Уоррен Мерфи - Последний звонок
– Это полковник Карбенко, – проговорил он. – Звонок передается сюда из вашего офиса, и на обоих концах линии в разговор вводятся помехи. Вы можете говорить совершенно спокойно.
– Благодарю вас, Арков, – сказал премьер. – Алло! Как дела, Василий? Как скот на твоем ранчо?
Премьер немного помолчал, слушая собеседника, затем произнес:
– Только не говори мне, Василий, что ты тоже беспокоишься.
Он слегка отодвинул трубку от уха, чтобы Нина могла слышать голос молодого шпиона, доносящийся из Америки.
Карбенко говорил:
– Хорошо, товарищ. Мне кажется, я знаю способ обеспечить вашу безопасность, а если...
– А если что?
– А если он не сработает, мы сможем решить политическую сторону вопроса нашего нападения на Америку.
– Рассказывай, что за способ. Все лучше, чем эти кагебешники под кроватью.
Генерал Арков недовольно поморщился. Заметив это, премьер улыбнулся. Будучи подчиненным Аркова и формально завися от него, Карбенко благодаря своей дружбе с премьером был напрямую связан с высшими государственными деятелями. Арков мог не любить его, но навредить ему он не мог.
– Дело вот в чем, премьер. Не надо обвинять американцев в смерти наших послов. Вместо этого объявите, что вы немедленно отправляетесь в Америку, чтобы обсудить эти убийства с американским президентом. Тем самым вы укажете на виновных, не обвиняя их прямо.
– А что это даст моей безопасности? – спросил премьер.
– Все очень просто: вы приедете один. Похоже, что убийца из ЦРУ, кем бы он ни оказался, входит в ваше ближайшее окружение. Поэтому вам надо приехать одному, чтобы убийца остался в России, Вы пробудете в Америке, пока мы не обнаружим убийцу.
– А предположим, что меня, как вы, ковбои, говорите, замочат в Америке?
– Так говорят гангстеры, премьер, а не ковбои. Если вас застрелят, вся ответственность ляжет на Америку, и у нашего правительства будут развязаны руки. Но здесь опасность гораздо меньше, чем в России. Даже в собственном доме вы не можете чувствовать себя в безопасности.
– Я знаю, – сказал премьер. – В любую минуту могут войти люди Аркова и опять начать меня мучить. Ты говоришь, приехать одному?
– Да, премьер.
– А как насчет Аркова?
– Одному, товарищ, – настаивал Карбенко.
– Наверное, ты прав, – сказал премьер. – Я думаю, это превосходная идея. До скорой встречи.
Он повесил трубку.
– Вам будет приятно узнать, Арков, что я собираюсь в Америку. Попытаюсь спастись там от убийцы.
– В США? – воскликнул Арков. – Вы же будете там мишенью для любого психа!
– Ну что ж, посмотрим. Я еду в Америку.
– Хорошо, я готов сопровождать вас, – сказал Арков.
– Нет, генерал, я еду одни.
Арков открыл было рот, чтобы запротестовать, но премьер нахмурил брови и сурово посмотрел на генерала. Шеф КГБ умолк и вышел из кухни, как-то сразу обмякнув и опустив плечи.
Премьер подождал, пока дверь не закрылась, и спросил у Нины:
– Ну и что ты об этом всем думаешь?
– Я думаю, что ты ошибаешься.
– И ты туда же? Ты не хочешь, чтобы я ехал?
– Нет, я думаю, Америка сейчас для тебя самое безопасное место на свете.
– Тогда в чем же моя ошибка?
– Ты сказал, что едешь один, – сказала Нина. – Ты ошибаешься. Я еду с тобой.
Глава двенадцатая
Римо и Чиун сидели в приемной Смита. Руби Гонзалес смотрела на них так, как будто они собирались стащить у нее баночку с резиновым клеем.
– Она глядит так, словно нас разыскивает полиция, – сказал Римо.
– Это будет счастливейший день в моей жизни, – произнес Чиун, – когда вы двое подарите мне ребенка. Тогда наконец я избавлюсь от необходимости общаться с вами обоими.
– Ха! – сказала Руби.
– Держи карман шире, – сказал Римо.
– И тогда я воспитаю его, как подобает Мастеру Синанджу, – продолжал Чиун, не обращая на них внимания. – С тобой, Римо, я уже сделал все, что мог.
– Никогда этого не будет, – сказала Руби.
– Не будет, потому что я не хочу, – добавил Римо. – Если я захочу, тебе не отвертеться, так и знай. – Он сурово посмотрел на Руби.
– Глупости, – сказала Руби.
– Да? Знай: я владею двадцатью семью надежными способами привести женщину в экстаз.
– Куда тебе столько запомнить!
– Не говори того, о чем после пожалеешь, – предупредил Римо.
– За здорового мальчика я готов заплатить тысячу золотых монет, – объявил Чиун.
– Каждому? – спросила Руби.
– Что каждому? – сказал Чиун.
– Тысячу мне и тысячу ему?
– Нет, тысячу на двоих, – сказал Чиун. – Ты что думаешь, мои карманы набиты золотыми монетами?
– Мало, – сказала Руби. – Слишком мало за такую жертву.
– Ах, так? – произнес Римо. – За жертву? Ладно, можешь взять и мою половину.
– Значит, договорились, – решил Чиун.
– Мне надо подумать, – сказала Руби.
– А мне нет, – заявил Римо. – Я не желаю торговать своим телом.
– Помолчи, белый, – сказал Чиун. – Ты тут ни при чем.
– А какие золотые монеты? – вдруг с холодной подозрительностью спросила Руби.
– Замечательные маленькие монеты, – сказал Чиун.
– Я хочу южноафриканские крюгерранды, – заявила Руби.
– И тебе не стыдно? – спросил Римо. – Там ведь расистский режим.
– Слушай-ка, милый, коли речь идет о валюте, сойдет и Южная Африка, – сказала Руби. – А этот крюгерранд лучше, чем доллар.
На столе у Руби зазвонил интерком. Она подняла трубку и приложила ее к уху. Затем она кивнула Римо и Чиуну:
– Доктор Смит вызывает вас.
– Пусть подождет, – сказал Чиун. – У нас важный разговор.
– Чиун, он пытается остановить третью мировую войну, – проговорил Римо. – Это тоже важно.
Мановением руки Чиун отстранил опасность третьей мировой войны.
– Я даю тебе тысячу крюгеррандов, – произнес он, – и ты родишь мне от него здорового мальчика.
– Черт возьми, Чиун, это же почти сто шестьдесят тысяч долларов! – сказал Римо.
– Сегодня утром уже сто семьдесят одна тысяча, – сказала Руби.
Римо уставился на нее.
– За такие деньги ты можешь купить себе приплод целого города, – сказал он Чиуну.
– Я знаю, что мне нужно, – сказал Чиун. – Так мы договорились? – потребовал он ответа у Руби.
– Мне надо подумать, – сказала та. – Я не хочу продешевить.
Смит сидел у себя в кабинете и барабанил пальцами по столу. Когда Римо с Чиуном вошли, он сказал:
– Я говорил с полковником Карбенко. Сегодня днем в четыре пятнадцать русский премьер прибывает в аэропорт Даллес в Вашингтоне.
– Очень хорошо, – произнес Чиун. – Его смерть, император, послужит уроком для того, кто осмелится смеяться над великой страной Конституции.
– Нет, нет, нет! – покачал головой Смит.
Ища поддержки, он обернулся к Римо. Римо смотрел в окно.
– Вы должны сделать так, чтобы с ним здесь ничего не случилось, – сказал Смит. – Пока не выяснится, кто этот неизвестный убийца.
– Ладно, сделаем, – сказал Римо.
– Конечно, о всемогущий император, – сказал Чиун. – Друзья наших друзей – наши друзья.
– Карбенко встречает его в аэропорту, – сообщил Смит.
– Он знает, что мы приедем? – спросил Римо.
– Не совсем.
– Как это не совсем? – удивился Римо.
– Он и слышать ничего не хочет о помощи с нашей стороны. Он хочет все сделать сам.
– Очень мудро, – сказал Чиун.
– Он рискует потерять премьера, – заметил Смит. – Но для него это дело чести.
– Очень глупо, – сказал Чиун.
– Ладно, мы приглядим за премьером, – сказал Римо. – Это все?
Смит быстро взглянул на него, затем неторопливо повернулся к окну, выходящему на залив Лонг-Айленд.
– На сегодня все.
Римо уже слышал прежде это «на сегодня». Он мрачно посмотрел на Смита, продолжающего разглядывать залив.
Когда они покидали Фолкрофт, Чиун сказал Римо:
– Я ничего не понимаю. Россия ведь враг вашей страны, правильно?
– Да.
– Тогда зачем нам спасать предводителя русских? Почему бы не убить его и не возвести на его престол нашего человека?
– Чиун, – проникновенно сказал Римо. – Кто знает?
* * *Адмирал Уингэйт Стэнтингтон вышагивал по периметру своего кабинета, и пощелкивание шагомера у бедра рождало в нем чувство довольства жизнью. Впервые с тех пор, как его вынесли из кабинета в мешке для мусора, он чувствовал себя вполне сносно.
Не то, чтобы он забыл об этом. Забыть было невозможно, и он поклялся, что расквитается с ними: и с темноглазым американцем, и со старым азиатом, и с чернокожей, устроившей все это, и с его собственной секретаршей, позволившей этому произойти.
В свое время он им покажет.
В прежние дни это, вероятно, было проще: надо было только отдать приказ ударной команде из ЦРУ. Выполнив задание, они пропадали из страны, принимались за работу в каком-нибудь представительстве за рубежом, и на этом все кончалось.
Теперь все стало по-иному. Попробуйте найти человека, который возьмется за грязную работу, не испугавшись ареста и суда. Попробуйте найти кого-нибудь, кто сделает то, что нужно, и не сядет потом писать об этом книгу.
