Сидни Шелдон - Рухнувшие небеса
Непрошеные воспоминания нахлынули на Рейчел. Воспоминания о бесславном конце супружеской жизни. О разрыве, причиной которого была она. Только она.
Все началось с телефонного звонка.
***– Рейчел Стивенс?
– Да.
– Вам звонит Родерик Маршалл.
Один из самых известных голливудских режиссеров!
Секунду спустя Маршалл взял трубку.
– Мисс Стивенс, это Родерик Маршалл. Надеюсь, вы знаете, кто я?
Рейчел видела почти все его фильмы.
– Разумеется, мистер Маршалл.
– Мне показали ваши снимки. Не хотите стать кинозвездой? «Твентис сенчури фокс» ждет вас. Я прошу приехать и сняться для кинопроб.
– Н-не знаю, – выдавила Рейчел. – Не знаю, есть ли у меня талант. Я никогда…
– Не волнуйтесь, я обо всем позабочусь. Мы оплатим дорогу и номер в отеле. Я сам буду руководить кинопробами. Как скоро вы можете вылететь?
Рейчел сверилась с рабочим графиком:
– Через три недели.
– Прекрасно. Студия зарезервирует билеты и номер. Только повесив трубку, Рейчел сообразила, что не посоветовалась с Джеффом. Но вряд ли он будет возражать. Они и так почти не бывают вместе.
– Голливуд? – повторил Джефф.
– Это большая удача, милый.
– Хорошо, поезжай, – кивнул муж. – Уверен, что тебя ждет успех. Станешь великой актрисой.
– Поедешь со мной?
– Дорогая, в понедельник мы играем в Кливленде, потом в Вашингтоне и Чикаго. До конца сезона еще много матчей. Боюсь, команда заметит, если один из ведущих питчеров вдруг исчезнет.
– Жаль, – вздохнула Рейчел, стараясь не показать виду, как ее это огорчило. – Похоже, у нас все меньше общих тем…
– Просто мы нечасто бываем вместе. Рейчел хотела что-то добавить, но передумала. Сейчас не время.
***В лос– анджелесском аэропорту ее встречал представитель студии в роскошном лимузине.
– Меня зовут Генри Форд, – объявил он с усмешкой. – Предупреждая расспросы, скажу сразу: не родственник. Разрешаю именовать меня Хэнком.
Лимузин влился в полосу транспорта. По пути Хэнк увлеченно разыгрывал роль экскурсовода.
– Впервые в Голливуде, мисс Стивенс?
– Нет, я уже здесь бывала. В последний раз – два года назад.
– Ну, с тех пор здесь многое изменилось. Голливуд вырос и похорошел. Если любите блеск и роскошь, вам здесь понравится.
– Обожаю блеск и роскошь.
– Студия сняла вам номер в «Шато Мармон». Там останавливаются все знаменитости.
– Правда? – с деланным восторгом воскликнула Рейчел, притворяясь, что потрясена оказанной ей честью.
– О да. Там умер Джеймс Белуши, от передозировки.
– Неужели?
– Там жили Гейбл, Пол Ньюмен, Мэрилин Монро. Он долго перечислял имена звезд – очевидно, в надежде произвести впечатление на новенькую. Но Рейчел уже не слушала.
Отель «Шато Мармон», точная копия старинного замка из исторического фильма, располагался к северу от бульвара Сансет.
– Я заеду за вами в два часа и отвезу на студию. Там вы встретитесь с Родериком Маршаллом, – пообещал Хэнк.
– Буду ждать, – кивнула Рейчел.
В назначенное время она вошла в офис режиссера, сорокалетнего, подвижного, плотно сбитого коротышки, заряженного, казалось, неиссякаемой электрической энергией.
– Уверен, вы не пожалеете, что приехали. Я хочу сделать вас самой яркой звездой на голливудском небосклоне. Пробы завтра. Сейчас попрошу ассистентку отвести вас в костюмерную и подобрать что-нибудь получше. Будете играть сцену из нашего старого шедевра «Конец мечты». Завтра в семь утра грим и прическа. Но думаю, для вас тут нет ничего нового, верно?
– Верно, – глухо повторила Рейчел, погруженная в собственные мысли.
– Вы здесь одна, Рейчел?
– Да.
– Почему бы нам сегодня не поужинать? Рейчел, немного подумав, согласилась.
– В восемь у вас в номере.
***Ужин превратился в череду нескончаемых развлечений.
– Самое главное – знать, куда хочешь пойти, и суметь туда попасть, – пояснил Маршалл. – В Лос-Анджелесе – самые шикарные ночные клубы.
Вечер начался с посещения «Стандарда», отеля с ультрамодным баром и рестораном на бульваре Сансет. Проходя мимо стойки портье, Рейчел в изумлении остановилась. Рядом со стойкой, за витриной матированного стекла, красовалась живая картина: обнаженная модель.
– Ну, не круто? – восхищенно воскликнул Маршалл.
– Фантастика, – равнодушно отозвалась Рейчел. За ужином последовал целый калейдоскоп шумных, переполненных ночных клубов, и к концу вечера Рейчел едва держалась на ногах. Родерик довез ее до отеля и вежливо распрощался.
– Спокойной ночи. Отдохните получше. С завтрашнего дня вся ваша жизнь необратимо изменится.
В семь утра Рейчел уже сидела в гримерной. Боб Ван Дазен, старший гример, оценивающе оглядел ее и ухмыльнулся:
– Подумать только, мне за это еще и платят! Рейчел рассмеялась.
– И зачем вам грим? Природа и без того о вас позаботилась.
– Спасибо, Боб.
Когда все было готово, костюмерша помогла Рейчел надеть выбранное накануне платье. Ассистент режиссера отвел ее в огромное ателье, где уже ждали Маршалл и съемочная бригада. При взгляде на актрису режиссер восхищенно присвистнул:
– Само совершенство! Итак, Рейчел, пробы пройдут в два этапа. Садитесь, и я стану задавать вам вопросы за кадром. Не смущайтесь, ведите себя естественно. От вас требуется всего лишь быть собой. Ясно?
– Вполне. А второй этап?
– Короткая сцена, о которой я уже упоминал. Рейчел села. Вокруг хлопотали помощники оператора, производящие наводку на резкость.
Родерик Маршалл встал рядом с камерой.
– Вы готовы?
– Да.
– Прекрасно. Успокойтесь, все идет лучше некуда. Расслабились. Начинаем. Мотор! Начали! Доброе утро.
– Доброе утро.
– Я слышал, вы известная модель.
– Совершенно верно, – улыбнулась Рейчел.
– Как вы попали в этот бизнес? Когда начали?
– В пятнадцать лет. Мы с матерью пришли в ресторан. Владелец агентства моделей случайно увидел меня, подошел и заговорил с матерью. Через несколько дней я получила работу.
Интервью продолжалось с четверть часа. Минуты пролетели незаметно. Рейчел вела себя непринужденно, отвечала на вопросы легко и раскованно, блистая остроумием.
– Снято! Превосходно! – воскликнул Маршалл и протянул ей листочек с ролью. – Сделаем перерыв, а вы, Рейчел, пока прочтите это. Когда приготовитесь, скажите, и мы начнем съемку. Вы молодец, Рейчел. Настоящий профессионал.
Рейчел прочитала текст короткого диалога, в котором жена просила у мужа развода. Постаравшись запомнить длинную фразу, она еще раз пробежала глазами строчки.
– Я готова.
Ее познакомили с партнером, Кэвином Уэбстером, красивым молодым человеком, начинающим голливудским актером.
– Итак, – провозгласил Родерик, – начинаем. Камера! Пошли!
Рейчел шагнула к Кевину и, сжав кулаки, процедила:
– Утром я говорила с адвокатом, Клифф. Попросила его начать бракоразводный процесс.
– Я уже слышал. Не считаешь, что стоило сначала потолковать со мной?
– Сколько же можно? Весь прошлый год мы только это и обсуждали. Наш брак превратился в фарс. Но ты словно ничего не слышишь, кроме себя, Джефф.
– Стоп, – велел Родерик, – Рейчел, по роли его зовут Клифф.
– Извините, – пролепетала красная от смущения Рейчел.
– Давайте еще раз. Дубль два.
Господи, совсем как у них с Джеффом. Это наш брак превратился в фарс. И стоит ли удивляться? У каждого своя жизнь. Мы почти не видим друг друга. Встречаемся с интересными привлекательными людьми, но не позволяем себе влюбиться, воспылать чувствами к кому-то другому из-за больше ничего не значащих обетов.
– Рейчел!
– Прошу прощения.
Все началось по-новой.
К тому времени, когда все наконец кончилось, Рейчел приняла два решения.
Голливуд и карьера звезды не для нее.
И она хочет развестись…
И теперь, лежа в постели, обессиленная и больная, Рейчел думала о том, какую ужасную ошибку совершила, позволив Джеффу уйти из ее жизни.
***Во вторник после уроков Дейна отвезла Кемаля к невропатологу, учившему мальчика обращаться с протезом. Искусственная рука выглядела совсем как настоящая и прекрасно действовала, но Кемаль с трудом привыкал к ней – как морально, так и физически.
– Протез ощущается как некий посторонний предмет, к которому словно бы прикреплено тело, – объяснил врач Дейне. – Наша задача заключается в том, чтобы мальчик почувствовал его неотъемлемой частью своего организма. Кемалю нужно свыкнуться с мыслью о том, что теперь у него две руки. Обычно период обучения занимает два-три месяца. Но должен предупредить, что вам придется нелегко.
– Мы справимся, – заверила Дейна.
***Предсказания невропатолога сбылись. Наутро Кемаль вышел к завтраку без протеза.
– Есть хочется.
Дейна удивленно уставилась на него.
