Гвидо ди Соспиро - Запретная книга
— Лео, ты? Который там час?
— Четыре утра, но мне что-то не спится.
— Как ты?
— Хорошо, спасибо. Как Анжела?
— Прекрасно. Наверное, опять ездит по усадьбам друзей. А я-то думала, ты скучаешь по мне!
Повисла неловкая пауза. Если с Анжелой все нормально, решил Лео, нет смысла беспокоить Орсину рассказом о том, что ему привиделось.
— Прости, — извинился Лео. — Во мне говорит преподаватель: я вспомнил, что ты помогаешь Анжеле поступить в Бристольский университет. Вот и все. Рассказывай, как ты?
— Хорошо, только скучно. Я все время одна во дворце. Найджела целыми днями нет дома. Пришлось снизойти до чтения «Магического мира героев»!
— Я тоже. Правду сказать, читаю весьма интенсивно, — осторожно признался Лео.
Вот оно, тема названа, и Орсина решила рискнуть.
— Ага! Лео, ты прочел о Пещере Меркурия? Замок, о котором говорил дядя, а книга — ключ.
— Да, — мягко ответил Лео, — и даже не один раз. Я даже подумал, не может ли пещера быть кем-то. Вернее, чьим-то сознанием. Создается впечатление, что под «Меркурием» Чезаре подразумевает все. Сначала мне это казалось бессмысленным, но что, если весь опыт можно воссоздать в воображении?
— Да… Кстати, в моем издании Чезаре добавляет: Меркурий спускает душу с небес в тело. Это увязывается с его идеей о том, что внутри нас заключен целый космос: макрокосм внутри микрокосма. Дядя рассказывал мне о тех же вещах. Вчера он беседовал со мной почти как мужчина с мужчиной! Дал подсказки, как разгадать секрет книги и как она связана с семьей Ривьера. Больше ничего сказать не могу.
— Эти зацепки могут вывести на нечто крупное. Может, скромные познания Каваны тоже пригодятся?
— Ах, Лео, есть еще и аристократический дух! Дядя — настоящий шовинист в этом плане. Его послушать, так мы самые-самые! Он намекнул: во дворце есть комната, которая называется Пещерой Меркурия. Это кладовая без окон, туда никто не заходит. Я хочу осмотреть ее.
— Обязательно осмотри. Ищи… как там в книге? «Пигмеев, гномов, вулканов, саламандр и прочих чудищ, обитающих в пещере».
— Поищу!
После обеда Орсина вооружилась большим фонарем и вошла в кладовую. Она рассмеялась, когда луч фонаря высветил бра на стене. Естественно, весь дворец электрифицирован, и комнату, в которой нет окон, вряд ли обделили освещением. Орсина включила свет. В кладовой были свалены стулья, козлы, стремянка на колесиках… Черные стены оказались голыми, никаких рисунков. Других дверей, кроме входной, не было.
Высоко над головой стены украшали расписной фриз и лепной карниз. Фриз потемнел от времени и копоти, изображение угадывалось с трудом. В луче фонаря Орсина разобрала мотивы известных греческих мифов о Гермесе, который у римлян звался Меркурием: младенец уводит в пещеру стадо коров — должно быть, скот, украденный Меркурием у Аполлона. На соседнем изображении: рождение сына Юпитера в гроте на горе Киллена. На третьей фреске Меркурий вручает лиру Аполлону в обмен на золотой посох. На стене напротив входа изображены сцены, которых Орсина не узнала: Меркурий запирает вход в пещеру, и обнаженная фигура, почти полностью выступающая из стены, возносится к потолку, где восседает на троне Юпитер.
«Ключ где-то здесь, — подумала Орсина. — Надо перечитать мифы повнимательней».
Стоит спросить Лео — он знает греко-римскую мифологию от и до. Но это может и подождать. Надо исследовать пещеру.
Воспользоваться стремянкой? Подтолкнуть ее в нужное место оказалось нетрудно. Поднявшись на высоту шести футов, на уровне фриза, Орсина принялась методично обследовать стены.
У стены напротив входа она от неожиданности чуть не упала с лестницы: дверь, которую запирал Меркурий, настоящая. В ней есть замочная скважина.
«Книга — это ключ», — говорил Эммануил. Орсина медленно спустилась со стремянки и вернулась в салон. Как найти ключ в буквальном значении этого слова среди аллегорических символов? Чувствуя, что открытием нужно поделиться, Орсина сняла трубку и набрала номер Лео. Занято. Она перезвонила — тот же результат. И так десять минут.
Когда Лео ответил, Орсина едва не отчитала его: повис на телефоне! Болтал с кем-то другим! Что может быть для него важнее, чем она?!
Лео был потрясен рассказом Орсины о кладовой и призадумался, когда девушка задала мучивший ее вопрос.
— А в книге ключ не упоминается? Я почти уверен, что о нем говорится. Сейчас проверю, перезвони чуть попозже.
Через пятнадцать минут они созвонились.
— Да, — сказал Лео, — вот оно: Юпитер вручил Меркурию сокровища, дабы тот поделился ими с человечеством, но Меркурий запер их в пещере и улетел на небо, забрав ключ. Орсина, следует присмотреться к изображению возносящегося Меркурия.
— Не клади трубку, я осмотрю его сейчас. Телефон беру с собой.
Через минуту Орсина взобралась на стремянку в кладовой.
— Я на месте, — сообщила она Лео. — Летящий Меркурий слишком высоко. Сейчас посвечу фонарем… Бог мой, у него в руке ключ! Всего в нескольких футах от меня, но я стою на последней ступеньке. Надо подставить что-нибудь еще…
— Орсина, осторожнее! Ты упадешь. Поищи метлу или что-нибудь с крюком на конце… Орсина!
ГЛАВА 8
Лео услышал грохот. Трубка в руке смолкла. В отчаянии он набрал номер Орсины, но механический голос сообщил, что абонент недоступен.
Пытаясь дотянуться до ключа, Орсина раскачалась на стремянке и, выронив сотовый, упала на штабель стульев, с которого соскользнула на пол. Она не покалечилась, но была ошарашена как откровением дяди, так и собственным открытием… Впрочем, и падением тоже. В ванной Орсина осмотрела царапины и синяки, налила себе выпить (Найджел неоднократно уверял ее в преимуществах этой панацеи) и, присев на диван, задумалась.
Она хотела перезвонить Лео, но тут вернулся муж — как всегда, веселый и бодрый. Орсина решила не рассказывать Найджелу о Пещере Меркурия. Впервые за время замужества она солгала супругу, сказав, что упала со стремянки, когда полезла на верхнюю полку шкафа за коробкой с детскими фотографиями. Найджел успокоил жену и предложил достать коробку.
— Не надо, спасибо. Я нашла их, — сказала Орсина, вытаскивая фотографии из ящика комода в качестве доказательства. Зачем она обманывает Найджела и изворачивается, чтобы подтвердить свою ложь?
Весь вечер он не отходил от нее ни на шаг, ухаживал, заботился, мешая перезвонить Лео и сказать, что все в порядке. Наконец Найджел уснул, и Орсина пробралась к телефону.
Лео к тому времени чего только не передумал: его терзала невозможность помочь Орсине. Ее звонок прозвучал как спасение.
— Все нормально, — завершила рассказ Орсина и добавила: — Пока не подготовлюсь как следует, больше туда не полезу. Кстати, Найджел ничего не знает.
— Не надо бы тебе заниматься этим в одиночку, — заметил Лео и пожалел, что напрашивается в палаццо Ривьера.
Однако Орсина с ответом не мешкала.
— Могу подождать, пока ты приедешь в Венецию. К тому времени, надеюсь, мы достаточно разберемся с книгой и догадаемся, что же спрятано за дверью.
Она пожелали друг другу спокойной ночи, но разговора не завершили, проболтав о пустяках еще с полчаса.
В последующие дни они созванивались много раз, докладывая об успехах в изучении «Магического мира героев». Или, скорее, о неудачах. Лео досконально знал греко-римскую мифологию и труды святых — в книге этим моментам отводилась важная роль. Лео прекрасно понимал нюансы барочного языка и стиля книги, но некоторые моменты ставили его в тупик. В итоге он пришел к выводу: автор был не от мира сего, и, чтобы проникнуть в разум Чезаре, следовало освоить алхимию.
Алхимию в университетах не преподают, и дабы не стать посмешищем среди коллег, Лео не обсуждал ни с кем свои увлечения. Он обратился к ресурсам Библиотеки Конгресса.
Ханна сменила очки на контактные линзы, и, если бы наш профессор заметил это, то нашел бы ее очаровательной. Но Лео внимания не обратил.
«Мыслями он далеко отсюда», — подумала разочарованная Ханна, когда Лео сказал, что ему нужно. Книги по эзотерике? Надо же… Внимательно взглянув на него, девушка заявила:
— Наверное, начать стоит с Юнга, у него достаточно сведений из области алхимии. Он, впрочем, избрал нетрадиционный научный подход к этому вопросу, а потому его работы считаются сбалансированными.
— «Сбалансированными»? — переспросил Лео.
Определение застряло в горле, когда он пробежался взглядом по «Психологии и алхимии» и «Алхимическим учениям». Для него, иезуита, в алхимии вообще не могло быть ничего сбалансированного, пусть даже ее и осудил сам Юнг.
Несколько дней Лео рылся в толстенных томах, ныряя в пучину странных метафор и нелепых символов — соль, ртуть и сера; серое, белое и красное, коагуляция, сублимация и конденсация; алхимические браки и мистические союзы; перегонные кубы; Гермес, Афродита и Гермафродит; подписи, знаки и печати, страннее которых Лео в жизни не видел; философские яйца и матрица; цари и царицы, солнца и луны, и прочие, и прочие…
