Джон Сэндфорд - Ночной убийца
Он взял кружку с пивом и медленно пошел вдоль стойки. Когда он остановился и сделал большой глоток, сидящий на табурете тощий мужчина повернул голову. Складки кожи висели на его лице и шее совсем как у бассета. Из них выглядывали злобные свиные глазки Рэнди Лески.
— Рэнди, неужели это ты? — воскликнул Лукас.
Лески тряхнул головой, словно прогоняя надоедливую муху, залетевшую на кухню. Он проворачивал аферы с ремонтом и специализировался на пожилых людях. Лукас сделал его своим осведомителем.
— Уходи. Пожалуйста.
— Слушай, мы же с тобой старые друзья, — сказал Лукас и широко развел руки в стороны. Все разговоры в баре смолкли. — Ты отлично выглядишь. Сидел на диете?
— Отвали, Дэвенпорт. У меня нет того, что тебе нужно, что бы это ни было.
— Я ищу Мусорщика Дуга.
Лески сел немного прямее.
— Мусорщика? Он кого-то порезал?
— Мне нужно поговорить с ним.
Неожиданно Лески захихикал.
— Боже мой, старина Мусорщик. — Он сделал вид, будто вытирает слезу. — Вот что я тебе скажу: когда я слышал о нем в последний раз, он работал на свалке в Дакоте.
— На свалке?
— Вот именно. Не знаю на какой, просто слышал от парней. Подумать только, он родился на помойке, потом его отправили в дурку. А когда вышвырнули оттуда, он снова вернулся назад. Некоторым людям исключительно везет в жизни.
Рэнди засмеялся, издавая свистящие звуки.
Лукас какое-то время смотрел на него, дожидаясь, когда он успокоится, затем кивнул.
— Я слышал, ты вернулся, — сказал Лески.
— Да.
Рэнди сделал глоток пива, поморщился, посмотрел в кружку и продолжил:
— Прошлой зимой, когда тебя подстрелили, я впервые с тех пор, как был ребенком, отправился в католическую церковь.
— В церковь?
— Я молил всех святых, чтобы ты сдох, но сначала хорошенько помучился.
— Спасибо, что думал обо мне, — сказал Лукас. — Продолжаешь обманывать стариков?
— Иди в задницу.
— Разговор с тобой, Рэнди, как глоток свежего воздуха. Слушай… — В старой спортивной куртке Лески Лукас заметил необычную выпуклость и прикоснулся к его боку. — Пистолет?
— Ты оставишь меня в покое, Дэвенпорт?
Рэнди Лески никогда не носил с собой оружия. Это было чем-то вроде постулата его религии.
— Что, черт подери, происходит?
Лески был преступником. Наличие пистолета могло стать причиной ареста. Он посмотрел на свое пиво.
— Ты видел мой район?
— В последнее время нет.
— Плохие новости, очень плохие, Дэвенпорт. Я рад, что моя мамаша не дожила до этого. Какой-нибудь малолетний придурок может пристрелить тебя только за то, что ты нечаянно толкнул его, — Рэнди посмотрел на Лукаса своими водянистыми глазами. — Клянусь богом, вчера вечером я зашел в «Пэнси», так там какой-то молокосос начал вязаться к одной девчонке. Ее парень — сын Билла Макгуэйна — встал и говорит: «Идем отсюда». И они ушли. Когда я встретил Билла и рассказал ему эту историю, он ответил: «Я велел моему парнишке не ввязываться в драки. Он совсем не трус, но никакая драка не стоит того, чтобы рисковать жизнью». И он совершенно прав, Дэвенпорт. Сейчас нельзя пройти по улице, не опасаясь, что тебе проломят голову. Просто так. Без всякого повода. Раньше, если кто-то искал тебя, всегда имелась причина, и это было понятно. Теперь же тебя могут прикончить на ровном месте, ни за что.
— Ладно, успокойся.
— Ага.
Лески снова повернулся к стойке, и Лукас сделал шаг назад, собираясь уйти. Но Лески неожиданно захихикал, и складки кожи у него на лице заколыхались.
— Мусорщик Дуг, — фыркнул он и снова засмеялся.
Выйдя на улицу, Лукас огляделся по сторонам, раздумывая, что делать дальше. Где-то вдалеке завыли сирены, но он не смог определить где. Лукас хотел было позвонить и выяснить, что случилось, но сирен было так много, что, скорее всего, где-то начался пожар или произошла автомобильная авария. Он почувствовал, как он устал, и, вздохнув, направился к своей машине.
Уэзер спала. Она поднимется в шесть и будет ходить очень тихо, стараясь не разбудить его, а в семь войдет в операционную. После ее ухода Лукас проспит еще три часа. Он разделся в большой ванной комнате, расположенной в конце коридора, рядом со спальней, быстро принял душ, чтобы смыть дым, которым пропах в барах, и скользнул в постель. Он подкатился к Уэзер под бок и почувствовал гладкую кожу ее ноги. Она спала в старомодной мужской футболке и трусиках бикини, оставляющих кое-что — но не слишком много — воображению.
Лукас лежал на спине и представлял, как она двигается по спальне в футболке и трусиках. Иногда, если она не оперировала утром, перед глазами у него возникал тот же образ, который Лукас никак не мог прогнать, и тогда он осторожно забирался рукой под футболку.
Но только не сегодня. Слишком поздно. Лукас повернул голову, поцеловал Уэзер и мысленно пожелал спокойной ночи. Уэзер сказала ему, что он должен всегда так делать, а подсознание ей сообщит об этом.
Лукасу показалось, что прошло довольно много времени, когда он проснулся, почувствовав, что она коснулась его. В комнате царил полумрак, дневной свет вливался внутрь сквозь занавески. Уэзер сидела на кровати полностью одетая. Она еще раз сжала пальцы.
— Хорошо, что у мужчин есть штучки, за которые можно ухватиться, — сказала она. — Они помогают разбудить их.
— Что? — Лукас плохо понимал, что происходит.
— Встань и включи телевизор, — сказала она, убирая руку. — В программе «Утро» говорят про тебя.
— Про меня?
Он с трудом сел.
— Как звучит эта странная фраза, которую употребляете вы, полицейские? «Дерьмо попало в вентилятор»? Похоже, это тот самый случай.
Глава 07
Андерсон стоял в коридоре перед кабинетом Лукаса и читал компьютерные распечатки. Увидев его, он отлепился от стены.
— Шеф хочет видеть нас немедленно.
— Знаю, мне позвонили. Я видел передачу по «ТВ-3», — ответил Лукас.
— Это для тебя, — сказал Андерсон и протянул ему папку из плотной бумаги. — Вчерашние данные по убийству Уонамейкер. В галереях ничего. Эксперты подтвердили, что сигарета — это «Кэмел», табак на теле такой же. На запястьях следы, но узлов не видно; щиколотки были связаны желтой полипропиленовой веревкой, старой, частично развалившейся оттого, что она находилась на солнце. Так что, если мы сумеем найти ее фрагменты, они, скорее всего, окажутся идентичными.
— Что-то еще? Частички кожи, семенная жидкость, что-нибудь?
— Пока нет… А вот данные по Бей.
— Господи.
Лукас взял папку и раскрыл ее. Почти все бумаги внутри оказались ксерокопиями отчета Коннел, с несколькими мелкими деталями, которых он раньше не видел. Мерседес Бей, тридцать семь лет, убита в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, дело так и не закрыто. Первая в списке Коннел и главная тема репортажа на «ТВ-3».
— Ты слышал, что случилось на озерах? — спросил Андерсон, понизив голос, словно собирался рассказать особенно неприличный анекдот.
— А что? — Лукас поднял голову от папки с бумагами по делу Бей.
— Около дома у озер произошел настоящий кошмар. Но о нем стало известно слишком поздно, и в утренние новости сообщение не попало. Пострадали парень и его подруга, точнее, возможно подруга. Парень в коме и, скорее всего, до конца дней останется парализованным. Женщина умерла. Ей пробили голову куском трубы или стальным прутом. Может быть, прикладом винтовки или пистолетом с длинным стволом. Похоже на «редхок». По всему, мелкое ограбление. Но выглядит жутко. По-настоящему.
— В убойном переполох?
— Народ в невменяемом состоянии, — ответил Андерсон. — На место преступления ездили все. Шеф только что вернулась. А тут еще репортаж «ТВ-3»… Она в ярости. Ты даже представить не можешь в какой.
Рукс рвала и метала. Она наставила на Лукаса сигарету.
— Скажи мне, что ты не имеешь к этому никакого отношения.
Лукас пожал плечами, оглядел остальных и сел.
— Я не имею к этому никакого отношения.
Рукс кивнула и сильно затянулась сигаретой; в ее кабинете пахло как в боулинге во время вечеринки какого-нибудь общества. Лестер с несчастным видом сидел в углу, положив ногу на ногу. Андерсон устроился на краешке стула и глуповато уставился на Рукс сквозь толстые линзы очков.
— Я ничего такого и не подумала, мы все знаем, кто это сделал, — сказала Рукс.
— Мм, — Лукасу совсем не хотелось называть имя вслух.
— Не желаешь говорить? — возмутилась она. — Тогда скажу я: вонючка Коннел.
— Двенадцать минут, — сказал Андерсон. — Длиннее сюжета «ТВ-3» никогда не показывал. Там наверняка заполучили то, что удалось нарыть Коннел. Все имена и даты. И выкопали видеопленку с места убийства Мерседес Бей. Использован материал, который ни за что не пустили бы в то время, когда он был снят. А теперь Уонамейкер. Боже праведный, телевизионщикам удалось запечатлеть, как тело достают из мусорного бака. Никакого мешка или чего-то подобного — только труп с вываливающимися внутренностями и болтающейся головой.
