Максим Шахов - Дьявольский остров
Пока Капитонов и Кривошапкин усиленно махали ломами, Вернидуб сходил на нос сейнера и внимательно смотрел вдаль – запоминал маршрут. И, конечно же, посмотрел, как называется само судно. К счастью, прочитать название было не тяжело – «Albatross». Это был малый рыболовецкий сейнер, однопалубное дизельное судно водоизмещением от двухсот до двухсот пятидесяти тонн с надстройкой, смещенной к носовой части. Построено оно было в Дании в начале тридцатых, а значит, довольно современное. Еще два таких судна-близнеца стояли напротив, у соседних причалов. Только один сейнер был белый с оранжевой полосой по ватерлинии и назывался «Feniks», а второй – с зеленой полосой «Papegoja». «Феникс» и, наверное, «Попугай», догадался Бронислав.
Затем красный капитан прошел на мостик, сделал это он очень аккуратно, пригнувшись, прячась за стенами рубки, чтобы его не заметили с берега. И хоть все было на приборах написано по-датски, в принципе, как убедился Бронислав, он сумеет управлять этой машиной. «Сейнер – это тот же тральщик, – подумал краснофлотец, – только ловит не мины, а рыбу… А это намного легче». Порывшись в несгораемом шкафу, он обнаружил то, что и хотел, – судовую документацию, и не без удовольствия погрузился в чтение. Красный капитан Бронислав Вернидуб был любопытным и до безумия любил морскую технику. Свой тральщик, который, как и подобает капитану, он во время катастрофы покинул последним, мог бы – так, по крайней мере, думал он сам – раскрутить по винтику и собрать заново. Рассматривая чертежи, он вживался в это судно и представлял, как управляет им. Затем краснофлотец решил осмотреть машинное отделение. Увидев, что Вернидуб вышел из рубки, Данила опустил лом.
– Все, Броненосец, хорош, – сказал он, вытирая пот со лба, – теперь ты поработай, а я прогуляюсь по этому корыту.
– Ну ладно, – Бронислав пожалел своего молодого товарища, – давай.
– А потом я, – пробасил Капитонов.
Первым делом Данила отправился на камбуз, но, кроме чистых кастрюль, тарелок, пустых бутылок, банок, ничего путного не обнаружил. Чистота в этом хозяйственном помещении резала глаз. Продуктов тоже не наблюдалось. Скорей всего, их на судно еще не доставили, а старый запас закончился. В углу стояла бочка с рыбьим жиром. Кривошапкин открыл ее и тут же закрыл, чтобы не усиливать и так невыветривающийся запах рыбы во всех помещениях судна.
Заглянув под шкафы, Данила заметил рассыпанную крупу подозрительно красного цвета. «Ясно, крыс травили», – догадался Данила. Затем он спустился в кубрик. Но и там было хоть шаром покати. Однако на стенке он заметил одну очень, как ему показалось, нужную вещь.
Никанор уже запыхался и колотил лед, тяжело поднимая лом, а вот Бронислав был даже рад физической нагрузке.
– Ничего, размять мышцы и кости всегда полезно, – весело подбадривал он товарища. – Все равно, пока не очистим этот борт, нас не покормят.
– Да, но учтите, после обеда я пойду на экскурсию, а вы будете стахановцами, – тяжело дыша, проговорил Никанор.
Мерные удары ломами эхом разносились по живописной бухте. Морские птицы, которых этот резкий звук вначале сильно испугал, уже привыкли и весело кружили над очищенной ото льда водной гладью.
Бронислав то и дело вглядывался в ясную даль, старался запомнить фарватер, по которому следовал ледокольчик. «Зигзагов больших выписывать не придется», – убедился он.
К Брониславу и Никанору подошел Данила – он весь просто сиял от радости.
– Ну что там у тебя, давай выкладывай, – заметил его самодовольную физиономию краснофлотец.
– Тебе подарок. Ну и моя посильная помощь в подготовке к побегу.
– Показывай.
Данила похлопал по оттопыренному карману штанов, а затем достал из него довольно объемный, величиной с блюдце, компас.
– Это что? – поднял брови Бронислав.
– Как что? – не понял вопроса Данила. – Компас.
– Не компас, а компас, – сказал красный командир. – Где ты его взял?
– Как где? На корабле…
– Запомни, сухопутный хорек, корабль – средство передвижения по воде с различными военными целями, а эта калоша – судно. Понял?
– Понял, – буркнул Данила, – он в каюте на стенке висел. Я его скрутил – ведь мы в море поплывем.
– Не поплывем, а пойдем… Но на чем? Не на шлюпке же… А на вот таком судне.
– Вот нам и пригодится компас.
– Да компас есть на каждом судне. На нактоузе. А этот закрути на то место, где он был. А то рыбаки будут проверять все после нас – будет шум. А он нам не нужен…
– А если нам придется потом на шлюпке идти… всякое бывает, – не сдавался Данила.
– Если на шлюпке, то я сам сделаю компас.
– Ты, да ну, из чего? – вмешался в разговор Никанор.
– Из чего? – улыбнулся Бронислав. – Сапог ты драный… Да мне и делать не надо, только взять его. Вот он, смотри.
Из воротника своего бушлата Бронислав вытащил иголку с намотанной на нее ниткой.
– Вот это мой компас.
– Это компас? – удивились Никанор и Данила.
– Да…
– Дай посмотрю, – попросил Данила, чувствуя какой-то подвох.
– Смотри, если хочешь, – протянул иголку Вернидуб.
Кривошапкин повертел ее в руках, ничего необычного не заметил.
– Осторожно, смотри не уколись, – поддел его Бронислав.
– Ну, допустим – простая игла.
– Сейчас я вам покажу морское чудо. У каждого хорошего моряка есть компас в голове, – таинственно заговорил краснофлотец. – И сейчас я силой мысли эту иголку заставлю одним концом показывать на север, а другим – на юг. Это тяжело, конечно, но я постараюсь.
Бронислав взял иголку, начал делать руками магические пассы, затем приложил иглу к своей голове и в некоем исступлении замотал ею, при этом игла терлась о его волосы. Красный капитан так мотал головой около минуты. А затем быстро накинул на иглу петлю нитки, затянул точно на середине, иголка повисла в воздухе. Выпучив глаза, Бронислав начал шептать:
– Силы моря, идите за мной,Покиньте землю, покиньте круг,Предстаньте сейчас одной чертой,Кажите мне север, кажите юг,Кажите мне север, кажите юг…
Последнюю фразу он повторял до тех пор, пока игла не застыла. К изумлению Данилы и Никанора, ее острие показывало на север, а ушко – на юг, что совпадало с по казаниями компаса, принесенного Кривошапкиным.
– Ух ты, – непроизвольно вырвалось у молодого лейтенанта.
– Дай-ка я погляжу, что это за волшебная такая игла, – теперь попросил Никанор.
– Да пожалуйста, смотри, – Бронислав снял с петли иголку, отдал саперу. Тот внимательно осмотрел ее, чуть ли не понюхал.
– Видать, она сама была до этого намагниченная, как стрелка компаса, – сказал Капитонов. – Ну-ка, а с моей иголкой сделаешь то же самое? – хитро прищурился он.
– Давай, – согласился Бронислав.
Никанор вытащил из воротника своей шинели черную иглу. Она была немного длиннее, чем игла краснофлотца. Тот взял ее и снова ввел себя в транс. К полному удивлению Данилы и Никанора, эта игла тоже показывала, где север, а где юг, правда, ушком – на север, а острием – на юг.
Швед-рыбак увидел через окно лачуги, что русские перестали работать, высунулся из-за двери и крикнул:
– Ней арбейтар. Ней атер!
– Кто не работает, тот не ест, – перевел Бронислав, знавший по нескольку слов с разных языков. – Сейчас постучим, а ты завинти компас на место, а то вместо воли попадем в карцер.
Красноармейцы дружно взялись за работу.
Когда один борт сейнера был полностью очищен ото льда, швед вышел на улицу и замахал рукой – мол, теперь пора на обед.
На стол перед военнопленными розовощекая толстая шведка поставила тарелки с чечевичной похлебкой, заправленной говядиной. Ни Никанор, ни Данила не знали, что это за мелкая коричневая фасоль. Бронислав объяснил. Всем еда понравилась – еще бы, по сравнению с постной похлебкой в бараках.
Шведка с удовольствием наблюдала, как красноармейцы уплетают – значит, хорошо работают. А швед-рыбак достал бутылку с мутной жидкостью, поставил на стол, но открывать не торопился. Продемонстрировал и спрятал обратно в тумбу стола.
– Ду блёте упп ефте арбете, – сказал он и показал жестами, что, мол, помашете ломом, а потом сделал пальцами кольца, поднес ко рту, словно выпил, и состроил довольное лицо. – Ошень корошо, да, да, – засмеялся он.
После обеда работа не очень спорилась. Данила вообще поднимал лом с трудом. А Никанор после нескольких взмахов и вовсе сбежал в машинное отделение.
– Мне тоже туда надо, – сказал Бронислав, – я хочу осмотреть машину.
– После меня… – Никанор расстегнул форму и показал спрятанную на теле резиновую грелку. – Нам солярка нужна позарез. Тссс, – приложил он палец к губам. – Я готовлю фейерверк.
– Только осторожно, чтобы солярой от тебя не воняло, – сказал краснофлотец.
Никанор был человеком аккуратным, поэтому быстро нашел топливный провод, набрал полную грелку солярки, стараясь не пролить ни капли.
