Уильям Айриш - Встречи во мраке
– Давайте пойдем, мы давно облюбовали это заведение, – сказал Моррисей, обращаясь скорее к ней, чем к остальным.
Мунсон танцевал сначала с мисс Филипс. Когда оркестр заиграл следующий танец, они обменялись партнерами. Мунсон танцевал с Маделиной, Моррисей с другой девушкой.
– Как вам нравится Генриетта? – спросила Маделина.
Он ответил ей улыбкой. Он видел только ее. Больше они не разговаривали во время танцев. Она тихо напевала мелодию, не очень внятно, почти непроизвольно.
Затем танцы кончились.
Он танцевал сначала с мисс Филипс. Когда оркестр заиграл следующий танец, они обменялись партнерами. Он танцевал с Маделиной. Она вдруг подняла на него глаза.
– Почему вы такой молчаливый, Джек? За сегодняшний вечер вы не проронили ни слова. В прошлые вечера вы были более занимательным собеседником.
– Разве я обязан всегда быть занимательным? – с горечью спросил он.
– Генриетта недовольна – вы не обращаете на нее внимания. Только что, в театре, она говорила мне, что лучше ей совсем не приходить. Вы должны быть к ней более внимательным, Джек. Она чувствует себя обиженной.
– Сегодня вечером я совсем не обращал на нее внимания, – признался он.
Она укоризненно посмотрела на него.
– Но ведь вы же пока ее кавалер, поэтому вы должны, потому что иначе... – она не закончила фразы.
Он замолчал и пристально посмотрел ей в глаза.
Больше она вопросов не задавала.
Затем танцы закончились.
Моррисей ожидал один в холле отеля Карлтон. Было уже поздно и большинство молодых пар уже разошлись. Они же могут опоздать к началу спектакля. Он начал нервничать. Пошел к входу, чтобы стоять у нее на виду, а затем передумал и повернул назад. Потом снова пошел к входу и опять вернулся назад. Он часто посматривал на стенные часы, часто поглядывал на свои наручные часы. Минуты тянулись.
Он выкурил пачку сигарет до конца и купил новую. Закуривал одну сигарету за другой, выбрасывая, лишь едва начав. Теперь он все время нервничал.
Он знал, что многие другие молодые люди поступали точно так же, как он. Но это не успокаивало его. Такое с ним случилось в первый раз. Личный опыт произвел на него ошеломляющее впечатление.
Затем вдруг во вращающейся двери появился воротничок из леопарда и легкое зеленое пальто. Она стояла перед ним.
Все было прощено и забыто еще до того, как они начали разговор. Страшные минуты больше не отсчитывались.
Она была одна. Так получилось, что ей пришлось прийти одной. Мисс Филипс отказалась, она немного приболела. И вместе с ней отпал и Джек.
Ее лицо казалось серьезным, может быть, даже более бледным, чем обычно. Приветствуя его, она лишь слегка улыбнулась.
– Великий Боже, я уже думал, что ты вообще не придешь! Что случилось?
– Ах, я не знаю, – унылым тоном сказала она. – И затем: – Ну, вот я здесь!
Это прозвучало как: "Ну, что тебе еще нужно?"
Он не стал ее больше расспрашивать. Девушки порой имеют свои капризы, они нерешительны и не контролируют своего настроения.
Занавес был уже поднят, когда они заняли свои места в театре.
– Тебе нравится эта пьеса? – спросил он в антракте.
Она не проявила энтузиазма.
– Очень мило, – безразличным тоном ответила она.
После спектакля он снова предложил ей пойти в китайский ресторанчик.
– Нет, только не сегодня, – отказалась она. – Сегодня у меня нет желания. Лучше я пойду домой.
– Но...
Она резко взглянула на него и он замолчал. Он подозвал такси.
По пути домой она сказала всего два слова: "Спасибо" и еще раз "Спасибо". За сигарету и зажженную спичку.
Он проводил ее до дверей дома, но когда он захотел поцеловать ее, она быстро отвернулась и стала демонстративно рыться в своей сумочке в поисках ключа. Он был разочарован. Но к поцелуям не принуждают, иначе они теряют свое очарование, свою непосредственность.
– Что случилось, Маделина? – робко спросил он. – Чем я могу помочь тебе?
– Нет, Билл, ты мне не поможешь.
Она посмотрела на него так, будто только теперь осознала, что провела с ним целый вечер.
– Уверяю тебя, мне на самом деле ничего не нужно.
– Тогда я не понимаю... Сегодня вечером ты была какая-то другая.
Она вставила ключ в замок, словно в настоящий момент это было самое важное для нее дело. Он нежно взял ее за руку, чтобы хотя бы чуть-чуть задержать ее.
– Именно какая-то другая, – задумчиво промолвила она, освобождаясь от него.
– Но, Маделина, Маделина, ты не должна так со мной поступать! Не уходи, скажи что-нибудь...
Она освободила руку и открыла дверь.
– Что я должна тебе сказать? – уныло спросила она. – Что я тебя люблю?
– Разве это не так?
Он вдруг сильно побледнел. Она только слегка покачала головой, очень медленно. И это вместо пожелания ему спокойной ночи. Захлопнув за собой дверь, она в унынии поднялась по лестнице.
Сначала она пошла в свою комнату, положила пальто и сумочку и обессиленная упала на стул. Потом поглядела в зеркало и быстро отвела взор, словно стыдясь саму себя.
Затем вышла в переднюю и зашла в комнату матери. Она знала, что мать всегда долго читает после того, как отец укладывается спать.
Ее мать выглядела очень молодо, в тот момент почти моложе своей дочери.
– Хэлло, – сказала она. – Я вернулась.
– Ну, как пьеса?
– Пьеса? Ах, так... очень милая, – рассеянно ответила она.
Мать бросила на нее удивленный взгляд и замолчала.
– Итак, я доложила, что вернулась, и я иду спать.
Она повернулась и направилась к двери, затем вдруг остановилась и снова подошла к матери.
– Итак, спокойной ночи, – вяло сказала она.
– Спокойной ночи, дитя мое, – ответила мать.
Маделина медлила.
– Ты хочешь еще что-то сказать? – терпеливо спросила мать.
Та в нерешительности прикусила губу. Наконец взяла себя в руки.
– Мне... кто-нибудь звонил?
– Да, один молодой человек. К сожалению, он не сказал своего имени. Он спросил только, дома ли ты, и, прежде чем я поинтересовалась, кто у телефона, положил трубку. – Затем она добавила: – Вероятно, твой приятель, не так ли?
– Да, – ответила она – Вероятно, мой приятель.
Она схватилась рукой за сердце. Внезапно она не казалась уже старой, не казалась больше усталой. Глаза ее заблестели как у маленькой девочки ранним утром.
– О, да! – воскликнула она. – Один мой приятель!
Она обняла мать и стала ее целовать. И при этом она смеялась. Смеялась и плакала одновременно. Затем, как одержимая, выскочила из комнаты, сбежала по лестнице и бросилась к телефону. Она торопливо набрала номер и стала ждать.
Вскоре отозвался мужской голос.
– Ты звонил мне?
– Да, – ответил голос.
– О, я знала, я знала это!
– Я не хотел звонить. Я долго сдерживал себя. Но, в конце концов, я просто не мог поступить иначе.
– О, Джек, я не могу больше выдержать! Это ни к чему... Весь вечер я только о тебе и думала, Джек! Кажется, я впервые в жизни безнадежно влюблена...
Затем спросила смущенно:
– Джек, ты не заставишь меня долго ждать?
– Встретимся в холле Карлтона, – предложил он.
– О да, Джек!
Она была сама не своя от радости.
– Да, да, в любое время, когда ты пожелаешь. Хоть сейчас!
Она спустилась по лестнице, собираясь выйти, и вдруг услышала в библиотеке голоса. Ее отец разговаривал с кем-то посторонним. "Может быть, с партнером по работе", – подумала она. Подойдя к библиотеке, она бросила туда быстрый взгляд. Там был мужчина, которого она раньше никогда не видела.
У входной двери ее неожиданно встретила мать. Она была очень взволнована и, видимо, чем-то смущена.
– Отец хочет с тобой поговорить. Ты должна сейчас пойти туда.
– Но я собралась уходить. Я условилась. Скажи ему, что я поговорю с ним попозже.
– Речь идет о чем-то важном, Мад. Пожалуйста, иди туда.
Вдруг в дверях показался отец.
– Маделина, пожалуйста, иди быстро сюда.
Его лицо было серьезно.
Она слушалась его больше всех других.
Мать хотела последовать за ней.
– Ты не ходи никуда, моя милая, – строго сказал отец и закрыл дверь перед ее носом.
Незнакомец встал.
В чем дело? Кажется, ее отец придает этому большое значение. Он побледнел, и все время вытирает пот со лба.
– Моя дочь Маделина. Маделина, это инспектор Камерон.
Полицейский! Как нарочно! Она была раздосадована тем, что ее задерживают ради каких-то дурацких дел с полицейским!
– Садись, – предложил ей отец. – Речь идет об очень важном деле. – Мужчины переглянулись. Казалось, каждый хотел другому предоставить начать разговор. Наконец, заговорил отец:
– Заводила ли ты в последнее время какие-нибудь новые знакомства, Мад?
Вместо ответа она лишь удивленно подняла брови.
– Это очень простой вопрос, Маделина. Не пытайся ввести нас в заблуждение. Речь идет об очень важном деле.
Инспектор сформулировал вопрос по-другому:
