Владимир Алмаметов - Созвездие
Значит, все-таки мне не показалось и удара действительно было два, плюс выстрел. Теперь в моей коллекции подозреваемых убавилось одно лицо и стало во главе списка другое. Тем более, что все три тела, находились не очень далеко от нее – неизвестной скандальной личности. Тут, даже и стрелять особо не надо уметь, с такого расстояния. Единственное, что мне не нравилось, так это то, какой скоростью действий и физическими возможностями нужно обладать, чтобы успеть все это сделать в одиночку, в темноте, без посторонней помощи. Такие мысли начинали пугать мое сознание: не хватало нам еще двоих убийц в одном вагоне. Но я также заметил, что на двух телах из трех, не было крови, а было лишь что-то задето и у обоих – голова.
– Дайте мне вату и нашатырь – обратился я к проводнику.
Получив все необходимое, я подошел к телу Роге и буквально вылил на вату пол флакончика этого резко пахнущего, даже издалека средства. Поднеся к его носу, я держал ее несколько минут, но ничего не происходило.
– Неужели вы думайте, что Бог, спустил бы ему все его прегрешения!? – Опять взяла слово скандальная особа.
– Как ваши глаза? – Продолжая держать ватку у носа жертвы, спросил я неизвестную особу.
– Вы что, доктор? Или может быть – следователь? Зачем кого-то из себя строить, объясните мне, сделайте одолжение даме!? – Хитро и нагло попросила она, меня.
– Знаете ли, жизнь любит тех, кто любит ее! – Ответил четко и ясно я.
– Если вы так все боитесь этого убийцу, то давайте запремся в туалете или просто сядем в один угол все вместе и будем так сидеть, до полной остановки поезда? Кстати, вот в фильмах, никогда так не делают и все время остается в живых один человек! Ну болваны, что еще можно сказать! – Сделала заявление неизвестная личность.
Я все также продолжал держать вату у носа Роге. Раньше, я думал, что как таким средством можно привести в чувство того, у кого нет дыхания. Когда я в действительности, взял ватку с ним, в руки, то понял, как это можно осуществить. От его паров или не знаю, как их точнее назвать, даже нёбо во рту начинает разъедать. Так или иначе, эффекта не было, а прошло уже достаточно времени, чтобы сделать заключение, что он мертв. После этого, я подошел к старушке, которая лежала на этом полу, такая маленькая и неживая, что я даже задумался, а нужно ли проверять и пытаться ее воскресить из мертвых? Я еще больше, на всякий случай, налил нашатырного спирта на ватку и поднес также к ее носу.
– Вы думаете, что убийце так сложно нас будет выманить и снова рассадить по разным углам? – Ответил я, этой скандальной личности. – К тому же, вы же не станете лезть в одну воду с крокодилами?
– Вы очень умны, хоть и неприятны мне! – Все, что могла сказать в ответ мне, эта женщина.
Услышав эти слова, а также то, как уже не могла выносить все это Ключева, у меня в памяти, сразу же возникло воспоминание минувших лет, которое я просто не мог не воспроизвести в своей памяти. Это был символ, символ того, что никогда нельзя сдаваться!
Воспоминание
Удивительны свойства нашей памяти, которая в любой момент, может воспроизвести все, что с нами было. При этом, я всегда думал над тем, а как возможно, чтобы в голове, было так много всего. Мы очень легко запоминаем плохое, нам трудно запомнить хорошее и только самые лучшие моменты – берут верх над всеми остальными. Я никогда не любил учиться, я любил – практику. К тому же, с ее помощью все лучше осознается и запоминается. Согласитесь, что скажи вам: для того, чтобы поднять пакет, необходимо расслабить ладошку, правильно согнуть руку в локте, затем сделать нужное напряжение и только потом, вести руку с пакетом вверх – вы будете, примерно знать, о чем там сказано и как это делается. Если же вы просто, возьмете и подойдете к такому пакету и попробуете его взять, то после первой же попытки, вы навсегда овладеете этим навыком и никакая теория, вам не понадобится. Так было со мной всегда, в годы моей учебы в театральном. К сожалению, не вышло так, что свое первое образование, я получил в Москве, где теперь и живу, это был просто город, который ничем не выделялся, как выделяются только два города в нашей стране.
На поступлениях, все волновались до чертиков, я, в том числе тоже, но меня успокаивало только то, что это было провинциальное заведение, а значит спрос тут должен быть ниже, нежели в Москве. Действительно, со мной вместе поступало всего несколько человек, может быть десять или чуть больше – не в этом суть.
Нас позвали сразу всех и рассадили в большой черной комнате, в которой не было никаких окон и было все в черном цвете, плюс, конечно же, вентиляция. В то время, я еще не знал, что такое играть на публику, именно задевать ее чувства и эмоции, а не просто показывать себя.
Я пытался показать, какой у меня красивый голос, тем, что я мог сделать его громкость до невероятных пределов, путем излишнего напряжения, я думал, что если я возьму умное произведение, а к тому же, еще и умный отрывок, то мастер курса меня заметит и возьмет.
И вот, читаю я на вступительных экзаменах, отрывок из прозы, который завершался фразой: «Она так и жила, непонятно грустно и непонятно счастливо». Я стою после этих последних слов и смотрю на приемную комиссию, которая в ответ смотрит на меня. В моей голове, сразу же родилась мысль о том, что они не поняли, когда я закончил и просто ждут, что я вспомню текст, а текста – нет.
– Всё! – Сказал очевидную фразу я.
– Скажите, вы считаете себя умным? – Спросили меня.
– Эээ… Ну, да, а че не считать-то? – Удивленно ответил я.
– О чем вы сейчас нам рассказали? – Задали мне второй вопрос.
– Это отрывок из прозы, о женщине, которая осталась совсем одна, потому что ее мужа и детей не стало с ней рядом. – Пояснил я.
– Как вы к ней относитесь? – Задавали мне все больше вопросов.
– Положительно. – Начал отвечать односложно я.
– Вам хочется сейчас взять и заплакать от этой истории? – Спросили меня.
– Немного! – Сознался я.
– Значит вы выбрали материал, который вас не трогает, что говорит о вашей не подготовленности, как будущего актера, вы не сможете разбудить эмоции в зрителе, если в вас они не рождаются! – Заверили меня.
– Ну хорошо, на самом деле, я очень хотел заплакать, просто не знал, можно ли это делать здесь? – Сознался я.
– Мы знаем, что этот отрывок вас очень трогает и вы благодаря этому что-то затронули и в наших сердцах, но представьте, если бы вы не сдерживали в конце слез, как бы это вас освободило! – Начали вдохновлять меня.
– Да, наверное! – Признался я.
– Вы умны, но мы требуем от поступающих не такого ума! Ваш ум, он вам в одно и тоже время помогает и становится огромной стеной, когда дело касается таких вещей, как эмоции! Видимо, вы по природе, очень сдержанный человек, который не любит показывать свою слабость, а эмоции, это всегда в какой-то степени слабость, потому что – открытость и свобода! Подумайте, если вы сможете побороть свой ум и освободиться, тогда идите в эту профессию и не оглядывайтесь ни на что и ни на кого, а если вам не хватит сил этого сделать, то просто запомните этот момент, как хороший урок! – Дали мне блестящий совет, на всю мою жизнь. После этих слов, у меня из глаз, потекло несколько слезинок и, я ответил:
– Спасибо! Я смогу! – Твердо и решительно произнес я.
Меня без проблем взяли в это учебное заведение и конечно же, я не сразу справился с этой проблемой, которая была обнаружена на поступлении, но я старался ее искоренить.
Спустя некоторое время, когда я уже начал обучаться, у нас появилось множество практических предметов, вообще актерская профессия, это сплошная практика и отсутствие возможности, научиться чему-то только в теории. Начался курс дисциплин, который не носил названия «Акробатика», но включал также и ее тоже.
В один зимний день, когда нам нужно было идти на занятия, а знать, что на них будет, нам запрещалось и мы были проинформированы, непосредственно, перед делом, я, как всегда, переоделся в свою форму, которая была сплошь черного цвета, у всех студентов. Мы вошли в огромный спортивный зал, который может посоревноваться в своих масштабах, с сотнями других залов. Я прямо замер на пороге, от той величины, причем и в высоту, и в ширину. Стоя так несколько минут, я просто не заметил, как уже все были готовы и, учитель начал говорить. Пропустив несколько его слов, я не слышал потом, как он начал меня звать:
– Чеслав, вперед, что стоим?! – Услышал я.
Что от меня требовалось, я не знал. Да и чувствовал я себя, как-то напряженно, еще плюсом ко всему была температура, которая, к слову говоря, была чуть ли не минусовой, по крайней мере, мне так казалось. Увидев, что некоторые ползают по канатам, я также подошел и полез по нему. Я даже не задумывался о том, что мне необходимо было сделать. Я просто полз и полз, все выше и выше, пока не достиг, самого крепления, у потолка. Только задев его рукой, я остановился и посмотрел вниз: это было огромное расстояние, которое сравнимо с целым кирпичным домом. Я смотрел вниз и даже не слышал, что мне оттуда кричали, я просто наслаждался высотой моего положения: появилось чувство, какой-то покорности всего земного передо мной. Я ничуть не боялся высоты, в отличие от большинства, кто приходили в это учебное заведение. К слову говоря, скажу сразу, что это также было одним из упражнений, по преодолению страха и настроя на действие или решительности. Кто находился внизу, что-то кричали мне и махали рукой вниз. Я так понял, что упражнение было закончено и необходимо слезать. Потихоньку, я начал спускаться вниз, точно также как залез туда. Когда я встал на пол, все смотрели на меня какими-то сильно открытыми глазами. Я не понимал, что происходит.
