Михаил Март - В омут с головой

Бартеньев сложил деньги в мешок, завязал тесемки, положил все на место и вернулся в дом.

Эту ночь он спал плохо.

Время шло, а Зимин все еще ничего не. понимал. Может быть, он зря оставил досье на Лугового в багажнике? Прочитав его, Антон мог испугаться и решить не лезть на рожон. Если так, то придется менять план и действовать иначе. Он и без того потерял уйму времени и начинает мозолить глаза некоторым горожанам. Опытный юрист, он разбирался в сыске не хуже местных следопытов. За ним наблюдали. Непристально, конечно, как это делает наружка, но о нем знали и помнили: есть такой чужак, гуляющий по городу. Главное, не лезть не в свои дела и ничем не интересоваться. В городе любопытство считается пороком, он эту простую истину уже понял. Пока машина его не сделана, он может особо ни о чем не беспокоиться, но если он не уедет после ремонта, тогда им займутся всерьез.

В гараж Зимин отправился пешком. Он не знал, с чего начать разговор с Бартеньевым, но понимал, что парню пора развязать язык. Антон ждал Зимина. Не сегодня, так завтра. Именно этого типа он и определил себе в партнеры.

Смешно получается, они нуждались друг в друге, правда, по разным причинам, однако не решались на сближение. Осторожничали. Рано или поздно кто-то должен был сделать первый шаг. И сделал это Зимин.

Его появление в ангаре воспринималось как должное: человек скучал от безделья. К его удовольствию ремонт продвигался медленно.

— Вот что значит покупать отечественные машины, — сказал он с тоской в голосе.

— Дело не в машине, а в сборке, — ответил Бартеньев. — Идите в закусочную напротив. Я сейчас к вам присоединюсь. Руки помою. Пора выпить кофе.

Предложение было неожиданное, но очень интересное. Может, и не придется парню язык развязывать, сам созрел для разговора? Это меняет дело. Зимин сделал свой шаг, пришел к нему, теперь надо ждать ответного хода.

Валерий Палыч встретил постоянного клиента как родного.

— Кофейку?

— Да, сразу четыре чашки. Механик решил составить мне компанию. Хороший мужик, только слишком замкнутый. Ему бы в разведчики идти, а он в машинах ковыряется.

— Было бы о чем говорить. Футбол и хоккей он не любит. Но толк знает во многом. Я как-то ему про свой самолет рассказывал. На испытательном полигоне сбой произошел, ну описал ситуацию в подробностях. Он сидел, ел омлет и слушал, а потом вдруг коротко и четко определил причину сбоя двигателя. И ведь прав оказался. Когда инженеры движок разобрали, тот же диагноз поставили. Но им все по косточкам разложить пришлось, а Антон в глаза этот движок не видел, по моим словам правильную диагностику сделал. Непростой он парень. А то, что молчун, так это неплохо. Чего попусту языком молоть.

— Прав ты, Валерий Палыч. Я тут несколько дней прожил и язык проглотил. Говорить и впрямь не о чем.

Пришел Бартеньев. Они устроились за столиком у окошка, а хозяин вновь уставился на экран телевизора.

— Вы что-то хотели мне сказать, Антон? — пошел в атаку Зимин. — Пожалуйста, я вас слушаю.

— Вы, наверное, знаете, что я был у вашего приятеля и имел с ним разговор. В тот момент вы стояли на балконе.

— Любопытный вывод.

— За занавеской гулял дым от сигареты, стакан с пивом вы прихватили с собой, но мокрое пятно от него на столике осталось.

— Хорошая наблюдательность.

— Не в этом дело. Условия я выполнил. Деньги будут завтра.

— Очень хорошо. Я думаю, Филимон Матвеич должен приехать на днях, может, даже и завтра.

— Я ему верю. И вам мне придется довериться, раз вы приятели. Нам необходимо совершить несколько не совсем обычных операций. Это не моя прихоть. В целях безопасности. Речь идет о кругленькой сумме. Первое. В город ему лучше не приезжать и в гостинице не останавливаться. Для заключения договоров я встречусь с ним где-нибудь на окраине. Так будет спокойнее.

— Воля ваша. Как скажете, так он и сделает. Ведь ради заключения контракта Филимон Матвеич и возвращается сюда.

— Деньги вывозить из города в портфельчике тоже нежелательно. Могут устроить досмотр. У нас всякое случается.

— Может, деньги вывезти по частям?

— Решайте сами. Мое дело предупредить. И еще по поводу денег. Я не смогу их передать из рук в руки. Но я вам скажу где, когда и как их взять. Это должны сделать вы, и хочу предупредить заранее, что это сопряжено с некоторыми трудностями и даже опасностью. Господин Агеев должен вам за это заплатить, пусть вычтет желаемую вами сумму из моей. Так будет справедливо.

— Вообще-то я не из трусливых. Деньги для меня не самое важное, если речь идет о помощи, которую я в силах оказать.

— Странная позиция для адвоката. Люди вашей профессии зарабатывают на несчастье других. Очень схоже с ритуальными услугами гробовщиков и могильщиков.

— Мне приходилось защищать людей и безо всякого вознаграждения. Если честного человека пытаются упрятать за решетку, приходится идти на помощь, не думая о своем кармане.

— Сказки. Впрочем, меня это не касается. Вы беретесь передать деньги господину Агееву?

— Конечно. Без вопросов.

— Завтра утром получите план. Действовать придется по минутам и даже секундам.

— Но у меня нет даже машины.

— А вам она и не понадобится. К девяти утра приходите в гараж.

Антон сделал глоток кофе, встал и ушел. Зимин остался сидеть на месте в полной растерянности. Вот тебе и молчун! И опять никакой ясности. Предупредить Агеева или рано? Вряд ли стоит торопиться. Пока нет ничего определенного.

Ждать оставалось недолго.

У Никиты Лугового дрожал подбородок. Он еще раз прочел записку:

«Твой срок вышел. Приготовь деньги к одиннадцати утра. В двенадцать приедешь на кладбище. Дальнейшие указания получишь там. Третья аллея шестого участка, могила Гордеева В.Б., под венком». Он глянул на часы. Десять пятнадцать. Времени в обрез. Шантажист знает его расписание и рассчитал каждый шаг. Он всегда выходит из дома в десять пятнадцать и приезжает на работу в десять тридцать. Четкий распорядок выстроен с момента его назначения директором. Записку он нашел за ветровым стеклом своей машины. Как шантажист мог проникнуть на участок? Забор — три метра высотой гладкий частокол из бревен с острыми наконечниками. Впрочем, это мелочи. У них даже собаки нет: Катька терпеть не может животных. Что делать? Лугового пронизывала холодная дрожь. Руки тряслись так, что он не мог включить зажигание. Нужно успеть заехать на работу, деньги лежат в машине у Лельки, потом заехать за Антоном… Нет, он не успеет. Антону можно позвонить.

Наконец-то машина завелась. Не выключая двигатель, Луговой вернулся в дом. Только бы не разбудить Катерину, та привыкла нежиться в постели до полудня. Не успел он поднять трубку, как дверь гостиной открылась и на пороге появилась его жена.

— Ты еще дома?

— Проспал… Вот хотел Наде позвонить… Предупредить.

— Давно ли ты перед секретаршей стал оправдываться?

Луговой осторожно опустил трубку на рычаг, словно она была сделана из венецианского стекла.

— Я заеду за тобой в час дня, покажешь, что сделано в новом цеху.

— Не выдумывай. На следующей неделе еду отбирать станки для отгрузки. В конце месяца цех будет работать.

Луговой бросился к машине. Столько стараний могли пойти кошке под хвост. Он не может спугнуть шантажиста. Все его указания должны быть выполнены в срок, иначе он насторожится.

Никита мчался по пустынным улицам города и молил Бога только об одном — как бы не опоздать. Не поднимаясь к себе, он вызвал главбуха вниз и попросил принести ключи от ее машины. Пока она спускалась. Луговой позвонил в гараж Антону и заплетающимся языком сказал, что ждет его на городском кладбище. Бросив трубку, перезвонил секретарше и велел сказать жене, если та появится, что он задержится с обедом. Можно было придумать что-нибудь поубедительнее, но сейчас голова туго соображала. Уж лучше потерпеть хамство и оскорбления лишний раз, чем предоставить ей возможность полюбоваться порнографией с его участием.

Леля вышла на улицу. Увидев малиновое взмокшее лицо директора, она тут же все поняла.

— Он дал о себе знать?

— Давай ключи от машины. Поеду на твоей. Деньги на месте?

— В мешке возле запаски. Ты подготовился?

— Черта с два. Я думал, он все устроит вечером, когда проще затеряться, а не утром. Но он от меня не уйдет. Теперь уж точно не уйдет.

Стрелки часов перевалили за цифру одиннадцать, когда он, всклокоченный, спотыкаясь, подбежал к могиле. Он мог бы ее искать еще очень долго, если бы не заметил долговязую фигуру Бартеньева между деревьями.

— Ты уже здесь? Молодец! Ну, Антоша, теперь держись, мы этого гада прищучим. Он сам напросился! Сучий потрох! Я его сожру с костями и не поперхнусь.

Никита отбросил венок с могилы. Под ним лежал конверт и целлофановый мешок желтого цвета с ярко-красной надписью: «Суперлотерея года! Играй и выиграешь!» Над надписью красовалась рука с воздетым кверху большим пальцем.