Грег Лумис - Секрет брата Бога
Так он и поверил, что без мяса болотных змей! Даже варево макбетовских ведьм не могло быть настолько ядовитым.
В первый миг ему захотелось сплюнуть, но он испугался, что жидкость вспыхнет и подожжет дом. Почувствовав, как на глаза навернулись слезы, он сглотнул обжигающий напиток. Ощущение было таким, будто по его пищеводу потек жидкий огонь.
Ларри наблюдал за ним с выражением артиста, показавшего свой лучший фокус и ожидающего аплодисментов.
— Ну как?
Лэнг вытер губы тыльной стороной ладони, глотнул воздуха, чтобы хоть немного пригасить пожар в желудке, и лишь после этого смог ответить:
— Нормально.
— Нормально?
— Ну да. Будь оно совсем хорошим, вы меня не угостили бы, а окажись оно хоть чуть похуже, мне настал бы конец.
IXПичтри-центр,227, Пичтри-стрит,Атланта, ДжорджияНа следующее утро
Когда Лэнг открыл дверь и захромал в свой кабинет, Сара удивленно вскинула голову.
— Вы же должны отдыхать еще две недели, — строго заметила она. — Вы…
— Я иду навстречу своим клиентам.
После взрыва Лэнг пропустил множество судебных заседаний. Ненасильственный характер действий тех жуликов, махинаторов с ценными бумагами и прочих преступников в белых воротничках, которых представлял Рейлли, означал, что большинство из них могло получить освобождение под залог. А зачем думать о судах тому, кто вышел на свободу?
Когда же следом вошла Герт, Лэнг готов был услышать, как у Сары с громким стуком отвиснет челюсть. Но, к чести Сары, она отлично сумела скрыть свое изумление и сухо произнесла: «Здравствуйте».
Она никогда не испытывала к Герт большой симпатии. Хотя Герт всегда держалась с нею доброжелательно и вежливо, постоянная секретарша Лэнга почти не пыталась замаскировать свое неодобрение их союза. Рейлли подозревал, что тут не обходится и без ревности. После смерти Дон и до первого приезда Герт в Атланту седовласая матрона в значительной степени управляла личной жизнью Лэнга. Появление Герт оказалось ощутимым ударом по ее нерастраченному материнскому инстинкту.
Впрочем, как только Сара увидела Манфреда, все признаки недовольства как рукой сняло.
— И кто же это у нас такой? — заворковала она.
Манфред важно наклонил голову и протянул руку:
— Меня зовут Манфред Фукс.
— Манфред Рейлли, — поправил его Лэнг.
Глаза Сары широко раскрылись. Она взглянула на отца, на сына, снова на отца. Только слепой мог бы не заметить потрясающего сходства.
— Когда?.. Кто?.. Как?.. — задыхаясь, бормотала она.
— Некоторое время назад, Лэнг, обычным способом, — отрапортовала Герт.
— Но вы же не…
— Не была замужем? — улыбнулась Герт. — Для биологии это безразлично.
Но не для Сары. Лэнгу довольно часто казалось, что за долгие годы пребывания в лоне Южной баптистской церкви Сара приобрела привычку недовольно хмуриться, если кто слишком открыто радовался. Он так и не понял, правда это или нет, но сейчас, скрывая иронию, наблюдал, как ее религиозная суровость боролась с любовью к детям.
Любовь победила.
Сара выудила в сумке жевательную резинку в яркой целлофановой обертке и протянула ее Манфреду, который сначала поглядел на угощение, а потом на мать.
Герт явно была настроена принять это предложение мира:
— Что надо сказать?
— Данке… э-э… спасибо.
Но тут Сара отдернула руку с лакомством:
— Это нужно заработать. Ну-ка, подойди и обними бабушку Сару!
На какое-то время в противостоянии Герт и Сары наступило перемирие. Но тут же Лэнг подумал, что уделил этой маленькой драме более чем достаточно времени. Он пришел сюда с определенной целью, которая состояла отнюдь не в том, чтобы представить свою новую семью секретарше. Лэнг хромая добрался до своего кабинета и закрыл за собою дверь. Не обращая внимания на две стопки карточек-напоминаний о телефонных звонках, сел за стол, выдвинул средний ящик, запустил руку вглубь, пошарил там, и фальшивая задняя стенка открылась. Из потайного отделения Рейлли извлек потрепанную записную книжку. Пролистав страницы, он нашел то, что было нужно, взял телефонную трубку и набрал номер, начинавшийся с территориального кода округа Колумбия — 202.
Он знал, что на самом деле абонент, которому он звонил, может находиться в любой точке мира и связь с ним происходит через множество меняющихся каждый раз промежуточных соединений, благодаря чему звонок от человека, который был ему нужен, было совершенно невозможно отследить. В трубке прогудело раз, другой, третий, потом коротко пискнуло. Ни человеческого голоса, ни автоответчика. Лэнг набрал на клавиатуре свой номер и положил трубку.
Прошло не более двух минут, и Лэнга вызвала Сара. Судя по шуму в трубке, они с Герт и Манфредом отлично проводили время.
— Лэнг, на первой линии некий Беркли. Не говорит, кто и зачем, но очень хочет поговорить с вами. Соединить вас или сказать, что вы вышли?
Лэнг уже потянулся к телефонному аппарату, чтобы нажать кнопку соединения:
— Спасибо, я отвечу.
Он нажал кнопку первой линии:
— Майлс! Моя привратница пожаловалась, что ты отказался сказать, откуда ты и что тебе нужно.
Последовала коротенькая пауза, подтвердившая догадку Лэнга о том, что разговор проходит по длинной окольной цепочке.
— Лэнг, я, конечно, мог сказать. Но ведь, ты понимаешь, потом ее пришлось бы сразу же убить. Ну, как делишки, старина?
— Мне нужна кое-какая помощь.
Снова ответ Майлса прозвучал с короткой задержкой:
— Во хватил! А я-то надеялся, что ты позвонил, чтобы услышать мое мудрое мнение и получить дельный совет.
Лэнг улыбнулся. Майлс Беркли, как и в молодости, виртуозно валял дурака.
— Майлс, около двух месяцев назад во время приема в Британском музее похитили, а потом убили богатого английского филантропа Иона Уизерсона-Уилби.
— Вроде помню что-то. Слушай, кстати, а почему у этих британских богачей всегда двойные фамилии?
— Да по той же причине, по какой у южан вроде нас с тобой вместо имени и фамилии просто две фамилии. Лэнгфорд и Майлс, а не Джо и Фрэнк.
— Черт возьми! — воскликнул Майлс. — А я-то всю жизнь думал, что это отмазка, когда мать не может сообразить, кто из двоих отец ребенка.
Лэнг хохотнул:
— Итак, Майлс, мне нужна твоя помощь.
На этот раз пауза оказалась немного дольше.
— Лэнг, ты же знаешь, я сделаю для тебя все, что в моих силах, но начальство сильно не одобряет снабжение информацией людей без допуска. Пусть и бывших наших.
А также и весь остальной мир, в том числе и правительство США, кстати.
— Послушай-ка сначала, что мне нужно. Я уверен, что Иона убили из-за тех самых древних документов, которые он купил и преподнес в дар музею. Возможно, из-за того, что он знал содержание этих документов. Я хотел бы узнать, где он их раздобыл.
Еще одна продолжительная пауза.
— Лэнг, это же немного не из моей оперы.
— О, Майлс, давай не будем. Твои парни следят за крупными денежными переводами, как курица за единственным цыпленком. Так что если кто-то и сообщит в полицию о получении жирного куска от «Аль-Каиды», то это будешь только ты.
— Брось, все не так.
— Майлс, ложная скромность тебе не к лицу. Если бы те, кто должен этим заниматься, прислушивались к тебе…
— Ладно, ладно, я уже покраснел от твоих похвал.
Открылась дверь, в комнату вошел Манфред — и замер, ошеломленный видом сквозь стеклянную стену. Лэнг указал ему на вертолет, поднявшийся с крыши соседнего здания.
— Ну что, Майлс, поможешь мне?
— Официальным путем — нет. Зато хочу возобновить отношения со старым другом. Сто лет тебя не видел. Ты все еще с Герт?
Красотой Герт восхищалось едва ли не все Управление, а Лэнг оказался единственным представителем этого закрытого сообщества, которому удалось зайти в отношениях с Герт дальше приглашения на обед. И он нисколько не сомневался, что возобновление их связи после его выхода в отставку сделалось поводом для самых массовых сплетен.
— У нас все прекрасно. — Лэнг не мог отвести глаз от Манфреда, разглядывавшего город через окно. — Даже лучше, чем ты мог бы ожидать. Спасибо, что поинтересовался. Так, возвращаясь к Иону Уизерсону-Уилби…
— Я же сказал, что хочу возобновить отношения со старым другом. У тебя все тот же номер сотового?
Не прошло и получаса, как они втроем ехали во внедорожнике — за рулем сидела Герт — в отель, который должен был стать их домом на ближайшие несколько дней. Лэнг намеревался периодически менять место жительства, до тех пор пока опасность не исчезнет.
Герт была согласна с ним:
— И сколько же времени нам придется жить в гостиницах?
Перспектива подобных скитаний была, самое меньшее, непривлекательной. Особенно неприятно, думал Лэнг, будет смотреть, как его только что обретенный сын ломает голову, пытаясь понять, почему его вдруг заставили вести такую цыганскую жизнь. А тут еще и взятки, которые придется давать каждому дежурному портье и коридорному, чтобы позволили взять в номер Грампса.
