Майкл Крайтон - Добыча
– Где они? – спросил я.
– Приближаются с юга. Четыре роя.
– Четыре! Мы успеем добежать?
– Не думаю. Дэвид нахмурился:
– Он не думает. Господи!
И прежде чем я успел хоть что-то сказать, Дэвид рванул к двери и выскочил под солнце. Все заговорили одновременно:
– Дэвид, какого черта?
– Хочу посмотреть…
– Вернись!
– Ублюдок тупой!
Но Брукс стоял на месте и оглядывал горизонт, заслонив ладонью глаза от солнца.
– Я пока ничего не вижу, – сообщил он. – Слушайте, может, мы все-таки успеем добежать… А! Нет, не успеем.
Он метнулся внутрь и, захлопнув дверь, дернул на себя ее ручку. Голос его дрожал:
– Они приближаются.
Я положил ладонь ему на плечо. Он так и продолжал дергать ручку двери, дыша отрывисто и хрипло.
– Дэвид, – негромко сказал я. – Полегче. Давай-ка, сделай глубокий вдох.
Он обливался потом, плечи его подрагивали. Это была паника в чистом виде.
– Дэвид, – повторил я. – Глубокий вдох, хорошо? И сделал его сам, в качестве примера.
– Вот так. Давай. Глубокий вдох… хорошо, а теперь отпусти ручку.
Дэвид наконец отпустил ее, сел на пол и заплакал, схватившись руками за голову.
– Малый свихнулся, – сказал Чарли. – Очень кстати.
– Заткнись, Чарли, – сказала Рози.
Она помогла Дэвиду подняться и кивнула мне, показывая, что теперь сама им займется. Я вернулся в центр помещения, где все остальные уже столпились у монитора, показывающего северный фасад главного здания. Четыре роя, серебристо поблескивая, двигались вверх и вниз по всей его высоте.
– Что они делают? – спросил я.
– Пытаются проникнуть внутрь.
Некоторое время мы молча наблюдали за ними. Меня в который раз поразила целенаправленность их действий – рои задерживались у каждой запертой двери, у каждого закрытого окна.
– Похоже, они не помнят, какие двери запечатаны.
– Либо так, – сказал Чарли, – либо это уже другое поколение.
– Хочешь сказать, эти рои появились на свет после полудня?
Чарли пожал плечами:
– Это просто предположение.
Возможность столь скорого появления новых поколений означала, что встроенный в программу роя эволюционный механизм тоже прогрессирует, и очень быстро. Если рои воспроизводятся каждые три часа, тогда за последние две недели сменилось что-то около ста поколений. А по прошествии ста поколений поведение роя должно было стать куда более разумным, чем вначале.
Мэй, следившая за роями на мониторе, сказала:
– По крайней мере они остаются у главного здания. Похоже, не знают, что мы здесь.
– А откуда им это знать? – поинтересовался я.
– Ниоткуда, – сказал Чарли. – То, чего они не видят, для них не существует.
Вернулись Рози с Дэвидом.
– Извините, ребята, – сказал Дэвид.
– Да ладно, – отозвался Чарли. – Ну, распсиховался, тоже мне проблема.
Рози обняла Дэвида за плечи, и тот громко высморкался. Она взглянула на монитор:
– Что там сейчас?
– Похоже, им не известно, что мы здесь.
– И мы надеемся, что они этого так и не узнают.
– А если узнают? – спросила Рози. Я уже думал о такой возможности.
– Тогда мы воспользуемся слабыми местами в алгоритме «ОХОТЫ».
– То есть?
– Собьемся в стадо, – сказал я.
Животные вроде зебр и антилоп живут стадами не потому, что им присуще социальное поведение, – само стадо служит им защитой от хищника. Когда животных больше, они быстрее замечают врага, а согласованное движение стада затрудняет хищникам выбор добычи. Хищники атакуют животное, которое чем-то отличается от других.
Так что вывод был прост. Оставаться вместе. Оставаться одинаковыми.
Это был наш шанс на спасение.
Однако я надеялся, что до этого не дойдет.
Рои на время исчезли. Ушли на другую сторону лабораторного здания. Мы напряженно ждали. В конце концов они показались снова. И снова начали перемещаться вдоль стены.
– И долго они будут этим заниматься? – спросил Дэвид Брукс.
– До тех пор, пока опять не поднимется ветер. А как-то не похоже, что это случится скоро.
– Пойдем, Дэвид, тебе нужно присесть, – сказала Рози. Она ласково отвела его к раковине, усадила на пол. Потом смочила водой бумажное полотенце и уложила его на шею Дэвиду, под затылок.
Я наблюдал за роями. Поведение их слегка изменилось. Они больше не держались вплотную к зданию. Вместо этого они теперь сновали плавными зигзагами, отлетая от стены в пустыню и возвращаясь назад.
Мэй тоже заметила это:
– Новое поведение…
– Да. Одна стратегия не сработала, теперь они пробуют другую.
– Да пусть себе егозят, сколько хотят, – сказал Чарли. – Двери от этого все равно не откроются.
И все же поведение роев, менявшееся прямо на глазах, просто поражало воображение. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Насколько острое у роя зрение?
В наушниках щелкнуло. Это был Рикки.
– Зрение у них сказочное, – сказал он. – В конце концов, ради этого их и создали.
– А как они строят изображение? – спросил я.
Что ни говори, рои представляли собой просто сборище отдельных частиц. Как и в случае палочек и колбочек глаза, для создания картинки требуется централизованное средство обработки изображения. Так как же осуществляют обработку они?
Рикки кашлянул:
– Э-э… точно не знаю.
– Способность видеть появилась только у поздних поколений, – сказал Чарли.
– Ты хочешь сказать, им удалось развить в себе зрение?
– Ага.
Мы смотрели, как один рой, отделившись от стены, устремился к кролику, а от него тут же рванулся назад, к стене. Внезапно он притормозил и повис над пустыней.
– По-моему, он что-то увидел, – сказал я.
– Что там можно увидеть? – осведомился Чарли. – Это же пустыня, тут ничего нет, кроме песка да кактусов.
– И следов, – добавила Мэй.
– Что? Это ты о наших следах, что ли?
Секунд десять-пятнадцать мы наблюдали за роем, который висел на месте, поднимаясь и опускаясь, точно дыша. Теперь он стал почти черным и лишь изредка поблескивал серебром.
Чарли прикусил губу:
– Ты действительно думаешь, будто он что-то видит?
– Не знаю, – ответила Мэй.
Внезапно рой поднялся и снова пришел в движение. Но полетел он не к нам, а к двери подстанции.
– Он идет по нашим следам, – сказала Мэй.
Следующие пять минут мы провели в напряжении. Рой тем же путем вернулся к кролику, немного покружил над ним и снова возвратился к двери подстанции. Оттуда опять к кролику. И так три раза.
– Застрял, – сказал Чарли, – ходит по кругу.
– Значит, нам повезло, – отозвался я.
Я-то думал, что поведение роя изменится. В исходную версию «ОХОТЫ» был встроен элемент случайности, позволявший справляться с ситуациями, подобными этой.
Теперь рой описывал концентрические круги, в центре которых находился кролик. И скоро наткнулся на другие наши следы. С мгновение он повисел над ними, потом вдруг поднялся повыше и полетел прямо на нас, точно по тому пути, каким мы шли к складу.
– Черт, – сказал Чарли. – Похоже, мы здорово влипли.
Мэй с Чарли метнулись к окну. Я закричал:
– Нет, нет! Не подходите к окну!
– Что?
– Он вас увидит! Отойдите от окна!
Как следует спрятаться на складе было негде. Рози с Дэвидом заползли под мойку. Чарли, не обращая внимания на их протесты, притиснулся к ним. Мэй скользнула в темный угол, забившись там между полками.
В наушниках треснуло.
– Эй, ребята. – Это был Рикки. – Один направляется к вам. А, м-м… Нет… Два других тоже присоединились к нему.
– Рикки, – сказал я, – уйди из эфира.
– Что?
– Отключись, Рикки.
Я опустился на колени за стоявшей в главном складском отсеке картонной коробкой с какими-то припасами. Коробка была не настолько велика, чтобы укрыть меня полностью. Как бы то ни было, ничего лучшего я придумать не смог.
Прошло секунд десять-пятнадцать. Я видел солнечный свет, вливавшийся в расположенное над раковиной северное окно. Свет оставлял на полу слева от меня белый прямоугольник.
Снова треск в наушниках:
– Почему ты отказываешься от связи?
– Рикки, эти штуки умеют слушать, так что отключись.
Я потянулся к висевшему у меня на поясе передатчику и выключил его. И знаками велел всем остальным сделать то же.
Чарли пошевелил губами, беззвучно говоря мне что-то. По-моему, он говорил: «Этот тип хочет, чтобы нас убили».
Прошло не больше двух-трех минут, которые показались нам вечностью. Я не сомневался, что первый рой уже совсем близко. Правда, в окнах он пока не показывался, и я не мог понять, на что он потратил столько времени. Но тут я заметил, как сияющий белый прямоугольник на полу заливает тусклая серость.
Рой был здесь.
Мне казалось, что к гудению кондиционера присоединился какой-то глубокий, монотонный звук. Из-за коробки я видел, как окно над раковиной постепенно темнеет от кружащих за ним черных частиц – казалось, снаружи разыгралась пыльная буря.
