возможных последствиях. Но уже через несколько дней он заявился снова — пьяный и с револьвером. Он так ударил маму, что у нее до сих пор остался вот здесь маленький шрам, — Фиби коснулась пальцами щеки. — Он приставил к ее голове револьвер, после чего приказал нам с Картером запереть все окна и двери и занавесить все шторы. Потом мы должны были сесть на софу и слушать, что он скажет.

Рубен продержал нас там почти двенадцать часов. Ради развлечения он проделал несколько дырок в стене, и соседи, услышав выстрелы, позвонили в полицию. Когда приехали копы, этот ублюдок заорал, что, если они попытаются войти, он пристрелит нас всех. Щенков первыми. Очень скоро полицейские отключили электричество. Был август, стояла невыносимая жара. Потом появился Дейв. Он связался с Рубеном по телефону и начал с ним беседовать.

— Он уговорил его отпустить вас?

— Он сделал все возможное, чтобы удержать его у телефона. Это главное правило. Дейв понимал, что пока Рубен беседует с ним, он не убьет нас. А он собирался это сделать, я видела. Во всяком случае, Картера и меня. Может, в маму бы он и не стал стрелять, поскольку втемяшил в свою голову, что она — его собственность. Дейв втянул его в разговор о рыбалке. Они говорили и говорили, и это спасло нас. Но затем Рубен снова стал себя накручивать. Я чувствовала, что он намерен разобраться с Картером. И тогда я попыталась отвлечь его — так же, как это делал Дейв. Между делом я отпросилась у Рубена в ванную и открыла там окно. А потом сказала Картеру — просто приказала ему, — чтобы тот постарался выбраться наружу.

— Ты спасла своего брата, — как бы между прочим отметил Дункан.

— Если бы Рубен вдруг начал действовать, Картеру не поздоровилось бы в первую очередь.

Затем она рассказала о том, как подложила в еду снотворное. О том, как ждала в больнице, пока ее матери наложат шов на лицо. Ну и, конечно же, о своем разговоре с Дейвом.

— Только благодаря ему мы остались живы.

— Ты тоже сделала немало — и это в двенадцать лет.

— Если бы не Дейв, все мои усилия пошли бы прахом. Потом мы перебрались в дом тетушки Бесс — тот, что на Джонс-стрит. Вскоре Дейв стал нашим хорошим знакомым. Нет смысла рассказывать обо всем подробно, скажу лишь, что именно он подбросил мне идею стать специалистом по кризисным ситуациям. Он считал, что у меня к этому большие способности. С одной стороны, мне хотелось угодить ему, а с другой, все действительно звучало очень заманчиво. В результате я прошла специальное обучение и выяснила, что Дейв был прав. Это занятие и в самом деле пришлось мне по душе.

Она шутливо отсалютовала ему своим бокалом.

— Вот так оно все и сложилось. Конечно, не выигрыш в лотерею, но тоже своего рода удача.

— А что случилось с Рубеном?

— Он умер в тюрьме. Оскорбил кого-то до такой степени, что этот кто-то нанес ему несколько смертельных ударов. Как добропорядочная женщина и офицер полиции, я должна порицать подобные вещи. Но когда я услышала об этом, то купила себе бутылку шампанского — не такого, как это, но тоже весьма приличного — и выпила его до последней капельки.

— Рад слышать это, — он слегка сжал ее руку. — Интересная у тебя жизнь, Фиби.

— Интересная?

— Не станешь же ты утверждать, будто погрязла в рутине.

— Нет, — рассмеялась она, — не стану.

— Теперь-то я понимаю, почему ты показалась мне такой целеустремленной в тот день, когда пришла спасать Самоубийцу Джо. Вдобавок у тебя потрясающие глаза — такие зеленые и сексуальные.

Фиби не торопясь потягивала шампанское, задумчиво глядя на Дункана своими зелеными глазами.

— Ты думаешь, раз я обнажила перед тобой душу и выпила к тому же несколько бокалов этого чудесного напитка, то я уже готова спуститься с тобой в каюту и заняться там диким сексом? Ошибаешься!

— Может, попробуем договориться? Тебя не устраивает дикий секс — почему бы не заняться каким-нибудь другим?

— Прости, я пока не готова. Но все равно спасибо за предложение.

— А как насчет романтической прогулки по берегу реки? И поцелуев при лунном свете?

— Давай начнем с прогулки.

Дункан встал и подал ей руку. Только она поднялась со стула, как он наклонился и поцеловал ее.

Теплые губы и прохладный воздух, сильное тело и нежное прикосновение. Фиби уступила, поддалась очарованию момента. Пальцы ее сплелись с пальцами Дункана, и она еще крепче прижалась к нему.

Дункан чувствовал, какая сила и энергия кроются под ее нежной кожей. Это и привлекло его в ней с самого начала. Эти контрасты, объяснявшиеся внутренней глубиной и сложностью. В ней не было ничего тривиального, ничего обыденного.

Лишь одно, на его взгляд, было просто — просто и естественно: медленно нараставший между ними жар.

И вот этот долгий поцелуй завершился, оставив после себя искру, которая могла вспыхнуть в любой момент. Палуба тихонько покачивалась у них под ногами, от реки тянуло свежестью и прохладой…

Фиби прижалась к нему и на мгновение замерла так, прислушиваясь к биению его сердца. Затем, упершись Дункану в грудь, вынудила его отклониться назад.

— Да, у тебя явно к этому способности, — обронила она.

— Я усердно тренировался с тех самых пор, как мне исполнилось двенадцать, — он поднял ее руку и прижал к губам. — Я мог бы продемонстрировать тебе несколько интересных вариантов — если ты, конечно, не против.

— На сегодня вполне достаточно. Если не ошибаюсь, мы говорили о небольшой прогулке.

— Да, с вариантами, думаю, лучше повременить. Кажется, ты действительно еще не готова.

— Да что ты говоришь! Не думай, будто я поддамся на эту провокацию. Как-никак я — коп.

Шагнув на причал, он протянул ей руку.

— С помощью варианта номер семь можно вызвать временное помутнение сознания.

— А это уже прямой вызов, — сделав шаг, она тоже оказалась на причале. — Если не ошибаюсь, в последний раз я принимала вызов, когда мне было семь лет. Мы отправляемся на прогулку, мистер Свифт.

— Надеюсь, ты не станешь сердиться на меня за эту попытку.

Они не торопясь пошли вдоль берега реки. Фиби, наклонив голову, внимательно взглянула на Дункана:

— Седьмой вариант?

— Закон обязывает меня сделать предварительное предупреждение, прежде чем использовать столь мощное средство. Теперь, когда ты предупреждена, моя совесть чиста.

— Ладно, постараюсь не забыть.

Ее смех разнесся над водой. А лицо, освещенное этим радостным смехом, было отчетливо видно в бинокль.

Не прерывая своих наблюдений, соглядатай сунул в пакет руку за жареной картошкой. Насколько все было бы легче и проще, мелькнула у него мысль, если бы он смотрел на нее сейчас сквозь прицел винтовки.

Щелк!

Нет. Это слишком просто и слишком легко.

Но уже скоро, очень скоро ей станет не до смеха.

7

В понедельник утром Фиби пришлось вплотную заняться разбором документов. Между этой работой и ответами на звонки она выкроила немного времени, чтобы обдумать очередное занятие, посвященное кризисным ситуациям.

Пожалуй, это было все равно что пнуть Арни Микса в его отсутствие, но Фиби рассчитывала уже сегодня обсудить со своей группой этот инцидент с заложниками — включая протоколы, характер процедуры и психологию поведения действующих лиц. По сути, он задал тон этому делу, думала Фиби. Не кто-нибудь, а Арни Микс обставил все так, что Грейди в конце концов покончил с собой. Теперь ей предстояло разобрать с другими полицейскими, как и почему это произошло. Она надеялась также, что этот случай станет наглядной иллюстрацией того, как важно следовать в своей работе определенным нормам и правилам поведения.