Уильям Янг - Ева

– А зачем я нужна Господу? – спросила Лили. – Зачем Ему вообще нужен человек-Свидетель?

– Все это, дорогая, – проговорил Гералд, – опять уводит нас к Началу Всех Начал. Богу не нужно ничего, но Бог не будет Богом, если не будет нас, перед Ним преклоняющихся. Жить с Господом – это значит участвовать в мистерии полного присутствия.

Далеко не все из сказанного было Лили понятно, однако все присутствующие убеждали ее не зацикливаться на деталях. Они говорили, что она всего лишь ребенок, а все дети обладают интуицией, которая гораздо важнее логики и знаний. Они говорили, что ей не стоит переживать по поводу того, что она чего-то недопоняла. И без этого все, мол, будет нормально, и волноваться ей совершенно не стоит.

Лили даже не заметила, как в какой-то момент Летти ушла, ни с кем не попрощавшись. Ее напевы прекратились, и она исчезла.

Джон уже собирался показать Ученым их спальни, но Анита подняла руку, чтобы привлечь к себе внимание.

– Постойте, – сказала она. – Мы совершенно забыли о дарах, которые привезли для Лили!

– Действительно забыли! – согласился Саймон. – Но мой дар где-то в багаже, поэтому я попрошу меня извинить и позволить преподнести его позднее. Я передам его завтра.

– Дары? – удивилась Лили.

Она, конечно, чувствовала себя усталой, но любопытство придало ей сил. Она подумала о том, какой подарок приготовил для нее Саймон, и оживилась.

Саймон отошел в угол комнаты, а Анита и Гералд принялись ощупывать свои карманы и вспоминать, куда положили подарки. Женщина нашла свой подарок первой и подошла к Лили.

– Дорогая моя, – начала Анита, – когда я молилась за тебя перед тем, как мы тронулись в путь из наших краев…

– Ты за меня молилась? – удивилась Лили.

– Мы все за тебя молимся, – заявил Гералд. – Молитва – это разговор с Господом о жизни, людях, а также обо всем, что мы считаем важным. Я надеюсь, тебя это не удивляет?

Лили отрицательно покачала головой.

– Ну, так вот, – продолжила Анита, – когда я молилась за тебя, мне на ум постоянно приходили мысли об этом предмете.

Анита раскрыла сжатые пальцы, у нее на ладони лежала серебряная цепочка с небольшим серебряным ключиком тонкой работы.

– Какой красивый подарок! – воскликнула Лили. – Спасибо большое.

Анита опустила ключик на цепочке в ладонь девушки.

– Это очень старый ключ, и с ним связана своя история, или, может быть, сказка. Ты слышала сказку о красавице и чудовище?

Лили отрицательно мотнула головой.

– Неважно. – Анита улыбнулась и обняла девушку. – Лили, это необычное украшение. Это ключ, который может что-то открыть. Что именно, я не знаю. Но ты точно узнаешь, когда придет время.

– Все, сказанное Анитой, относится и к моему подарку, – заговорил Гералд, протягивая девушке бархатную коробочку, в которой обычно хранят драгоценности.

Лили открыла коробочку и увидела золотое кольцо.

– Это обручальное кольцо, – объяснил Гералд, и Лили улыбнулась. – Его передавали в моем роду из поколения в поколение с очень давних времен. Точно так же, как и Анита, я не знаю, почему должен его подарить и что ты будешь с ним делать. Тем не менее, вот, пожалуйста.

– Это кольцо, которое дарят на помолвку?

– Нет. «Помолвка» не передает всей силы намерения. Обручение – вот более подходящее слово, это настоящее обещание о заключении брака, которое, кстати, может быть дано задолго до того, как этот самый брак совершится. Это кольцо жених дарит невесте в знак обещания, что они обязательно поженятся.

– Спасибо, Гералд, – произнесла Лили.

Ученый наклонился, чтобы дотронуться до ее лба, и, хотя девушка внутренне напряглась, она позволила ему это сделать.

Затем Ученые в сопровождении Джона покинули комнату. Саймон шел последним, в дверях он обернулся и с улыбкой поклонился ей.

Лили лежала в кровати и думала о том, что пережила и узнала в течение этого насыщенного дня. На душе у нее было неспокойно. Она надеялась, что Хан-эль действительно существует и находится где-то рядом, хотя понимала, что ангел, скорее всего, прекрасно знает о том, что она недоговаривает и обманывает Джона и Ученых. Лили стало стыдно. Но с другой стороны, мысль о реальном существовании ангела вселяла надежду и приносила некоторое спокойствие.

Совершенно неожиданно она вспомнила лицо мужчины, которое видела при обстоятельствах, пока остававшихся для нее туманными.

Глава 8

Подарок

На следующее утро, когда на смену ночи пришел рассвет, Лили сделала первую запись в дневнике, подаренном ей Джоном. Она открыла девственно чистую страницу и начала писать с искренностью и откровенностью, на которые, как ей казалось, не была способна. Она, как вольный орел, взмыла ввысь над своим бренным телом, наблюдая и оценивая все, что ей пришлось пережить и что волновало ее до глубины души.

Несмотря на все уверения Джона, ничто не поколеблет моего глубокого убеждения в том, что я не писатель. Ничего себе, никто никогда не прочтет эти строки, а я уже извиняюсь.

Не знаю, кто я, и не очень понимаю, где проходит граница между реальностью и фантазией. Я пребываю в одном из двух состояний. В первом мне кажется, что я сумасшедшая и окружена такими же сумасшедшими людьми. Во втором – мне просто больно, и меня переполняют самые неприятные чувства и предчувствия.

Иногда мне хочется кричать до тех пор, пока не сорву голос. Мне хочется, чтобы всем было наплевать на меня и мою судьбу, отчего только сильнее начинаю злиться и желаю умереть.

Из всех людей, с которыми я здесь общаюсь, самым приятным мне кажется Джон. Впрочем, я сильно заинтригована новым молодым персонажем, который недавно здесь появился. Это один из трех волхвов (кажется, так называли этих людей в воскресной церковной школе, хотя в том сюжете действие было закручено вокруг младенца Иисуса). Этого человека зовут Саймон, он старше меня, но, тем не менее, по возрасту ближе ко мне, чем все остальные участники этого повествования. Двух других волхвов зовут Анита и Гералд, и они подарили мне серебряный ключик и обручальное кольцо. Саймон сказал, что принесет свой подарок позднее. У меня такое ощущение, что он просто хочет поговорить со мной наедине. Мне этот Саймон кажется немного опасным, но в хорошем смысле этого слова.

Вчерашний день был очень насыщенным. Даже не знаю, с чего начать. В общем, Ева показала мне Адама – я прекрасно понимаю, что звучит это так, словно я сошла с ума и меня пора положить в психушку, – еще я видела говорящую змею и испугалась так, что не описать. Потом пришли эти самые волхвы, и я впервые увидела Летти. Она постоянно что-то напевает себе под нос. Волхвы ошарашили меня новостью о том, что я Свидетель Начала Всех Начал. Я не сказала им, что уже знаю об этом от Евы.

Я, наконец, осмотрела свои руки. Может, в прошлой жизни я резала себе вены, точно сложно сказать. В общем, состояние рук меня слегка испугало. Может, даже к лучшему, что я ничего не помню о своей прошлой жизни, хотя периодически у меня случаются флешбэки или галлюцинации.

Я смотрю на океан, на приливы и отливы. Они напоминают мое собственное психическое состояние, потому что я то хочу жить, то мечтаю умереть. На самом деле чаще всего я вижу просто волны и точно не знаю, отлив сейчас или прилив. Интересно, когда ко мне зайдет Саймон? Может, сегодня, а может, и нет.

Она подумала о Саймоне и скинула одеяло, чтобы посмотреть на ногу, которую ей пересадили от другой девушки. Лили задумалась о том, кем была эта девушка и как жила. Нога была абсолютно функциональной, хотя кожа на ней была светлее ее собственной и с веснушками.

Вскоре появились женщины, одетые как монахини. Они помогли Лили с ее утренним туалетом, то есть с тем, чем обычно занимаются люди, проснувшись. Они молчали, улыбались и казались очень приветливыми. Когда женщины исчезли, появился Джон с завтраком. Лили порадовалась настоящей еде, правда, она показалась ей немного пресной и однообразной. Джон объяснил, что она на диете, потому что ее организм еще не окреп. Они вдвоем позавтракали, после чего Джон ушел, и она стала рассматривать зыбь на поверхности океана, каменистый пляж, прибой, а также растительность на берегу, где обнаружила деревья, обычно встречающиеся в совершенно различных климатических поясах.

Потом Лили делала гимнастику: напрягала и расслабляла мышцы всего тела, начиная с пальцев ног и заканчивая шеей. Ей предстояло заниматься этим шесть раз в день. После нажатия нескольких кнопок ее кровать превращалась в инвалидное кресло, в котором можно было передвигаться по комнатам. Силы постепенно возвращались к ней, но Лили не торопилась встать и попробовать ходить. «Всему свое время», – думала она.

В тот день Джон подготовил ей сюрприз. Лили въехала на кресле по небольшому подъему и оказалась на открытой площадке, расположенной непосредственно над комнатой, в которой она жила. Впервые за долгое время Лили почувствовала тепло солнечных лучей. Площадка была небольшой, но вид с нее открывался прекрасный. Джон оставил Лили подышать свежим воздухом.