Домохозяйка - Фрида МакФадден
Расспросив нескольких раздраженных родителей, я прихожу к выводу, что Сесилия выйдет из самой последней двери на правом крыле школы. Но как раз в тот момент, когда я наполняюсь решимостью на сей раз не осрамиться, я равняюсь с двумя безупречно одетыми женщинами, болтающими около двери, и спрашиваю:
— Не подскажете — это выход для учеников четвертого класса?
— Да. — Та из двух дам, что потоньше — брюнетка с самыми совершенными бровями, которые я когда-либо видела — меряет меня глазами. — Вы кого ищете?
Я ежусь под ее взглядом.
— Сесилию Уинчестер.
Дамы обмениваются понимающими взглядами.
— Должно быть, вы новая служанка Нины, — произносит та, что пониже, с рыжими волосами.
— Домработница, — поправляю я, сама не зная зачем. Нина может называть меня, как ей вздумается.
Брюнетка издает смешок, но никак не комментирует мое высказывание.
— Ну и как вам у нее работается?
Копнула, значит, в поисках грязи. Что ж, удачи! Черта с два я ей что-нибудь расскажу.
— Очень хорошо.
Дамы снова переглядываются.
— Так что — Нина не доводит вас до бешенства? — интересуется рыжая.
— Что вы имеете в виду? — осторожно говорю я. У меня нет желания сплетничать с этими гарпиями, но в то же время мне любопытно все, касающееся Нины.
— Нина — она немного… нервная, — говорит брюнетка.
— Нина чокнутая! — добавляет рыжая. — В прямом смысле.
Я втягиваю в себя воздух.
— Что?
Брюнетка так поддевает рыжую локтем, что та ахает.
— Ничего. Она шутит.
В этот момент дверь школы распахивается и из нее выливается поток детей. Если у меня и был шанс выудить из этих женщин больше информации, сейчас я его потеряла, поскольку они кидаются к своим четвероклассникам. Но мысли об услышанном не оставляют меня.
Замечаю в дверях белокурую голову Сесилии. Хотя большинство других школьников носят джинсы и футболки, Сесилия одета в очередное кружевное платье, на этот раз бледно-аквамаринового цвета. На общем фоне она как белая ворона. Мне не составляет труда не выпускать ее из вида, пока я пробираюсь к ней.
— Сесилия! — Я неистово машу руками. — Мне сказали тебя забрать!
Сесилия смотрит на меня так, будто она с большей охотой залезет в кузов к какому-нибудь бородатому бомжу, чем поедет со мной. Она трясет головой и отворачивается.
— Сесилия! — говорю я строже. — Пойдем! Твоя мама сказала, чтобы я забрала тебя.
Она снова поворачивается ко мне, и ее глаза говорят, что я полная идиотка.
— Неправда, она этого не говорила. Мама Софии заберет меня и отвезет на карате.
Я не успеваю запротестовать — женщина лет сорока в брюках для йоги и пуловере кладет руку ей на плечо:
— Ну что, девочки, готовы к тренировке?
Я хлопаю глазами, уставившись на женщину. На похитителя она не похожа. Но тут явно какое-то недоразумение. Мне позвонила Нина и велела забрать Сесилию. Это было ясное и четкое указание. В смысле — кроме той части, где она назвала школу неправильно. Однако насчет остального хозяйка выразилась абсолютно однозначно.
— Простите, — говорю я незнакомке. — Я работаю у Уинчестеров, и Нина просила меня забрать сегодня Сесилию.
Женщина выгибает бровь и кладет свеженаманикюренную ладонь себе на бедро.
— Не думаю. Я каждую среду забираю Сесилию и везу девочек на карате. Нина не сообщала об изменениях в планах. Может быть, вы что-то не так поняли.
— Я все поняла правильно, — возражаю я, но мой голос дрожит.
Женщина запускает руку в свою сумочку от Гуччи и достает телефон.
— Давайте выясним у Нины.
Я слежу, как она нажимает кнопки на телефоне. В ожидании ответа женщина барабанит длинными ногтями по сумочке.
— Алло, Нина? Это Рейчел. — Пауза. — Знаешь, тут одна девушка утверждает, что ты просила ее забрать Сесилию, но я объяснила ей, что отвожу твою девочку на карате каждую среду. — Еще одна длинная пауза, во время которой женщина по имени Рейчел кивает. — Точно, именно это я ей и сказала. Как хорошо, что я проверила. — Снова пауза. Рейчел смеется. — Я в точности знаю, что ты имеешь в виду. Так трудно найти кого-нибудь стоящего!
Нетрудно догадаться, какими словами Нина закончила беседу.
— Ну что ж, — говорит мне Рейчел. — Как я и думала. Нина говорит, что вы все перепутали. Так что я забираю Сесилию на карате.
И, вишенкой на торте, Сесилия показывает мне язык. Но есть и положительный момент: мне не придется ехать домой с ней.
Я вынимаю собственный телефон — проверить, нет ли от Нины сообщения, в котором она отзывает свою просьбу забрать дочку. Нет. Тогда я посылаю ей записку:
Какая-то женщина по имени Рейчел только что говорила с тобой и сказала, что ты попросила ее отвезти Сесилию на карате. Значит, мне можно возвратиться домой?
Через мгновение приходит ответ:
Да. С чего ты вообще взяла, что я просила тебя забрать Сесилию?
С того, что ты меня просила! У меня дрожит подбородок, но я не могу дать волю своим чувствам. Такова уж Нина. К тому же в работе на нее (или с ней — ха-ха!) есть масса преимуществ. Она только чуть-чуть взбалмошная. И немного эксцентричная.
«Нина чокнутая. В прямом смысле».
Никак не могу выкинуть из головы слова той рыжей. Что она имела в виду? Что Нина не просто эксцентричная, не просто любит помыкать всеми подряд, а что там кроется нечто большее?
Наверное, лучше мне этого не знать.
12
Хоть я и приказала себе не совать нос в вопросы душевного здоровья Нины, ничего не могу поделать — все время думаю об этом. Я работаю на эту женщину. Я живу рядом с ней.
У Нины есть и еще кое-какие странности. Например, сегодня утром, убирая в хозяйской спальне, я никак не могла отделаться от мысли, что никто в здравом рассудке не смог бы оставить в ванной такой дикий беспорядок. Полотенца валяются на полу, вся раковина в зубной пасте… Я знаю, что иногда люди, страдающие депрессией, теряют мотивацию прибирать за собой. Но ведь у Нины хватает мотивации, чтобы наряжаться и выходить на люди каждый день — не знаю, куда ее носит.
Хуже всего было несколько дней назад обнаружить на полу тампон. Использованный, окровавленный тампон. Меня едва не вырвало.
Пока я отскребаю раковину от натеков зубной пасты и тонального крема,
