Полина Голицына - Жена алхимиков, или Тайна «Русского Нострадамуса»

Поговорили мы с нём о том о сём, не сразу, но дал он понять, что он в алхимии понимает. Я так думаю, завлекал он меня. А потом и говорит: «Хочешь секрет камня тебе уступлю?». Кто же не хочет! А он мне: «Тысяча дукатов». Ну, думаю, если он и мошенник, то уж цену себе знает. Да за такие деньги можно весь Амстердам купить.

Я ему отвечаю: «Что же ты, если тебе этот секрет известен, сам золота не наделаешь?». Он опечалился, помолчал, потом говорит: «Я недостоин более этим секретом пользоваться. Много лет мне понадобилось для того, чтобы его открыть и поначалу он мне служил, а после…». Не договорил он – что после было. Потом добавил: «А такую цену прошу – чтобы тот, кто секрет получит, ценил бы его и не разбрасывался им.».

Когда мы уже расставались с ним, он сказал мне: «Вижу, что ты рано или поздно сам до этого дойдёшь. Знай, что камень философов на многое способен, только может он и пользу и вред принести. Осторожен будь, если Провидение тебе эту тайну откроет». «В чём же осторожность нужна?», – спрашиваю. А он: «Сам поймёшь».

Уходя сказал он еще одно, это у меня из головы не идёт: «Камень может не только золото тебе дать, но и жизнь продлить. Только это – опасный путь. И знай еще одно. То, что называют камнем или порошком философов, может быть вовсе ни на камень, ни на порошок не похоже. Золото, серебро, бриллианты и вправду при содействии порошка получить можно. Но это – только начало. Истинный Камень, он живой. Если добудешь его, хранить его надо в золоте. Золотые хоромы ему нужны, из других он сбежит. Золотые розовые кусты его удержат». Ушёл он, а после как я его не искал, найти не мог.

Что он имел в виду, когда говорил о живом камне, о кустах каких-то? Судя по тому, что я из той книги понял, тот, кто камень делает, сам меняется. Не это ли? Эх, поговорить бы с ним, да может и денег бы удалось собрать, да поторговаться. Ведь если не мошенник он, секрет золота и продления жизни дорогого стоит.

Только не свиделись мы с ним больше. Прибуду в Англию, надо бы у тамошних учёных об этом осторожно расспросить. Не верю, что никто этой тайной не владеет. Да и Петру стоит рассказать. А вот при тех, кто всё больше за прошлое цепляется, вроде Фёдора Юрьевича, нельзя о таком и словом обмолвиться. Мигом в колдуны запишут, да еще, чего доброго, заодно в государственной измене обвинят и на костёр спровадят.

Ну, поздно уже. Надо бы поспать, завтра в путь.

«Интересная мысль, всё таки. Живой камень. Что бы это могло быть?», – подумал Семён. «Я как-то привык считать, что раз называют камнем, то камень и есть. Да, в общем-то, я и не придавал всему этому особого значения. Если так рассудить, то камнем этим может быть всё что угодно, связанное с алхимиком. Надо бы это обсудить с Вениамином Петровичем. Наверняка он что-то об этом знает».

Глава 18. Достичь невозможного

Щедрость. Великодушие того, кто имеет много и позволяет тому, кто не имеет ничего, получить все, что тот может.

София устроилась поудобнее в своём кресле и приготовилась слушать дальше. Василий продолжил:

– Итак, Николя Фламель одержим книгой, супруга замечает, что с ним что-то не так и он рассказывает ей всё, что знает. Теперь они вместе, в свободное время, разглядывают картинки и пытаются понять, в чём же там дело. Однако – всё безрезультатно. Однажды один из посетителей конторы Фламеля даёт ему подсказку к толкованию рисунков. Фламель пытается, думая, что открыл секрет, изготовить философский камень, но тщетно. По некоторым данным он, в итоге, лет двадцать потратил на бесплодные эксперименты.

– Видимо, не такие уж и бесплодные, если он всё же добился своего? – сказала София.

– Да, но успех ему принесли не эти опыты, хотя, возможно, и они имели определенное влияние на результат. В итоге Фламель решает поискать того, кто наставит его на путь истинный. Для этого он отправляется паломническое путешествие, решает пройти пешком в испанский город Сантьяго-де-Компостела, к могиле святого апостола Иакова, которого считали покровителем алхимиков. Там был собор, посвященный этому святому, где и находились его мощи. Фламель слыл человеком набожным, для него, если даже не обращать внимание на алхимическую подоплёку путешествия, это было вполне естественно. Фламель приходит к могиле святого, но и там ему не удаётся найти учителя. Отчаявшись, он пускается в обратный путь и на постоялом дворе в городе Леоне встречает еврея Санчеса. Тот принял христианство и занимался врачебной практикой. Он разъясняет Фламелю смысл книги, они вместе направляются в Париж, но по дороге Санчес умирает.

– А как церковные власти тех времен относились к алхимическим опытам?

– Весьма неоднозначно, С одной стороны такое понятие как «алхимик-христианин» совершенно никого не удивляло, алхимией занимались не только простые люди, но и монархи, да и среди высшего духовенства они тоже встречались. Алхимию, кстати, называли «королевским искусством». Считалось, что монархи, в силу своей природы, способны, без всякого обучения, выполнять трансмутацию металлов. То есть, превращать простые металлы в золото. Легенды о таких способностях коронованных особ восходят к XI веку. Например, считается, что Ричард Львиное Сердце это умел. Позже, примерно в те времена, когда жил Фламель, монархи эту способность, видимо, утратили. Иначе они не стали бы интересоваться успехами алхимиков.

– Вы говорите, «с одной стороны…», а с другой?

– А вот с другой, была, например, булла Папы Иоанна XII, изданная в начале 14-го века. Там он жестоко критикует алхимиков, называя их фальшивомонетчиками и обманщиками. У простого человека, уличённого в «обмане», могли отобрать имущество и свободу, духовное лицо – лишить сана. Однако никто не ставил знак равенства между, скажем, продажей души дьяволу и алхимией. Кстати, по некоторым данным, сам Папа Иоанн XII занимался алхимией. И, не исключено, что вполне успешно. Пишут, что после его смерти в папском дворце обнаружили множество слитков золота, предположительно «алхимического». Как видите, алхимия в Европе во времена Фламеля была и не вполне законным, но и не вполне осуждаемым делом. Поэтому набожность и алхимия могли сочетаться в одном и том же человеке.

– Ясно, Василий. А что произошло с Фламелем после смерти наставника?

– Фламель благополучно вернулся в Париж и приступил к изготовлению Великого эликсира. Кстати, есть мнение, что Фламель не совершал никакого паломничества, а весь рассказ о путешествии – это лишь иносказательное описание процесса алхимического делания. Но так это или нет – мы уже вряд ли узнаем. Итак, он сам пишет, что после того, как он проник в секреты книги, сначала ему удалось так называемое «Малое Делание». При его успешном завершении можно превращать простые металлы в серебро. Дальше – второй этап – «Великое Делание» – полученный в результате философский камень или Великий эликсир, можно использовать для изготовления золота.

– Но ведь, с помощью философского камня можно сделать и многое другое?

– Да, есть сведения, что с его помощью можно превращать простые камни в бриллианты и рубины. Он может служить лекарством от всех болезней, к тому же с его помощью можно обрести бессмертие и даже воскрешать умерших.

Василий почувствовал, что сейчас они уже не в первый раз очень близко подошли к вопросу, который больше всего тревожил его. «Не рассказать ли сейчас Софии всё о моих планах? В любом случае это нужно будет сделать достаточно скоро, без помощника мне не обойтись. Хорошо бы она согласилась, иначе столько времени потеряю…», – думал он. Но София хотела дослушать историю Фламеля:

– Насколько я знаю, Фламель сильно разбогател после путешествия?

– Да, когда он открыл секрет Великого делания, Фламель начал тратить огромные суммы на благотворительность. Он строил и ремонтировал церкви и больницы, ему принадлежало множество домов. Пишут, что когда до короля Франции дошли слухи о невероятном богатстве Фламеля, до этого – простого писаря, король отправил к нему налогового инспектора. Тот, в докладе королю, указал, что слухи о богатстве Фламеля преувеличены, живёт он весьма скромно, ест из простой посуды. Не исключено, что Фламель, не желая привлекать к себе излишнее внимание, попросту подкупил инспектора. Известно, что Фламель дал посланнику короля некоего порошка. Полагаю, понятно, что это был за порошок?

– Конечно понятно. – ответила София.

– До сих пор сохранились скульптуры и барельефы, выполненные по чертежам Фламеля. Обычно те здания, которые он строил или ремонтировал, он украшал таким вот образом. Частенько там бывали изображения и самого Фламеля, и его супруги, кроме того, Фламель вкладывал в эти украшения большой алхимический смысл. На самом деле, есть немало исследований, посвященных всему этому. Например, сам Фламель написал труд «Иероглифические фигуры», посвященный объяснению изображений на кладбище Невинных. В нём же, кстати, он приводит автобиографию. Однако, есть мнение, что Фламель разбогател не из-за успехов в создании Великого эликсира, а лишь потому, что смог провернуть какое-то безумно выгодное грязное дело. Я, однако, этому не очень верю, иначе почему Фламель всюду выступает как человек честный, набожный, тратящий огромные средства на благотворительность? Будь он мошенником, он, вероятно, постарался бы скрыться от глаз общественности, делал бы всё в тайне, да и сам, скорее всего, жил бы далеко не скромно. Как вы думаете?