Клайв Касслер - Металлический шторм
Курт снял шлемофон, открыл дверцу кабины и вышел. Разминая ноги, он осмотрелся. Ощущение складывалось такое, словно он с крыши небоскреба рассматривает город.
Паруса, которые он разглядел на подлете, были не менее ста футов в высоту, и их пересекала ярко-синяя полоса с надписью «AQUA-TERRA». В воздухе висел странный аромат — принюхавшись, Курт с удивлением понял, что это аромат свежескошенной травы.
Повернув голову, Остин увидел, что к ним приближается не менее странный человек. На нем были оранжевые брюки, серая рубашка и пурпурная накидка, украшенная зелено-синим пастельным рисунком. Чем-то он напоминал расфуфыренного павлина. Густая коричневая борода и круглые красные солнцезащитные очки завершали портрет Элвуда Марчетти. У него за спиной держался худой человек в деловом костюме, с волосами цвета соломы.
— Господин Марчетти, вам не стоит приветствовать этих людей, — сказал мужчина. — У них нет права тут приземляться.
Остин уставился на человека в костюме.
— У нас были проблемы с двигателями.
— Как всегда, в самое подходящее время.
Курт улыбнулся.
— К счастью для нас, ваш остров оказался поблизости.
— Ложь, — отрезал мужчина. — Очевидно, они или шпионы, или аудиторы.
Марчетти покачал головой и повернулся к своему помощнику. Положив ему руки на плечи, изобретатель сжал их, словно старинный проповедник, исцеливший кого-то из толпы.
— Прискорбно слышать, — начал Марчетти. — Я по-настоящему огорчен. Боюсь, что превратил тебя в параноика, но не дал тебе достаточно мудрости, чтобы видеть ясно. Блэйк Мэтсон, — продолжил он, указывая помощнику на Курта, — разве это те люди? Разве они похожи на тех людей? Те люди являются на кораблях и лодках, приносят оружие, приводят адвокатов и счетоводов. Они не носят таких ботинок и не путешествуют с такими прекрасными девушками.
С этими словами Марчетти подошел к Лилани.
— Прошу прощения, — проговорил Курт. — Но объясните на милость, что вы несете?
— Сборщики налогов, мой друг, — ответил Марчетти. — IRS[20] и ее различные европейские эквиваленты, а также посланцы одной очень нудной южноамериканской страны, которые, кажется, думают, что я им что-то задолжал.
— Служба внутренних доходов, — протянул Курт. — Зачем вам о них беспокоиться?
— Потому что они, кажется, до сих пор не поняли, что я теперь вне их мира, не имею никакого отношения к их доходам и уж точно не нуждаюсь в их так называемой службе.
Марчетти положил руку на плечо Курта и повел его вперед.
— Это мое царство. Я вложил в свое детище миллиард долларов. Моя собственная твердая земля, Terra firma. Хотя, конечно, это не фирма, это остров, — запнулся миллиардер, начав путаться в словах. — В океане. То есть Terra aqua. Вернее, Aqua-Terra. Ну, вы понимаете, о чем я говорю.
— С трудом, — протянул Курт.
— Налоговики называют это кораблем. Они говорят: надо платить тарифы и сборы за регистрацию и страхование. Соблюдать правила OSHA[21] и проходить через инспекции. Чтобы они говорили мне, где нос, где корма? Я утверждаю, что это — остров, а то, что они называют носом, всего лишь край земли.
Остин посмотрел на Марчетти.
— Вы можете называть это хоть планетой Марс, мне все равно. Я не имею никакого отношения ни к IRS, ни к кому-то, кто хочет содрать с вас налоги, поставить под вопрос ваш суверенитет или, если уж на то пошло, ваш здравый рассудок. Но, видите ли, я человек, у которого есть проблема, и у меня есть очень веские основания подозревать, что вы — ее причина.
Марчетти ошеломленно посмотрел на гостя:
— Я? Проблема? Эти два слова нечасто идут рука об руку.
Курт уставился на Марчетти и смотрел на него до тех пор, пока тот не перестал кривляться.
— Что за проблема? — наконец поинтересовался миллиардер.
Курт вытащил из нагрудного кармана запечатанный флакон. В нем содержалась мутная смесь сажи, воды и микроботов, которую передала ему Гаме.
— Маленькие машины, — объявил он. — Разработанные вами черт знает для чего, обнаружены на обгорелом судне, экипаж которого — три человека — бесследно пропал.
Марчетти взял флакон и приспустил розовые очки.
— Машины?
— Микроботы, — пояснил Курт.
— Они в этом флаконе?
Курт кивнул.
— Ваш дизайн. Кроме того, патенты на них были поданы от вашего имени.
— Но этого не может быть, — Марчетти, казалось, и в самом деле был удивлен. Курт понял, что ему придется подтверждать свои слова.
— У вас на борту есть оборудование, чтобы посмотреть?
Марчетти кивнул.
— Тогда давайте взглянем и отметем в сторону любые сомнения.
Через пять минут Курт, Джо и Лилани спустились на лифте на главную палубу, которую Марчетти называл нулевой. Палубы выше имели положительные номера, а те, что были ниже, — отрицательные. Они подошли к ряду припаркованных гольф-каров, залезли в шестиместную расширенную машинку и поехали в переднюю часть острова. Мэтсон остался на палубе, а Найджел — возле вертолета, делая вид, будто копается в моторе.
Они с ветерком прокатились по острову, который показался Курту совершенно безлюдным.
— У вас есть команда? — поинтересовался он.
— Обычно человек пятьдесят, но в этом месяце на борту только десять.
— Пятьдесят?
Курт ожидал услышать цифру «тысяча». Он огляделся. Звуки строительных работ доносились со всех сторон, но Курт не видел ни одного работника и не слышал ни одного человеческого голоса.
— А кто же там работает?
— Автоматика, — ответил Марчетти.
Он остановился, подрулив к краю дороги, и указал пальцем.
Курт видел искры от сварки, слышал звуки работ, стук забиваемых заклепок, но нигде не видел людей. После того как искры сварки притухли, что-то сдвинулось. Объект размером с пылесос, с тремя руками и дуговым сварочным аппаратом вместо четвертой руки поплелся к лестнице. Машина двигалась неловко, как автоматы на конвейере, рывками, но совершенно уверенно. «Роботы могут точно выполнять необходимые функции, но им по-прежнему не хватает грации», — решил Курт.
Когда машина закончила варить швы, она втянула две руки и прикрепила себя к одному из перил лестницы. Прицепившись к моторизованному зажиму, она поползла вверх. Когда она добралась до палубы и оказалась в нескольких футах от Курта, то отстегнулась и быстро поспешила прочь по дороге.
Их гольф-кар последовал за ней.
— Вот мои работники, — пояснил Марчетти. — У меня тысяча семьсот роботов разных размеров и конструкций, которые осуществляют почти все строительные работы.
— Свободно перемещающиеся роботы, — заметил Курт.
— Да-да, они могут добраться до любого места на острове, — хвастливо объявил Марчетти.
Впереди на дорожке к первому роботу присоединилось еще несколько, образовав небольшую группу.
— Должно быть, у них обеденный перерыв, — усмехнулся Джо.
— На самом деле, он и есть, — заметил Марчетти. — Роботы не устают, как люди, но запрограммированы так, чтобы следить за уровнем своей мощности. Когда у них иссякает заряд, они возвращаются на зарядную станцию и подключаются. Как только они зарядят свои аккумуляторы, то сразу же вернутся к работе. Процесс идет двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.
— А что, если с ними случится авария?
— Если они сломаются, то пошлют сигнал бедствия и вызовут других роботов, чтобы те им помогли. Сломанных роботов отвезут в мастерскую, где их починят, а потом отправят обратно на работу.
— А кто ими командует? — поинтересовался Курт.
— Они подчиняются мастер-программе, отправляющей им инструкции через Wi-Fi. О своем прогрессе в работе они докладывают центральному компьютеру, который содержит все спецификации и чертежи Aqua-Terra. Этот компьютер также отслеживает прогресс и вносит свои коррективы. Второй набор небольших роботов проверяет уровень качества.
— Роботы-надсмотрщики, — заметил Курт, не в силах сдержать смешок.
— Да, — подтвердил Марчетти. — Все это работает, и без всяких там проблем с управлением и менеджментом.
Марчетти снова завел гольф-кар. Вскоре, спустившись на три палубы, они вошли в его лабораторию. Огромное помещение было заполнено плюшевыми диванами и ярко окрашенными, полированными столами. Стальные стены покрывал легкий конденсат. Вокруг мигали компьютеры и экраны.
Помещение заливал мягкий голубой свет из большого круглого иллюминатора в передней части по центру зала. За стеклом плавали рыбы и переливались солнечные лучи.
— Мы находимся ниже ватерлинии, — отметил Курт, глядя на огромный аквариум.
— Двадцать футов, — объявил Марчетти. — Я считаю, что рассеянный свет успокаивает и очень способствует процессу мышления.
