Михаил Март - Кровавый круг
Началась лихорадка. Дежурный сообщил, что четырнадцать пассажиров отправлены в городскую больницу. Ершов позвонил начальнику управления внутренних дел и приказал привезти всех потерпевших в управление ФСБ Ставрополя под милицейской охраной. Приказы полетели дальше. Руководству ФСБ надлежало привезти доставленных милицией больных в район дислокации воинской части, а также разыскать всех спасателей из группы МЧС и изолировать их до особых распоряжений.
Закончив с рассылкой приказов, Ершов взглянул на командира части.
— Сколько человек доставлено, Виктор Наумыч?
— Девяносто шесть.
— Так… так, — растянул Ершов. — На самолете находились сто пять человек вместе с экипажем. Трое человек погибли при посадке. Одна женщина умерла от потери крови возле ущелья. Два человека сидят в кабинете комполка. Пятеро предполагаемых террористов сбежали, получается девяносто восемь.
— Одного можно просчитать, — сказал командир части.
— Вы невнимательно слушали доклад майора. Вертолет взял на борт пятнадцать человек, а в больницу поступили тринадцать. Два человека потерялись в пути. Пока не сверим все списки, мы их не вычислим.
Полковник вздохнул.
— Так… так… Ладно. Как ведут себя те, которые находятся в казарме?
— Нормально. Их накормили, согрели, и они довольны. Мы с Алексеем Савельевичем, — кивнул полковник на низкорослого лысоватого мужчину в штатском, — сверили списки пассажиров с присутствующими. Документов и билетов на рейс нет у большей части лиц. Все, вплоть до одежды, осталось в самолете.
— А что ты скажешь, Говорков?
Мужчина в штатском помял кепку в руках.
— Это только нам на руку, товарищ полковник. Я провел беседу среди пассажиров и пояснил им, что идет поиск террористов и они как свидетели будут находиться некоторое время на карантине под охраной. Террористам не удалось взорвать самолет со свидетелями, и теперь они попытаются уничтожить их на земле. К тому же теперь потребуется немало времени, чтобы установить личности пассажиров, так как документы и билеты утеряны и извлечь их из самолета невозможно. Пассажиры приняли мои доводы спокойно. После такого сумасшедшего дня мои внушения показались им детским лепетом. Сейчас я направил в казарму прибывших ребят из технического отдела. Они привезли с собой оборудование и попытаются составить фоторобот на предполагаемых преступников. Члены экипажа там же.
— Казарма под контролем? — спросил Ершов у командира части.
— Караул выставлен с внешней стороны. Бесконтрольно покинуть здание невозможно. Третий этаж, на окнах решетки, и бежать некуда. Тут кругом горы и леса. Два-три поселка рядом, так те нам помогают овощами, молоком, виноградом. Иногда баранину привозят на подводах. До города сорок километров. Тут и охраны особой не требуется.
— Пожалуй, вы правы. Что у тебя еще есть, Говорков?
— Один из пассажиров — наш работник, имеет при себе удостоверение. Майор питерского управления ФСБ Олег Виноградов. Он сейчас с фотороботом работает. Утверждает, что один из террористов сидел с ним рядом. И вообще он их хорошо запомнил.
— Ладно. С ним будет отдельный разговор. Запроси Питер и выясни, что это за майор и на что он способен.
— Запрос уже выслан.
— Что еще?
— Согласно списку, присланному полковником Басовым из Питера, среди шести человек, у которых в разное время исчезли паспорта и которыми, как мы предполагаем, воспользовались террористы, есть имя Титова Юрия Александровича. По данным Басова, он арестован месяц назад и находится в СИЗО под следствием. Среди пассажиров есть человек с этими данными, и он находится здесь. Я установил за ним наблюдение. Паспорт при нем. Я отправил его на экспертизу.
— Этим типом я сам займусь, лично. Позвоните в управление и отправьте его фото на опознание в картотеку. Если этот парень в розыске, то посадите его на армейскую гауптвахту. Так будет надежнее. Пусть на него посмотрят адмирал и первый пилот. Возможно, кто-то еще его запомнил. Нам нужна характеристика свидетелей на его поведение во время полета. Вставал ли с места, ходил ли по салону, с кем общался.
— Все понял. Что еще?
— Телефонограмма пришла из Нижних Дроздов в управление милиции. В начале ущелья, в сорока километрах от посадки самолета, обнаружен труп мужчины. Смерть наступила от пулевого ранения в голову.
— Это не наше дело. Есть милиция, есть прокуратура, пусть кувыркаются.
— Я так же ответил дежурному по городу, но он мне возразил. Мол, следствие и без наших советов давно идет, но есть одна деталь, которая нас может заинтересовать. Возле трупа обнаружен парашют.
Ершов вздохнул и сел на стул.
— Ну вот, наконец-то хоть один слабый просвет появился в черной комнате.
— Что делать будем, товарищ полковник?
— Вызови себе в подмогу Сафарова и Лоскутова, работайте с пассажирами по всем направлениям, а мне нужна машина, я еду в Нижние Дрозды.
6Майор Кузнецов сидел в кресле двадцатого номера в третьем корпусе пансионата и неподвижно смотрел на протертый ковер.
— Нет, тут ничего нет. Пусто, — доложил сержант. Лейтенант вышел из ванной комнаты и пожал плечами.
— Обычные следы. Кто-то брился, есть остатки длинных черных волос. Аккуратный тип, убрал за собой, но, очевидно, торопился, и волосы остались.
— Длинные и черные? — спросил майор, не отрывая глаз от пола.
— Все сходится, Федор Васильевич. Тот парень, который спрашивал у Яйцеголового о Жадове, а потом не подошел к нему, когда Яйцеголовый указал на Жадова пальцем, жил в этом номере. На обед он ходил вместе с кавказцем с черной бородой и длинными волосами. Стало быть, приехали сюда на сутки позже Жадова. С ними за столом сидели две молодые женщины из тридцать шестого номера. Они отдыхают здесь больше недели. О соседях по столу ничего сказать не могут. Приходили вместе, уходили вместе, ели молча, ни с кем не общались, но у них создалось такое впечатление, будто мужчины за кем-то наблюдают.
— И это все, что мы о них знаем. У нас есть две привязки. Первая. Мужчина лет тридцати пяти, славянской внешности, высокий, худощавый, со светло-серыми глазами, короткой стрижкой, русый, без мизинца на левой руке. Этот человек интересовался убитым, но когда ему указали на Жадова, то не подошел к нему. Вторая привязка. Мужчина кавказской внешности, с черной бородой и длинными волосами. Жил в одном номере с первым, ходил с ним в столовую. Что это нам дает? То, что на месте преступления найдены следы от двух пар лыж. Кавказская бурка, папаха и снайперская винтовка. Далее. Эти двое могут попадать под подозрение по той причине, что жили в пансионате нелегально, а именно: этот номер зарегистрирован на имя Кутепова Семена Николаевича, чей срок путевки кончился в день приезда, а точнее, предполагаемого приезда двух неизвестных. Как нам удалось выяснить…
— А вот что нам удалось выяснить, — вмешался входивший в номер капитан Углов. — Кутепов Семен Николаевич сидит дома в своей московской квартире и смотрит телевизор. Он подтвердил свое пребывание в «Горном» вместе с сыном. В день предполагаемого отъезда к нему подошел мужчина и сделал следующее предложение: «Вы хотите окупить свою поездку в пансионат? Тогда продлите свои путевки еще на пять дней и передайте мне ключи». После чего достал деньги и выдал ему кругленькую сумму. Кутепов не возражал и продлил путевки. Но помимо ключей он оставил ему и талон на платную автостоянку. Я только что после разговора с Москвой ходил туда. Сторож мне подтвердил, что место оплачено. Но когда уехала «Волга», на ее место поставили белую «Ниву». Номер не записали, потому что там числилась «Волга» Кутепова. Талон оплачен — проблем нет. Когда «Нива» уехала, сторож не знает. Он два часа назад заступил на смену.
— Отличная работа, господин следователь. Только результатов мы не добились. Предполагаемые убийцы исчезли в неизвестном направлении. Все, что мы о них знаем, — то, что они здесь жили.
— И не просто жили, а подобрали себе номер на одном этаже с будущей жертвой. Почти напротив, — деловито добавил лейтенант.
— На одного из них, — продолжал Углов, — мы можем составить фоторобот с помощью администратора Плахова и двух женщин из тридцать шестого номера. Кутепов из Москвы тоже дал описание, но его беспокоить не имеет смысла. А на кавказца мы ничего не получим.
— Свою черноту длинноволосую он здесь оставил. — Мосин указал на ванную комнату.
Дверь номера отворилась, и на пороге появился администратор.
— Тут вас спрашивают.
Он как-то непонятно скривил физиономию, будто ему шило мешало в скрытом брюками месте.
Отстранив Плахова, в комнату вошел высокий широкоплечий мужчина лет пятидесяти с рублеными чертами лица и тяжелым подбородком. Черный плащ не по погоде был застегнут на все пуговицы, шелковый шарф замотан вокруг шеи, а редкие пегие волосенки плохо прикрывали голову от промозглой погоды.
