Джон Сэндфорд - Тень убийцы
Лили откинула назад голову и громко рассмеялась. Лукас ухмыльнулся и подумал, что у нее, конечно, имеется пара лишних фунтов, но, может, это не так уж и плохо.
Они отправились в Индейский центр и показали там фотографии. Двоих мужчин знали в лицо, но не по именам. Никто не мог сказать, где они живут. Лукас позвонил Андерсону и сообщил, что им удалось выяснить, тот обещал позаботиться, чтобы снимки были повсюду.
Они вышли из Центра и заглянули в дом, населенный по большей части индейцами, где Дэвенпорт знал двоих стариков, работавших сторожами. Но они не сказали ничего нового. А их враждебность, казалось, можно было потрогать руками.
— Они не любят полицейских, — сказала Лили, когда они вышли на улицу.
— Здесь никто не жалует копов, — проговорил Лукас, оглянувшись на обветшалое здание. — Когда они нас видят, мы по большей части эвакуируем их машины, оставленные на зиму. Они нас не любят, но, по крайней мере, не настроены против нас. Но сейчас тут кое-что другое. Теперь они именно против.
— Возможно, у них есть на это причины, — сказала Лили.
Она смотрела в окно на группку детей, сидевших на крыльце разваливающегося дома из вагонки.
— Дети должны сейчас быть в школе. Все это самые настоящие трущобы, только чистые. Улицы убирают дважды в неделю, а люди погрязли в нищете.
Остаток утра они провели, показывая снимки индейцам, которых знал Дэвенпорт. Лили оставалась у него за спиной, почти ничего не говорила, изучала лица людей, слушала, а они с любопытством поглядывали на нее.
— Они думают, что вы, возможно, индианка или метиска, но не уверены, пока не услышат ваш голос, — сказал Лукас между остановками. — Вы немного похожи на индианку.
— Я разговариваю совсем не как они.
— Вы разговариваете так, будто вы с Понг-Окленда.
— На Понг-Айленде есть индейская резервация, — сказала она.
— Правда? Я бы хотел послушать, как они говорят.
Когда утро подходило к концу, Дэвенпорт подъехал к дому Желтой Руки, по дороге рассказав о нем напарнице. Перед входом он расстегнул кобуру с Р-7.
— Могут возникнуть проблемы? — спросила Лили.
— Сомневаюсь, — ответил Лукас, — но вы же сами понимаете…
— Ясно.
Когда они вошли в дверь, она сунула руку в сумку, висевшую у нее на плече, и вынула оттуда короткий «кольт офисе» сорок пятого калибра и дослала в патронник пулю.
— Сорок пятый калибр? — удивился мужчина, когда она убрала пистолет в сумку.
— Я недостаточно сильная, чтобы драться с преступниками, — спокойно ответила она. — А если я в кого-то стреляю, я хочу, чтобы это было наверняка. Р-7 славный маленький пистолетик, но слишком легкий для серьезной работы.
— Вовсе нет, если умеешь стрелять, — сквозь зубы процедил Дэвенпорт, поднимаясь по лестнице.
— Я могу попасть летящему голубю в оба глаза, — ответила она, — не зацепив при этом ни перышка.
Дверь на верхнем этаже была открыта. Дома никого. Лукас осторожно шагнул в квартиру, огляделся по сторонам, затем прошел по разбросанным на полу газетам, апельсиновым коркам и одноразовым пакетикам из-под кетчупа, которые выдают в «Македонские».
— Он здесь был, — сказал полицейский и пнул ногой матрас Желтой Руки.
— Ощущение такое, будто тут никто не живет, — проговорила женщина и ткнула носком туфли пустую упаковку из-под соуса.
Бродяги воровали в заведениях фасониста, а из кетчупа варили томатный суп.
— С деньгами у них совсем туго, — сказала Лили.
— Крик.
Она кивнула, достала «кольт» из сумки, вытащила обойму, зажала ее между мизинцем и безымянным пальцем правой руки, передернула затвор, и ей на ладонь выпал патрон. Она вставила его обратно в обойму, которую вернула в рукоять. Лили проделала все это уверенно, спокойно и не думая. Лукас понял, что она хорошо знает свое оружие.
— В этом как раз проблема с автоматическими пистолетами: в самый неподходящий момент ты остаешься с пустой обоймой, — сказал Лукас.
— Это если у тебя мозгов не хватает, — ответила она, внимательно разглядывая мусор на полу. — Я научилась предвидеть подобные ситуации.
Дэвенпорт остановился и поднял предмет, который выглядывал из-под матраса Желтой Руки там, где он соприкасался со стеной.
— Что это? — спросила она, и он бросил ей свою находку. Она повертела ее в руках. — Трубка для крэка. Вы говорили, что он наркоман.
— Да, но мне интересно, почему он ее оставил? Сомневаюсь, что он куда-нибудь без нее ходит. Все остальные вещи исчезли.
— Ну, не знаю. Не вижу ничего особенного. Пока, — проговорила Лили, бросила на пол стеклянный тюбик и раздавила его ногой.
Выйдя снова на улицу, Дэвенпорт предложил заехать в контору Куэрво. Если кто-то продолжает там работать, сказал он Лили, они могут знать, куда исчез Желтая Рука.
— Я следую за вами, — кивнув, ответила она.
— Надеюсь, этот придурок не вернулся в резервацию, — сказал Лукас, когда они садились в машину. — Найти там Желтую Руку будет очень не просто, особенно если он не хочет этого.
Дэвенпорт бывал в офисе Куэрво несколько раз за прошедшие годы. На жалкого вида лестнице, ведущей к нему, ничего не изменилось. В здании отвратительно воняло застарелой мочой, мокрой штукатуркой и кошачьим пометом. Когда Лукас добрался до верхнего этажа, дверь офиса приоткрылась на длину цепочки и в щель выглянула женщина.
— Вы кто? — спросил Лукас.
— Хартист Куэрво, — сердито ответила хозяйка.
Он видел только ее глаза цвета выстиранных в кислоте джинсов и бледный овал лица.
— А вы кто такой, черт вас побери, чтобы задавать тут вопросы?
— Полиция, — ответил Лукас, достал из кармана значок в футляре и показал ей. Лили ждала у него за спиной, на одну ступеньку ниже. — Мы не знали, что вы теперь управляете делами Рэя.
— Уже знаете, — проворчала женщина.
Звякнула цепочка, и она распахнула дверь. После убийства ее мужа на деревянном полу осталось едва различимое пятно, Хартист Куэрво стояла ровно посреди него. Она была в ситцевом платье, прямом от шеи до самых колен.
— Я сказала другим копам все, что знала, — резко заявила она.
— Нас интересует информация другого рода, — ответил полицейский.
В ней было пять футов и девять дюймов роста, и весила она, похоже, сто фунтов, но это были сплошные кожа и кости. Выше и ниже губ шли короткие вертикальные линии, как будто ее рот когда-то был зашит.
— У вас есть в Пойте постоялец по имени Желтая Рука?
— Да, есть.
Она открыла большой журнал и провела пальцем по недописанной колонке.
— Заплатил до завтра.
— Вы его не видели вчера или сегодня?
— Я не слежу за людьми, черт вас побери. Я сдаю квартиры, — заявила вдова. — Если завтра он не заплатит, вылетит на улицу, как миленький. А что он делает сегодня, мне плевать.
— Значит, вы его не видели?
— Нет. — Она уставилась мимо Лукаса на Лили. — Она тоже из полиции?
— Да.
Хозяйка оглядела Лили с ног до головы.
— Слишком хорошо одевается для копа, — фыркнула она.
— Если Желтая Рука не заплатит, вы сами пойдете туда и выгоните его из квартиры? — с любопытством спросила Лили.
— У меня есть помощник, — ответила вдова.
— Кто? — спросил Дэвенпорт.
— Лысый Патер сон.
— Правда? А я думал, что он уехал из города.
— Он вернулся. Вы его знаете?
— Да, давно.
— Слушайте… — Хартист Куэрво прищурилась, сложила указательный и большой палец в виде пистолета и направила в сердце Лукаса. — А не тот ли вы коп, что отделал его много лет назад? И превратил в инвалида?
— У нас с ним были некоторые разногласия, — ответил лейтенант. — Передайте ему от меня привет.
Он сделал шаг к двери.
— А как насчет парня по имени Тень Любви? Вы его видели?
— Тень Любви? Никогда о таком не слышала.
— Он жил в Пойте…
Она пожала плечами.
— У меня он ничего не снимал, — сказала она. — Наверное, его пустил к себе кто-нибудь из жильцов. Вы же знаете, как это бывает.
— Да, — сказал Лукас. — Мне жаль, что так получилось с Роем.
— Хорошо, что кому-то жаль, потому что мне его совсем не жалко, — спокойно проговорила Куэрво, и на ее лице впервые за весь разговор появился намек на эмоции. — Я тут пыталась вспомнить про Рэя что-нибудь хорошее. Ну, хотя бы что-то. И вот что пришло мне в голову. У него была целая куча видеокассет, порно. Одна называлась «Сверхпроницаемая брюнетка». Знаете, что это значило? Это когда она была запечатана со всех сторон, если вы понимаете, что я имею в виду. Три мужика. А больше всего он любил эпизод, когда один из них кончает на грудь брюнетки. Всякий раз, когда он останавливал и перематывал пленку, на экране телевизора появлялась одна и та же передача. Знаете какая?
— Нет, даже представить не могу, — сказал Дэвенпорт и бросил мимолетный взгляд на Лили, которая завороженно смотрела на Куэрво.
