Майкл Корита - Добро пожаловать в ад

— Ну и натворил парень дел, согласны?

Я предпочел промолчать. Лицо младшего копа посерело. Он забился в самый дальний угол беседки и крепко ухватился рукой за перила, старательно отводя глаза от лежавшего на полу трупа. Ветер заметно усилился, вдобавок сильно похолодало, по поверхности пруда шла сильная рябь, казалось, он весь покрылся пупырышками от страха, впрочем, то же самое происходило и со мной. Меня до сих пор била дрожь. Ветер с силой тряхнул дерево, пара листьев с мягким шорохом спланировала вниз, один из них нежно опустился на спину Мэтью Джефферсона. Брюер нетерпеливо смахнул его кончиком пальца.

Еще одна машина припарковалась возле амбара, на этот раз это была патрульная полицейская машина с мигалкой. Лес, обступивший нас со всех сторон, а вместе с ним и поверхность пруда замерцали огнями. Двое копов, которые выбрались из автомобиля, были в полной форме — вплоть до высоких черных ботинок на шнуровке и широкополых шляп.

— Подождите тут, хорошо? — попросил Брюер.

— Конечно.

Мы с молоденьким копом остались на берегу пруда, у самой кромки воды, а Брюер отправился встречать вновь приехавших. Я слышал, как он велел им позвонить в «скорую», чтобы та приехала забрать тело, а заодно проследить, чтобы на руки трупа не забыли надеть пакеты. Закончив давать указания, Брюер окликнул меня, попросив подняться к нему. Я молча прошел мимо одетых в форму копов, отметив при этом, как оба смерили меня угрюмыми, подозрительными взглядами, после чего присоединился к Брюеру, стоявшему на крыльце перед входом в амбар. Он что-то негромко говорил в диктофон.

— Что ж, мистер Перри, настало время взять у вас свидетельские показания. Без них никак не обойтись, вы ж понимаете — учитывая, что вы были единственным, кто хоть что-то видел.

— Конечно, — кивнул я.

— Вам когда-нибудь раньше случалось давать показания? — На первый взгляд совершенно обычный вопрос, который всегда принято задавать в подобных случаях, однако я хорошо понимал, что это еще и возможность ненавязчиво выяснить, были ли у возможного свидетеля в прошлом какие-нибудь неприятности с законом.

— Да, конечно, я и раньше давал показания — но вообще-то чаще мне самому приходилось допрашивать свидетелей, — усмехнулся я.

— Вот как, значит? — Брови у Брюера взметнулись вверх.

— Я несколько лет прослужил в полиции Кливленда, штат Огайо, — объяснил я. — Ушел в отставку детективом.

— Шутите? — Он задумчиво кивнул. — А сейчас?

— Сейчас я частный детектив.

— Частный детектив, значит, — повторил он. — Ладно. Дело становится все интереснее. А в наши-то края каким ветром вас занесло, детектив? По делу приехали или так, поразвлечься?

— По делу.

— Понятно. — Брюер так и не выключил диктофон, небрежно держал его в одной руке, словно забыв о нем, но я заметил, что тот работает. — Что ж, тогда скажу вам, мистер Перри, что мы намерены делать. Сейчас мы постараемся выяснить, что тут произошло: сначала вы подробнейшим образом расскажете нам все, что вам известно, а если у меня после этого возникнут какие-то вопросы, то я их вам задам.

— Все правильно, — кивнул я.

Он дал мне знак начинать. Я попытался объяснить ему все так ясно, подробно и так откровенно, как мог, не упустив ни одной детали, умолчал только о своих отношениях с Карен. По моему убеждению, то, что в свое время произошло между нами, не имело ни малейшего отношения к случившемуся, но у него мог появиться соблазн каким-то образом связать это с самоубийством, ну а мне лишняя головная боль была совершенно не нужна. Вместо этого я поведал ему обо всех деталях, которые только смог вспомнить, постаравшись представить все так, чтобы Карен в его глазах выглядела обычной клиенткой. Собственно говоря, обычной клиенткой она и была, во всяком случае, сейчас. К тому времени, когда мой рассказ подходил к концу, приехала «скорая», однако Брюер предоставил разбираться с этим копам в форме — видимо, уж очень ему хотелось дослушать мою речь до конца.

— Ну, — объявил он, когда я замолчал, — признаюсь честно, чертовски странное это дело. Нет, сами посудите: парень спокойно работает себе до самого вечера, потом возвращается домой, находит у себя на дверях записку, из которой узнает, что вы в городе, и, вместе того чтобы дожидаться вас, берет бутылку виски, револьвер и отправляется в беседку посидеть у пруда. При этом, заметьте, ему не приходит в голову потихонечку застрелиться, пока его никто не видит, он дожидается вашего приезда. А когда вы приезжаете, вдруг выясняется, что он уже каким-то образом успел узнать ту самую новость, ради которой вы тряслись по нашим дорогам целых шесть часов, любезно сообщает вам, что он уже в курсе, после чего пускает себе пулю в рот у вас на глазах.

Ответить на это мне было нечего, поэтому я промолчал. Брюер слегка прищелкнул языком и покачал головой.

— Чертовски странное дело! — задумчиво повторил он. — Есть какие-нибудь догадки, а, мистер Перри?

— Ну, по-моему, совершенно ясно, что парень принял меня за кого-то другого.

— Кого-то, кто знал его отца.

— Да.

— И кого-то, кто явился к нему не один, судя по тому замечанию, которое, по вашим словам, он сделал незадолго до смерти.

— Совершенно верно. Похоже, он был уверен, что тут есть кто-то еще кроме меня.

— И это был кто-то, кого он — скажем так — имел основания опасаться, верно?

Поразмышляв над его словами, я снова кивнул.

— Да, думаю, он боялся. То есть в тот момент мне показалось, что он, возможно, боится.

— В тот момент?

— Да. И я бы продолжал так считать, если бы парень к тому времени уже не принял решения сунуть дуло себе в рот. Видите ли, я почти уверен, что это не было скоропалительным решением. Он заранее знал, что собирается сделать.

— Однако он тем не менее почему-то дожидался вашего приезда. И сделал это только потом, в вашем присутствии.

— Да.

— И даже не стал ждать, пока он покажется, этот неизвестный «третий», которого он так боялся.

— Совершенно верно.

— Но вас он не знал, так?

— Знаете, по-моему, ему казалось, что знает. Он был уверен, что знает, кто я такой… или по меньшей мере знает, с чем я явился сюда.

Брюер уставился на меня. Я тоже смотрел на него, не отводя глаз, и по выражению его лица, по его глазам было очевидно, что все это ему крепко не по душе — я имею в виду, мои догадки. Нет, он еще не созрел для того, чтобы откровенно заявить, что не верит ни одному моему слову, однако то, что он услышал, ему явно не понравилось.

— Просто мистика какая-то, — вздохнул он.

— Согласен.

— Нет, правда, очень уж все это таинственно. Я хочу сказать, наши спецы наверняка составят психологический портрет этого парня, надеюсь, хоть это нам немного поможет. Но до сих пор, по крайней мере… знаете, по-моему, это чертовски необычный способ покончить с собой. А вы что думаете?

— Согласен.

Брюер потоптался немного, выбравшись за пределы широкой полоски света, в которой мы стояли.

— Остается только предположить, что он действительно покончил с собой.

— Именно это он и сделал.

— Утверждает наш гость из Огайо, — с добродушной усмешкой договорил за меня Брюер. — Но, к несчастью, гость из Огайо был тут один, когда это произошло, и некому подтвердить его слова. Поэтому, если предположить — просто в качестве гипотезы, — что он почему-то лжет… да, вот этом-то вся и беда. Потому что, если он лжет, тогда это уже убийство.

— Вы не можете так думать.

— Но в руке мертвеца не было оружия. Оно лежало на полу.

— Оно выпало у него из руки, когда он упал вперед. Послушайте, вам случалось прежде расследовать самоубийство? — Увидев, как он кивнул, я продолжал: — Тогда вы должны знать, что пистолет часто находят рядом с телом самоубийцы. Конечно, случается, что из-за судорожного сжатия пальцев он остается у него в руке, но так бывает далеко не всегда.

На это Брюер ничего не ответил — просто стоял и молча смотрел на меня.

— Проверьте его большой палец, — посоветовал я.

— Не понял?

— Я говорю: проверьте его большой палец, там наверняка остался отпечаток спускового крючка. Он ведь стрелял из револьвера, верно? И взвел курок прямо перед тем, как выстрелить. Я знаю, потому что сам слышал, как щелкнул затвор. А умер он почти мгновенно. Бывает, что самоубийца умирает не сразу, но это не тот случай. На его большом пальце должен был остаться след от спускового крючка. Такое происходит, когда циркуляция крови прекращается внезапно, я имею в виду, достаточно резко.

— Что ж, неплохая идея. — Брюер откашлялся и сплюнул в куст у меня за спиной. — Уверяю вас, мистер Перри, его большой палец обязательно проверят.

— Вот и хорошо.

— И все равно чертовски странное дельце, — уже в третий раз повторил он и снова покачал головой. — Ну, а теперь, мистер Перри, я обязан получить от вас письменные свидетельские показания.