Владислав Браун - Наследник семейного проклятья
Через двадцать минут приехал Рыков. Тот выглядел измученным. Высокий, в сером костюме, седые короткие волосы, потрепанные туфли на ногах. Вот он-то работал как профессионал.
ОНА
Однажды, когда мне было уже двадцать лет, я влюбилась в одного парня из общежития. Хотя, я думала, что влюбилась. Я ходила за ним повсюду. Если раньше я призирала курение и алкоголь, то сейчас я, чтобы быть с ним, курила и пила алкоголь с его компанией. И через месяц хождения за ним по пятам он подкараулил меня у университета.
— Вера (таково поддельное имя Маргариты), — позвал он меня, подбегая ближе ко мне. — Подожди!
— Что? — в предвкушении признаний в любви, откликнулась я.
— Я тут подумал... ты мне нравишься, — сказал он как-то не правдоподобно. Тогда было темно, но было видно, как блестели у него глаза.
— Ты мне тоже... — ответила я и осеклась. Внезапно я все поняла. Я ему не нравлюсь! — Ты врешь. Ты просто хочешь затащить меня в постель!
Вдруг он зловеще засмеялся. Будто из воздуха, появились два друга этого парня. Я мигом вытащила из бокового карманы сумки большой нож, который всегда носила с собой как средство самозащиты.
— Ты ничего нам не сделаешь, — уверенно проговорил он.
И тут я, Маргарита Турова, потеряла над собой контроль. Я подбежала к первому и вмиг перерезала ему сонную артерию. Именно тогда я впервые почувствовала то величайшее удовольствие, которое сейчас чувствовала каждую ночь. Он диким воплем закричал. Остальные двое замерли. Я подошла к ним.
— Если кому-то об этом расскажите, я с вами сделаю то же самое!
На следующий день тех двоих не было, а я, оставшись вне подозрений, спокойно продолжала учебу дальше.
ВЛАДИМИР
В шесть часов утра Владимир Поляков вошел в свой кабинет, а за его столом сидел Резнецкий. И вид у него был не как обычно, сонный, а бодрый. Даже, слишком бодрый.
– Сеня, ты чего-то попутал? – спросил Поляков, подойдя к своему столу.
– Володька, помнишь, к тебе вчера женщина приходила, ну, такая низкая с темными волосами... – оживился Арсений Резнецкий, задергав руками.
– Ну, помню, и что? – спросил Владимир.
– А как ее зовут? – возбужденно спросил Резнецкий.
– А тебе зачем? – недоверчиво буркнул Владимир Поляков. – Варвара Стрельцова, по-моему, – пробормотал он и снял пальто.
– Иди в городской архив.
– Зачем?
– Срочно! Запроси там дело Анжелики Роговой.
– Арсений Геннадьевич, ты, что не выспался? – не понял Поляков. – На кой черт я пойду в гор. архив?
– Иди! И запроси именно ее дело! Открыв его, поймешь меня!
Резнецкий встал.
Владимир занял свое законное место.
– Никуда я не поеду.
– Ну, и дурак! Я, может, тебе преступника на тарелочке с голубой каемочкой поднес, а ты...
– Ладно, съезжу. Но если там будет какая-то фигня, я ж тебя...
– Ты не пожалеешь! – выговорил он и испарился.
Хм, и что же там, в городском архиве, такого интересного? И при чем здесь эта Варвара... как ее? Стрельцова? Он сам не понимал, почему, но эта Варвара его раздражала. Уж слишком она умная. И такая добрая! И рассказала про картины, и перевела надписи, и генеалогическое древо семейства потенциальных жертв составила, и информацию всю до толку довела! Ангел просто, а не человек! Но в то же время пытается убедить всех в том, что она такая злая, неприступная, никто ей не нужен. Так определилась бы она, наконец: она добрая и хорошая или злая и неприступная! Зачем она притворяется? Вот почему она его злила! Она всегда притворяется, а он терпеть не любит всяких притворщиков!
Потом он решил хоть немного подумать о деле. Итак, что он знает? Убиты четыре человека. Охрана не помогла. Если Волков шлялся по улице, то преступник не мог зайти из вне. Итак, значит убийца один из трех: Дарья Владимировна, Анастасия Станиславовна и Роза Алексеевна. Кто? Судя по допросам, убийца Анастасия, но... вели себя странно они все. Пока что вычеркнуть из списка подозреваемых он никого не мог. Еще эти картины... он был уверен, эти картины как-то связаны с убийствами.
Он включил ноутбук и в Интернете нашел биографию Жана де Вие. Оказалось, он родился в Париже в 1829 году. Родители были бедными, а сам Жан и вовсе ушел из дома в двадцать лет. Он был уличным художником, писал портреты прохожих бесплатно. Но вот что интересно: на всех сайтах в Интернете были только те три картины, которые они нашли позавчера на месте преступления. Но почему? Неужели за двадцать лет беспрерывного уличного творчества (в сорок один год он порезал себе вены) он создал только три портрета! Но на всех сайтах было написано, что он писал портреты невообразимо быстро. Неужели, двадцать лет на три портрета это быстро! А подвеска? Где она была полтора века? Владимир понимал, есть несколько способов расследования: первый — изучить историю подвески с середины XIX века до наших дней и тогда он, узнав имя хозяина этой подвески, получит нового подозреваемого. Второй: изучит путь картин за полтопа века, и результат будет тот же. Третий (самый распространенный) – допрашивать всех подряд. Потом он минут двадцать не мог понять, какой из этих способов менее скучный. И вдруг он понял: вот оно интересное убийство, а способы его расследования ужасно скучные. И тут-то он понял, что можно вести дело сразу тремя способами. Только ему нужна помощь. Конкретная помощь, а не та, которую могут дать Волков с Рыковым. Нет, ему нужны профессионалы. Точнее, Варвара Стрельцова и Дмитрий Зубов.
Он вскочил с места и, надев пальто и взяв сумку сел, в машину и поехал в архив. Ему было крайне интересно, что там ему приготовил Резнецкий. А еще Владимир надеялся на то, что ЭТО поможет ему с делом. Хотя, если подумать, то Поляков даже не начинал расследование.
На полпути он застрял в пробке. Не теряя времени зря, он позвонил Дмитрию и попросил его с подругой помочь ему с делом. Объяснил ему, что им предстоит сделать. А сам остался сидеть в машине. Но через двадцать минут пробка нейтрализовалась, и началось долгожданное движение. Он быстро подъехал к архиву — огромному семиэтажному зданию, снаружи выглядящему очень старым и потрепанным. Он быстро вошел в него, спросил у пожилой женщина, работницы архива, дело на имя Анжелики Роговой, Та быстро его ему принесла и он, сев за стол, открыл толстую папку. Так, Рогова Анжелика Дмитриевна, родилась 28 февраля 1985 года. Окончила школу на золотую медаль, отучилась в МГУ на юриста, а потом стала работать помощником прокурора. Уже через полгода ее повысили до прокурора. Работала она отлично, не щадя себя, при этом у нее еще был муж – Басов Федор Валентинович и двое детей: мальчик Денис и девочка Кира. Но в 2010 году ее биография прерывается. Есть только сведение о том, что в ночь с 14 на 15 сентября 2010-го года муж и дети Анжелики бесследно исчезли. А сама Анжелика на следующий день, оставив на столе генерального прокурора заявление об уходе, словно испарилась. На этом ее биография закончилась. Все это происходило в Москве.
Только потом Владимир додумался, что нужно посмотреть на фото этой Анжелики. И увидел там знакомое лицо. Это была Варвара Стрельцова, только с длинными русыми волосами, не в хорошо подобранной одежде, а в сером свитере под горло. Ни грамма макияжа, глаза блестели. В них, даже через фото, было видно счастье и радость. Но сейчас... Он вспомнил лицо Варвары. Сейчас ее волосы темные и короткие, профессионально уложенные, одежда всегда подобрана очень тщательно, макияж тоже очень хороший и профессиональный. А в глазах видна лишь пустота. В его голове это не укладывалось! То есть, после пропажи детей, вместо их поисков, она просто сбежала, сменила имя и даже сменила город! Хм, что-то здесь не вяжется. Поляков уже давно понял, что эти данные никак не связаны с его делом, но ему было все равно. Над делом итак работает уже четыре человека. Ему безумно хотелось узнать по больше о Варваре Стрельцовой.
К нему подошла та пожилая дама, и он с интересом спросил:
– А почему дело жителя Москвы лежит в Санкт-Петербурге?
С ее лица мигом исчезла улыбка. Она явно что-то недоговаривала.
– Почему дело Анжелики Роговой лежит здесь, а не в Москве? – чуть перефразировал свой вопрос Владимир.
Поняв, что информации от работницы архива он не добьется, он встал и, забрав дело, вышел из архива. Сев в машину, он набрал номер отца, ведь он был непосредственным начальником Анжелики Роговой.
– Привет, пап, можешь мне помочь кое-в-чем? – спросила Владимир, выруливая со стоянки на дорогу.
– Аааа. Мать предупреждала, что у тебя на работе какие-то трудности, – проговорил Сергей Романович.
– Нет. Мне почти не по этому делу.
– Почти?
– Именно. Ты помнишь, пять лет назад у вас в прокуратуре работала Анжелика Рогова?
Поляков-старший подумал немного.
– Помню! – наконец ответил Сергей Романович.
