Кирилл Григорьев - Галатея

— Хорошо, но возьми на контроль это дело — хмуро сказал Петровский и смерил Анатолия взглядом.

— Рассказывай, — приказал он.

Пока тот обстоятельно изложил цепь неприятных событий, Петровский набивал трубку. Руки его подрагивали.

— Отлично провели ночь, — с сарказмом констатировал Тарас, выслушав доклад Кравченко. — Просто прекрасно.

— Зачем открыли стрельбу? — спросил он. — Разве не ясно было сразу, что остановить Житцова пулями невозможно?

— Откуда мы могли это знать?

Петровский мгновение подумал.

— Действительно, — согласился он и посмотрел на Барса. — Как получилось, что вы упустили девушку?

— У нас была другая фотография.

— Так, значит, это Тополев виноват? — уточнил Тарас. — В стрельбе среди бела дня он виноват тоже?

— Но мы спасли девушку, — ответил Гарин вместо Барса.

— Вначале похоронили, а потом спасли. Сами ломаем, сами строим. Весь Интернет и телевизионные каналы гудят как улей, — с отвращением сказал Петровский. — «Новая волна мафиозных разборок», «Братки еще живы». Все в таком духе. Я недоволен.

Но недоволен он был, прежде всего, самим собой.

— Я ознакомился с рапортами, — произнес Тарас после паузы, кивнув на стопку листов с края стола. — Писать их мы научились. Твоему Бузыкину, Барс, следует в сатиру и юмор податься, наверняка, получится. Каждый его рапорт — шедевр изящного искусства. Зачитываюсь. Цитировать не буду, сам ознакомишься на досуге.

— Резюме? — спросил Гарин.

— Я очень недоволен.

Он несколько раз глубоко затянулся.

— Во что мы превратили идею? — после паузы спросил Тарас. — В цирк какой-то, клоунаду. Зачем нам нужны спецгруппы? Приставка «спец» подразумевает лучших бойцов и специалистов. Сегодня из четырех групп у нас отличились две. У одной какие-то братки из под носа увели важную свидетельницу. А вторая не смогла остановить ожившего мертвеца.

— Никто не знает, как их останавливать, — сказал Кравченко.

Петровский тяжело вздохнул.

— Завтра к нам приедет Немченко со своим племянником, — сообщил он. — После сегодняшнего столкновения в кафе и истории с Татьяной, я хочу, чтобы Вадим Дмитриевич был встречен достойно. Но на этот раз без проколов! Мне нужен его племянник! А Немченко и прибывших с ним людей необходимо тщательно изолировать. Старшим по операции назначается Гарин. Готовность к десяти ноль-ноль.

— Значит, мы не будем с ним договариваться? — спросил Виктор.

— Больше — нет, — ответил Петровский. — Сдается мне, Вадим Дмитриевич не понимает с первого раза. У меня все, — махнул он рукой. — Свободны.

Мобильный телефон проснулся, когда Тарас уже прилег на диване. Несколько мгновений он раздумывал, глядя в потолок подходить или нет. Наконец, победила совесть.

Он поднялся, подхватив телефон со стола.

Судя по определителю номера, звонил Немченко.

Наверное, пронюхал о девушке, подумал Петровский. Не смог дождаться утра, чтобы высказать претензии?

— Слушаю, — поднял он трубку.

— Здравствуйте, Тарас Васильевич, — произнес незнакомый голос. — Это Дмитрий Стременников, помощник Вадима Немченко.

— Знаю.

— С Вадимом Дмитриевичем случилось несчастье. Поэтому завтра он не сможет быть у вас.

Очередная уловка, подумал Тарас.

— Что стряслось? — спросил он.

— Житейские неурядицы, — не вдаваясь в подробности, ответил Дима. — Он в больнице и очень плох. Я пока толком ничего не знаю. Сейчас еду в больницу разбираться.

— Он хотел привезти к нам своего племянника.

Стременников помолчал.

— Наверное, и привезет, Тарас Васильевич, — сказал он. — После того, как придет в себя. Если придет, — поправился Дима.

— Вы не понимаете, Дима. Нам очень нужен его племянник.

— Это не мне решать, Тарас Васильевич.

— Тогда скажите, где находится Немченко. Я с ним лично поговорю. Поймите, дело не терпит отлагательств.

— Любое дело может подождать, когда человек при смерти.

— Значит, так, Дима?

— Значит, так, Тарас Васильевич, — подтвердил Стременников.

— Медицинский центр «Полночи» к вашим услугам, — предложил после паузы Петровский.

— Я передам, — сказал Дима и отключился.

Тарас отложил в сторону телефон.

Что же случилось, подумал он. Немченко узнал о готовящейся горячей встрече? Решил деликатно уклониться?

Это очень легко выяснить, подумал Петровский. Достаточно посадить секретаршу за телефон на полдня. Скорее всего, это не ложь. Что-то действительно случилось. С Немченко и его племянником. Рука Тензора? Снова?

Гарин расстроится, подумал он. Но ничего, визит в больницу его точно порадует.

Он придвинул к себе телефон и набрал номер Федора Ломакина — главного телепата «Полночи».

— Федя, — сказал он, когда тот поднял трубку, — извини, что так поздно. Дело, не терпящее отлагательств.

— У нас все дела такие, — спросонья отозвался Ломакин. — Что случилось?

— Помощник Немченко — знакомый персонаж?

— Нет. А кто такой Немченко?

— Вадим Дмитриевич Немченко. Помнишь лето?

— Промзону?

— Да.

— Теперь вспомнил. Так, и что?

— Немченко сейчас в больнице. Но у него коллега есть. Некий Дмитрий Стременников. Так вот, Федь, я очень хочу знать, куда этот парень сейчас поедет. Мне нужен точный адрес больницы, отделение и номер палаты Вадима Немченко.

— Ночь же на дворе, Тарас Васильевич.

— Ну, что же делать?

— Ладно, посмотрю.

— Не забудешь, Федь? — напомнил Петровский. — Дмитрий Стременников.

Матвей Мохов

Таня говорила все еще с трудом.

Матвей сидел рядом с кроватью на табуретке и конспектировал. Его трясло от злости к безжалостным мясникам и жалости к девушке.

Молодец, Гарин, — думал он. — Ах, какой же он, все-таки, молодец!

— Что они от вас хотели? — спросил Матвей.

— Адрес Пети Авалкина, — разлепила Таня ссохшиеся губы. — Моего институтского друга.

— Друга? — уточнил Мохов. — Или бойфренда?

Роман Ганин у мойки громко зазвенел инструментами. Матвей мельком глянул в его сторону. Роман выражал протест всем своим видом. Он был категорически против допроса едва очнувшейся свидетельницы.

— Роман, нельзя ли нам поговорить наедине? — попросил Мохов.

— Нельзя, — решительно повернулся тот. — Здоровье пациентки…

— Можно, — отрезал Матвей. — И немедленно. Здоровье вытекает из ее безопасности. А мы не сможем обеспечить эту безопасность, если не будем хоть что-то знать. Это понятно?

— Я против, — упрямо возразил Ганин.

Таня посмотрела на него умоляюще.

— Пожалуйста, — протянула она. — Очень вас прошу.

Роман несколько мгновений переводил взгляд с нее на Мохова, потом молча сорвал с рук перчатки и швырнул их в мойку, к инструментам.

Дверь палаты захлопнулась за его спиной.

— Спасибо, — посмотрел на девушку Матвей.

— Я все понимаю, — произнесла та. — У меня еще мама и братик младший есть. Что, если…?

— Этого не случится, — твердо ответил Мохов. — Даже мысли такие из головы выбросьте. Так, вы сказали им адрес?

— Пети?

— Авалкина, — кивнул Матвей.

— Они его и так знали.

— Тогда зачем же они вас допрашивали? — удивился Мохов.

— Они хотели узнать адрес дачи, — ответила Таня.

— А что, у Пети есть дача?

— Есть, — кивнула Таня. — Мы туда несколько раз ездили.

Рука Матвея замерла над листом.

— И вы им сказали? — боясь спугнуть удачу, тихо спросил он.

— Не помню, — честно ответила девушка. — Думаю, что нет. Какой смысл? Для меня ничего бы не изменилось. Но я не уверена на все сто, понимаете?

Вот это выдержка, с восхищением подумал Матвей. Вот это слабый пол!

— А нам скажите? — поинтересовался осторожно он.

— А вам Петя разве тоже нужен? — закусила Таня губу.

— Конечно, — ответил Мохов, быстро соображая. — Вы догадываетесь, что они с ним сделают, если найдут?

— Не найдут, — неуверенно сказала девушка.

— Эти — найдут, — заверил ее Матвей. — Поэтому, их необходимо опередить и спасти вашего Петю. А вдруг вы сказали?

— Вдруг, — неохотно согласилась Таня. И, подумав мгновение, она решительно добавила:

— Записывайте.

Мохов не верил своим глазам. Перед ним лежал точный адрес с указанием ориентиров для проезда к дачному кооперативу, где у Тензора, неуловимого сукиного сына, за которым «Полночь» безуспешно охотилась полгода, оказывается, был дом с участком. Гарин, несомненно, спас очень нужного свидетеля. Ключевую фигуру, которую никак нельзя было потерять.

— Вы его спасете? — спросила Таня.

— А как же, — кивнул Матвей, поднимаясь. — Ты, главное, упокойся и отдыхай.