Лоран Ботти - Билет в ад
И вот теперь ей предстояло спуститься в гараж (за запасными ключами от него она и зашла на кухню). Много ли денег Серж хранил в сейфе? У Шарли не было ни малейших догадок на этот счет — она всегда старалась держаться подальше от его дел, — но у нее не было выбора: в портфеле Сержа, лежавшем в прихожей, обнаружилась лишь тощая пачка купюр. На сколько ее хватит им с Давидом? Когда они получат свой лотерейный выигрыш? И каким образом?..
Она вошла в просторное бетонированное помещение гаража, освещенное галогенными лампами, специально установленными Сержем: именно они, а не какие-то там неонки, позволяли в полной мере оценить сверкающие, как елочные игрушки, джип и мотоцикл. Обогнув два роскошных средства передвижения, Шарли подошла к длинному, во всю стену, верстаку. Хотя она, разумеется, не знала и не могла знать код сейфа, она знала, где он располагается: в самом углу за верстаком была ниша в стене, закрытая едва заметной раздвижной перегородкой.
Шарли сдвинула перегородку в сторону, и перед ней оказалась металлическая дверь сейфа. С трудом подавив дрожь в пальцах, она набрала на цифровой панели код, сообщенный ей Давидом.
Никакого результата. Крошечный красный огонек на панели не превратился в зеленый.
«Черт!..»
Она повторила операцию во второй, в третий раз. В сердцах ударила кулаком по равнодушному, непробиваемому металлическому предмету. Разумеется, напрасно.
На нее навалилось невыносимое чувство беспомощности.
Ничего не получится. Нечего и думать о том, чтобы взломать этот сейф!
Шум проехавшего мимо дома автомобиля заставил ее вздрогнуть.
Машины!
Шарли обернулась. Ее взгляд упал на «бэху» и мотоцикл.
Что там говорил Давид?.. Я его запомнил, потому что там были те же цифры, что на номерной табличке старой машины…
Серж обожал свою новую тачку. Значит, он, скорее всего, изменил код. Да, конечно! Так сказать, в честь нового приобретения…
Шарли набрала на панели те же цифры, что были на номерном знаке «БМВ».
Опять ничего. По-прежнему красный огонек.
«Твою мать!..»
Последняя попытка… Мотоцикл. Может быть, «хонду» Серж любил больше?.. «О Господи, умоляю, сделай это ради моего сына… ради моего сына!..»
На номерной табличке мотоцикла было шесть цифр. Бывают ли сейфовые коды из шести цифр?..
Шарли сосредоточилась, наклонилась к дверце сейфа и, стараясь быть спокойной, насколько возможно, медленно набрала код — цифру за цифрой.
Огонек стал из красного зеленым. Послышался слабый щелчок. Шарли с трудом сдержалась, чтобы не закричать от радости. На двух полках сейфа лежали разбухшие от каких-то бумаг папки, пистолет и пачки денежных купюр. Сколько здесь?.. Две тысячи евро? Три?
Неважно, пересчитать можно будет потом. Главное — деньги есть! Их хватит по крайней мере на то, чтобы скрыться и прожить без проблем какое-то время.
Шарли схватила деньги и затолкала их в небольшую пустую сумку, обнаружившуюся на верстаке между дрелью и пилой-ножовкой.
Она уже собиралась вернуться в дом, как вдруг остановилась и после некоторого колебания снова подошла к сейфу, откуда забрала пистолет, коробку с патронами и папки.
Через пару минут она вошла в гостиную и наконец-то облегченно вздохнула, увидев сына — мысль о том, что он здесь один, всего в нескольких метрах от лежащего на кухне трупа, все это время не давала ей покоя.
— Давид, радость моя… нам пора ехать.
— На чем мы поедем? — спросил он.
— На машине. Выходи на крыльцо и жди меня, я сейчас выведу ее из гаража. И… не заходи на кухню. Жди меня снаружи, у двери.
— Ты возьмешь «БМВ»? — спросил Давид. В голосе его прозвучало невольное восхищение, которое в очередной раз напомнило Шарли о том, что мальчишка остается мальчишкой в любых обстоятельствах.
— Да.
Она не знала, на какие деньги Серж купил эту машину и на чье имя ее зарегистрировал. Но если полицейские будут искать принадлежащий ему автомобиль, то, скорее всего, не «БМВ». По крайней мере, Шарли на это надеялась.
— Давай поторопись. Надевай куртку…
Они оба надели куртки и шарфы, Шарли взяла с тумбочки в прихожей мобильный телефон Сержа. Затем распахнула входную дверь. Порыв ледяного ветра, ударивший в лицо, окончательно привел ее в чувство.
С темного неба сыпал мелкий снег. Улица была пуста и окутана туманом, сквозь который едва пробивался свет фонарей. Шарли с сыном вышли на крыльцо и поставили рядом чемодан и две сумки.
— Ну и холодина! — вздрогнув, сказал Давид.
— Да. Но это к лучшему. — Шарли чуть было не добавила: «Это помогает чувствовать себя… живыми».
Прежде чем запереть дверь, она в последний раз заглянула внутрь. Отсюда была видна часть гостиной: диван, на котором она провела столько часов, гигантский плоский экран телевизора, приобретенного год назад… В голове теснились обрывки воспоминаний. Но лучше всего Шарли запомнила именно этот момент, окрашенный некой мрачной ностальгией, совершенно, казалось бы, неуместной, — миг, в который она решительно захлопнула дверь за самым ужасным периодом своей жизни.
— Постой здесь, я подъеду через минуту. Только никуда не уходи, радость моя. Не двигайся с места!
И бросилась к гаражу с пультом сигнализации в руке.
12
— Черт!
Орели Дюбар на мгновение оторвала взгляд от красных огней «мерседеса», мчащегося по автостраде примерно в сотне метров впереди, и повернула голову к напарнику, только что произнесшему это единственное слово.
— Что такое? — спросила она.
— Они направляются к выезду из города. Значит, Вдова едет к Тевеннену, — ответил Тома Миньоль.
— И?..
— Мы не сможем следовать за ней даже на двух машинах — слишком рискованно. Улицы в пригороде сейчас пустые. Нас заметят.
— Как поступим?
Тома размышлял. По мере того как «мерседес» удалялся от центра Парижа, его все сильнее грызли сомнения. Неужели Вдова и впрямь заявится в дом полицейского среди ночи?.. Немыслимо… Разве что дело очень серьезное. Но в таком случае почему Жамель его не предупредил?
Или Вдова ничего не сообщала о своих намерениях, пока не села в машину?..
Тома чувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Он боялся сделать серьезный промах, который погубит сегодняшнюю операцию, если не все расследование в целом.
В детстве он показывал некоторые успехи в легкой атлетике, тогда как его приятели в основном отличались в футболе или баскетболе. Не то чтобы тут сыграла свою роль какая-то врожденная предрасположенность, скорее дело было в отцовском жизненном кредо, которое Тома слышал постоянно: «В этой жизни ты можешь рассчитывать только на себя».
Без сомнения, этот принцип помог ему избежать многих опасностей арабского квартала — в частности, вступления в одну из местных банд. Также он способствовал и развитию четкого мышления, умению разграничивать хорошее и плохое, — свойство, которое может обеспечить вам безопасность в тех случаях, когда ее не обеспечивает больше ничто.
Тома не спешил: хотя твердость и четкость были его ценными козырями, они же могли превратиться в помехи в тех случаях, когда прямой доселе путь неожиданно обрастал перекрестками и развилками. Вот почему, по мере того как он размышлял о сложившейся ситуации, ему все меньше хотелось в нее вмешиваться.
— Может быть, это как раз подходящий момент, чтобы застукать его с поличным? — спросила Орели.
Тома не отвечал. Еще через пару минут они выехали за пределы города. «Мерседес» увеличил скорость, и его задние фары почти растворились в тумане.
Тома взял рацию:
— Коньо!
— Да?.. — отозвался сквозь треск помех механический голос подчиненного.
— Мы только что выехали из города. Они, скорее всего, едут к Тевеннену. Будут там минут через пять — семь. Дюбар вам сообщит точный адрес.
— Наши действия?
— Прекратите преследование. Сделайте крюк и доберитесь до места другим путем. Убедитесь, что Вдова действительно там. И ждите дальнейших указаний.
И передал рацию Орели.
— Почему бы не схватить его сейчас? — настойчиво спросила она.
— Нельзя! Во-первых, мы с моим источником так не договаривались. Во-вторых, с чего нам его хватать? Мы даже не знаем, что они с Вдовой собираются делать… Может, просто хотят что-то обсудить. И что тогда? Он запросто отмажется — скажет, что она поставляет ему информацию. В результате мы не только ничего не добьемся, но еще и подставимся. За отсутствием состава преступления. И даже хоть сколько-нибудь серьезных улик.
Орели нехотя кивнула:
— Тогда что делаем сейчас?
Не отвечая, Тома нажал на акселератор.
Они не проехали и двух сотен метров, когда рация снова затрещала, и голос Коньо сообщил:
— У нас проблема.
