Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ) - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard"

Франко притормозил рядом с полем ровно постриженной травы. В центре на краю прямоугольной площадки возвышалась величественная белая колонна, с капителью, украшенной пышным декором. Венчала её позолоченная фигура в античном стиле, с крыльями. Антонелли постоял рядом с машиной, потом перекрестился и вновь сел за руль. Стал грустен, ушёл в себя. И огонёк его сигареты, зажатой между пальцами левой руки, погас. У меня пропало желание расспрашивать его об отношениях между ним и его дядей.

— Редко я приезжаю сюда, — обронил Франко, будто бы себе под нос.

— А что это за мемориал? — поинтересовался я.

— Посвящен погибшим в Первую мировую войну жителям Бронкса, — подала голос Лиз, пока Франко молчал, погруженный в свои мысли.

— Мой дед воевал, — отозвался Франко, и голос его задрожал, будто итальянец пытался сдержать слёзы. — Приехал он в Штаты в конце того века, в 1895-м. Прошёл все круги ада, пытаясь выжить. С итальянцами обращались тогда, как с рабами, со скотом. Да и сейчас не лучше. Обосновался здесь, в Бронксе. Потом в 1914-м пошёл служить на флот, уже считая себя настоящим американцем. После войны вернулся домой с медалью Почёта. Гордился очень этой наградой. Ещё бы. Дают её только за особое мужество, подвиг. Купил на окраине бар, маленький. Раскрутился. Ну а потом…

Франко погладил лежащий на панели управления бинокль по облезлому латунному боку. И на щеке осталась мокрая дорожка.

— В бар пришёл фараон, один из тех ублюдков, которым нравится унижать других, топтать их достоинство, — продолжил Франко через паузу, и голос уже звучал твердо, звенел металлом. — Увидел эту медаль на стене в рамочке. Спросил с издёвкой, сколько «грязный итальяшка» отвалил бабла за эту штуку. Ну а дед не выдержал, дал в морду этому ублюдку. А тот только этого и ждал. Избил до полусмерти. Через неделю мой дед умер. Так что, хоть он и вернулся с войны, считаю, что он из тех героев, кто отдал жизнь за эту проклятую страну.

В рассказ о медали я не поверил. Слишком редкая эта награда и среди получивших её, итальянцев не было, насколько я это помнил. В каждой семье есть подобные легенды, их передают из поколение в поколение. Рассказывают их с гордостью, но редко они имеют хоть что-то общее с реальностью. Единственно, что я понимал определенно: ненависть к копам у Антонелли в крови. Можно сказать, генетическая память. И я не сомневался, что у Франко хватало и личных причин ненавидеть копов.

Миновав парк, мы вернулись на скоростную магистраль I-95, которая пролегала между симпатичными одно- и двухэтажными домиками, окруженными деревянными белыми заборчиками. И вся эта мирная картина убаюкивала, так, что я устало прикрыл глаза.

Как тихий вой койотов донёсся откуда-то издалека нарастающий звук сирен. Я бросил взгляд назад, но не смог разглядеть машины. Впрочем, полиция всегда патрулировала городские районы, так что не факт, что кто-то гнался за нами.

Судя по промелькнувшему на обочине щиту, мы направлялись к очередному мосту через Уэстчестер-Крик, но Франко вдруг резко повернул руль влево и помчался вниз по улице. Мимо проносились невысокие дома из красного кирпича, каменные, деревянные. Промелькнула красно-кирпичная церковь с крестом, венчавшим остроконечную крышу. И мы влетели на площадь, где сходились на треугольном газоне улицы. «Форд» обогнул его, едва не врезавшись в грузовик.

— Что случилось? — не выдержал я.

— Погоня за нами, неужели ты не слышишь? — явно с неудовольствием объяснила Лиз.

Я начал вертеть головой по сторонам, пытаясь определить, откуда исходит опасность. Нас трясло, водило из стороны в сторону, ощутимо подбрасывало. Машины, попадавшиеся нам на пути, отчаянно сигналили. Вслед летели проклятья, но лицо Франко застыло, будто вырезанное из камня. Сдаваться фараонам он явно не собирался.

Мы пронеслись по широкой брусчатой мостовой, мимо магазинчиков с выставленными в витринах товарами. Промелькнули безголовые манекены в платьях-колокольчиках. Перед продуктовой лавкой с выцветшей надписью «Pruzzo's supermarket» под полосатым бело-зелёным тентом толпились высокие деревянные ящики, наполненные осенним урожаем — овощами и фруктами.

Я не заметил ни одного светофора, или «зебры» на перекрестках, так что Франко приходилось виртуозно объезжать пешеходов, которые пытались перейти дорогу. Но услышав рев мотора, люди сами шарахались в сторону.

Впереди показалось помпезное трехэтажное здание с гордо развевающимся на плоской крыше флагом, смахивающее или на провинциальный театр, или мэрию. Нижний этаж из бежевого резного камня с высокими арочными окнами, второй и третий отделан красно-коричневым кирпичом.

На тротуаре в ряд выстроились легковые машины, всё с белым восьмиугольным щитом на бортах и «рупорах» на крышах. Неужели Франко решил всё-таки сдаться копам? Объехав здание, он припарковал свой «форд» слева от высокого арочного входа, по бокам которого висела пара старинных фонарей из зелёного стекла. Втиснувшись между стареньким «плимутом», явно выпущенным ещё до войны, и новеньким «фордом», Антонелли вырубил мотор.

— Пригнитесь! — возглас Франко рефлекторно заставил меня броситься вниз, на сидение.

Громко вереща, одна за другой проскочили две полицейских машины, и оглушающий вой сирен затерялся где-то вдали. Когда всё стихло, Франко вновь завёл мотор и без спешки выехал на улицу, направившись в сторону, противоположную той, что умчались копы. А я поразился смекалке итальянца. Никому бы и в голову не пришло искать машину нарушителя рядом со зданием департамента полиции Бронкса.

Осторожно держась окраины Throggs Neck, мы добрались до парка Ферри Пойнт. Неподалёку от возвышавшегося над рекой Ист-ривер висячего моста Вайтстоун Франко остановил «форд», вылез и приник к биноклю. Через пару минут, когда он плюхнулся обратно, лицо выражало такую сильнейшую досаду, что я обреченно понял — мы в западне.

— Там засада на мосту. Машины с мигалками, копы. Baciami il culo! — он с силой стукнул ладонью по панели управления.

Откинулся на спинку кресла и схватил пачку сигарет. Но тут же смял её, пустую, и выкинул в окно.

— Надо ехать в объезд, — предложил я совершенно очевидную вещь.

— Надо! Но у меня почти кончилась горючка! — Франко щелкнул по топливомеру, стрелка которого застыла почти у самого левого края.

— Ну, найдем заправку, какие проблемы? О! Оттуда Лиз может позвонить дяде! И он пришлет подмогу! Машину с шофёром! Как тебе такая идея, Лиз? — я обернулся к девушке, улыбнувшись такой простой и элегантной мысли.

— Стэн, ты к coglione! Они точно выставили там патруль и ждут-не дождутся, когда мы заберемся туда, как лиса в капкан!

— Франко, мы можем не заезжать на заправку, — мягко подала голос Лиз. — Вместе с Крисом купим бензина и вернёмся.

— О'кей.

Франко завел мотор, направив машину вниз по улице, между двухэтажными домами из выбеленных досок. Свернул в узкий переулок, выбрался куда-то на раздолбанную, засыпанную песком и щебнем дорогу. Она привела нас к высокому сетчатому забору, за которым высились штабеля длинных досок, сложенные аккуратной горкой красно-коричневые кирпичи, кучи песка и мелкого белого камня. Повернув рядом с серо-стальным вагончиком, Франко вывел машину куда-то на лесную раскисшую глиняную тропинку.

Ощутимо подскакивая на ухабах, машина проехала по виляющей из стороны в сторону дороге, сквозь парк, заросший раскидистыми, почти не тронутыми осенними красками, вязами.

Обогнув район Throggs Neck с запада, Франко, наконец, съехал на заасфальтированную дорогу, так что я вздохнул с облегчением. Втиснув «форд» в совершено невообразимую щель между домами, откинулся на спинку кресла и выдохнул.

— Купите горючки, мне сигарет и хот-догов. Побольше. Голоден, как волк. Сожрал бы целого слона, даже сырого. Держи.

Залез в карман и бросил мне на колени серо-зелёный цилиндр — плотно свернутые бумажки по двадцать баксов. Всего двадцать пять банкнот.

Проделав все это, Антонелли громко и как-то болезненно втянул носом воздух, выдохнул. Запахнувшись полами пиджака, устало прикрыв глаза.