Рут Ренделл - Бестия
Все вместе составляло немногим более тридцати тысяч. По незнанию преступники забрали, конечно, и малоценные вещи. Возможно, они в этом мало что понимали и надеялись, что добыча потянет на большее.
Уэксфорд дотронулся пальцем до голубого пушистого кактуса. Его цвет и иголки напомнили ему Куини, кошку. У той тоже, наверняка, под шелковистой шерстью скрывались острые шипы. Он запер дверь и направился к машине.
Глава 8
Во время преступления в Тэнкред-хаусе из револьвера было выпущено пять пуль.
Из заключения эксперта по баллистике явствовало, что они были выпущены из револьвера «кольт-магнум» калибра 0,38 дюйма. Изнутри каждый ствол имеет отчетливые линии и канавки, которые оставляют след на пуле. Внутренняя поверхность каждого ствола имеет индивидуальные отметины, как отпечатки пальцев. Отметины на гильзах калибра 0,38 дюйма, найденных в Тэнкред-хаусе, от всех пуль, что вызвали смерть Дэвины Флори, Наоми Джонс и Харви Копленда, совпали, а значит, могли быть выпущены из одного и того же оружия.
— По крайней мере, мы знаем, что использовалось одно оружие, — сказал Уэксфорд. — И мы знаем, что это был «кольт-магнум» калибра 0,38 дюйма. Стрелял человек, которого видела Дэйзи. Оружие применял только один человек, он убил всех. Не странно ли это?
— У них был только один револьвер, — возразил Берден. — Или только один настоящий револьвер. Знаете, я где-то вчера прочитал, что в одном американском городе стало известно, что у них находится преступник, совершивший несколько убийств, и всем студентам университетского кампуса для личной защиты разрешили купить оружие. А ведь это мальчишки девятнадцати-двадцати лет. Только подумайте! А у нас пока что трудно купить огнестрельное оружие, и слава Богу.
— Помните, мы говорили об этом, когда убили беднягу Мартина?
— И тоже был «кольт» калибра 0,38 или 0,357 дюйма.
— Я отметил это, — резко сказал Уэксфорд. — Но гильзы — в убийстве Мартина и в этом — все равно не совпадают.
— К сожалению. Если бы совпадали, то мы уже имели бы что-то конкретное. Один патрон использован, а пять осталось? Показания Мишель Уивер не казались бы столь неправдоподобными.
— А не приходило вам в голову, что применение револьвера вообще выглядит странно?
— Мне? Я сразу об этом подумал. В большинстве случаев используют обрезы.
— Да. Достойный британский ответ Дэну Вессону. Скажу вам еще кое-что, Майк, что кажется мне странным. Допустим, в магазине было шесть патронов, полный комплект. В доме находились четыре человека, но убийца стрелял не четыре раза, а пять. Харви Копленд был убит первым, и все же, зная, что у него всего шесть патронов, он выстрелил в Копленда дважды. Почему? Может быть, он не знал, что в столовой находятся еще трое, возможно, он запаниковал. Он идет в столовую, убивает Дэвину Флори, затем — Наоми Джонс, по одной пуле на каждую, потом стреляет в Дэйзи. В магазине остается один патрон, но он не стреляет в Дэйзи дважды, чтобы «прикончить» ее, как сказал бы Кен Гаррисон. Почему не стреляет?
— Он забеспокоился, услышав наверху шум от кошки. Услышал шум и убежал?
— Да. Возможно. Или же в магазине было не шесть патронов, а только пять. Один был уже использован до визита в Тэнкред-хаус.
— Но не для бедняги же Мартина, — тут же ответил Берден. — От Самнер-Куиста есть что-нибудь?
Уэксфорд покачал головой.
— Думаю, что дело затянется. Я велел Бэрри проверить, где находился Джон Гэббитас во вторник, когда он ушел и так далее. И я хочу, чтобы вы вместе с ним разыскали людей по фамилии Гриффин, некоего Терри Гриффина и его жену, они живут в районе Мирингэма. Они работали в усадьбе до Гэббитаса. Мы ищем кого-то, кто знает эти места и тех, кто жил в доме. Возможно, с обидой на них.
— То есть бывшего работника?
— Вероятно. Кого-то, кто знал о них все — что у них было, их привычки и тому подобное. Кого-то, кого не знаем мы.
После ухода Бердена Уэксфорд сидел за столом, разглядывая фотографии с места преступления. Как стоп-кадры убийственного, угнетающего фильма, подумал он. Эти фотографии не увидит никто, кроме него, результат подлинного насилия, подлинного преступления. Эти огромные темные пятна и брызги — подлинная кровь. Видеть эти фотографии — привилегия или несчастье? Настанет ли такой день, когда газеты будут публиковать подобное? Кто знает. В конце концов, еще не так давно не печатали фотографии мертвых.
Сделав усилие, он заставил себя забыть о человеческих чувствах, и его мозг вновь превратился в четко действующий механизм, анализирующий, ничего не упускающий, расставляющий вопросительные знаки. И он взглянул на фотографии другими глазами. Как бы трагично, отталкивающе, чудовищно ни выглядело место преступления, в нем не было ничего не соответствующего обстоятельствам. Именно так падают женщины, когда перед этим одна из них сидела за столом лицом к двери, а другая, напротив, встала и смотрела на дверь. А кровь на полу у конца стола — кровь Дэйзи.
Он видел то, что видел прошлой ночью. Окровавленную салфетку на полу и забрызганную кровью салфетку в остывающих, конвульсивно сжатых пальцах Дэвины Флори. Ее лицо, уткнувшееся в тарелку, полную крови, и жуткую уродливую рану в голове. Наоми, словно в обмороке откинувшуюся на стуле, длинные темные волосы свесились через спинку и почти касаются пола. Брызги крови на плафонах, стенах, черные пятна на ковре, мелкие кровавые точки на кусках хлеба и скатерть, потемневшая там, где ее беспрепятственно пропитала густая обильная кровь.
Уже во второй раз с начала расследования — и позже он будет вновь и вновь испытывать то же самое — у него возникло ощущение духа нарочитого разрушительства, попрания красоты, возвращающегося хаоса. Без всяких на то оснований ему казалось, что он чувствует в преступнике какую-то шальную страсть к разрушению. Но в самих фотографиях не было ничего несоответствующего. В данной ситуации все выглядело так, как и следовало ожидать. С другой стороны, фотографии распростертого Харви Копленда, лежащего на спине у подножия лестницы ногами в сторону залы и двери, озадачивали его. Возможно, показания Дэйзи что-то прояснят.
Если преступники спустились по лестнице и встретили его в тот момент, когда он поднимался, чтобы посмотреть, что происходит, то почему он, после того как в него выстрелили, не упал на ступени головой вниз?
Уэксфорд помнил о четырех часах, вчера он договорился о встрече с ней именно в четыре часа. Движение на улицах было небольшое, и он подъехал к больнице раньше назначенного срока. Часы показывали без десяти четыре, когда он вышел из лифта и направился по коридору к палате.
На этот раз доктор Лей не ждала его, а чуть раньше он снял с дежурства Энн Леннокс. В коридоре вообще никого не было. Может быть, весь персонал сейчас выкроил минутку передохнуть, то есть, вернее сказать, задыхался в комнате старшей медсестры. Он подошел к палате и через матовое стекло увидел, что у Дейзи кто-то есть: на стуле слева от кровати сидел мужчина.
Посетитель. По крайней мере, это был не Джейсон Сибрайт.
Приблизившись к прозрачному стеклянному квадратику на двери, он мог рассмотреть сидящего. Молодой человек лет двадцати шести, крупного телосложения, чуть полноватый. Взглянув на него, Уэксфорд тут же определил, вернее, с большой долей вероятности догадался о его социальном положении. Принадлежит к высшему слою среднего класса, учился в привилегированной школе; «что-то собой представляет» там, где работает, — компьютер, звонки по телефону. На этой работе он, как выразился бы Кен Гаррисон, к тридцати годам добил бы до конца свои возможности, поэтому сейчас старался выжать как можно больше. Костюм, который был на молодом человеке, обычно носили люди в два раза старше него — темно-синий блейзер, темно-серые шерстяной фланели брюки, белая рубашка и фирменный галстук школы. Прическа свидетельствовала о единственной уступке его смутному представлению о моде и соответствии возрасту: светлые вьющиеся волосы были несколько длиннее, чем того требовала рубашка и блейзер. По тому, как он их зачесывал, как они закручивались у мочек, Уэксфорд догадался, что молодой человек не мог с ними справиться.
Дэйзи сидела на постели, устремив глаза на посетителя, лицо ее было непроницаемо. Она не улыбалась, хотя и не выглядела особенно печальной. Уэксфорд не мог понять, начала ли она оправляться после перенесенного шока. Молодой человек принес цветы, дюжину красных роз в бутонах, они лежали на постели, и здоровой рукой девушка слегка придерживала их за стебли, завернутые в пеструю розово-золотистую бумагу.
Подождав несколько секунд, Уэксфорд постучал в дверь, открыл ее и вошел.
Молодой человек обернулся и окинул его взглядом (именно такого Уэксфорд и ожидал). Ему часто приходило в голову, что в некоторых школах учат смотреть именно так: уверенно, презрительно, с оттенком негодования, точно так же, как учат отрабатывать дикцию, положив в рот сливовую косточку.
