Максим Шаттам - Теория Гайи
Если только Сколетти не объяснит ему все сегодня вечером.
Обедать они отправились в компании астрономов. Грэм не появился, он все еще сидел с Жерланом на «мостике». Им, кажется, отнесли еду прямо туда, как будто они находились под арестом.
Жак Фрежан и Поль рассказали, из чего состоит их обычный рабочий день. Потом Олаф рассказал о куполах (у каждого из них было свое имя: «Шарвин», «Робле», «Джентили») и о том, что находится в каждом из них. Петер слушал с интересом, в отличие от Бена, который едва следил за разговором — его интересовала только Фанни.
Команда Грэма не обращала на ученых никакого внимания, они могли свободно заниматься своими делами, главное — не приближаться к лабораториям. Но вот на Петера и Бена люди Грэма смотрели исподлобья. На их лицах ясно читались раздражение и озабоченность.
Вечером Бен взял стопку книг из библиотеки и отправился в гостиную. Петер слышал, как за обедом он приглашал Фанни присоединиться к нему, чтобы лучше узнать друг друга за работой. Петер ожидал, что Фанни, выглядевшая далеко не глупой, откажется, но она приняла приглашение. И он опять подумал об Эмме. Почему она молчит? Он много раз пытался ей дозвониться. Наверное, она тоже не может связаться с ним. Хотелось бы знать, что об этом известно Жерлану?
Петер сидел у себя в кабинете, читая результаты сложного хромосомного исследования. Нужно было продержаться до полуночи, но глаза закрывались сами собой. Сказывались нервное напряжение и то, что они находились так высоко в горах. Петер был уже не тем энергичным кандидатом наук, который ложился спать когда придется, ночи напролет смотрел кино или работал. Годы отнимали излишек сил, оставляя ровно столько, сколько требовали наука, Эмма и дети. Сейчас ему хотелось спать уже в одиннадцать вечера, и если Эмме удавалось еще почитать в постели, то он тут же засыпал. Как летят годы! И как незаметно…
На всякий случай Петер завел будильник на без четверти полночь и вновь принялся за чтение. Страницы летели одна за другой, сначала быстро, потом читать стало труднее. Строки поплыли перед глазами, смысл ускользал. И Петер провалился в сон, а затем вдруг услышал звон будильника. Он умылся холодной водой, чтобы окончательно проснуться, и надел свитер.
Когда Петер пришел на кухню, там было темно. Из-за огромного окна, занимавшего целую стену, столовая была похожа на гигантский аквариум с мутной водой. Снаружи монотонно выл ветер, внутри ровно гудели холодильники. Раньше в обсерваторию приезжали туристы, поэтому тут была такая огромная кухня. Но для нескольких мужчин и женщин здесь было слишком много места.
Петер взглянул на часы. Полночь. Он посмотрел на двери, ведущие в столовую. Ни души. Он вернулся на кухню, сел на край длинного металлического стола и стал ждать. В обсерватории все спали. Петер вдруг подумал, что не знает, где комната Жерлана. Вообще-то, Жерлан так увлекся слежкой за Грэмом, что вполне мог спать прямо на «мостике». Там было очень неуютно — большой зал, огромные окна, раскаленные батареи центрального отопления… Петер опять вспомнил о телефонном звонке, из-за которого они с Беном оказались тут. Вот к чему приводит любопытство! Они примчались сюда, не задавая никаких вопросов! Петер ненавидел политические интриги, и вот, пожалуйста, он оказался втянут в одну из них!
Четверть первого.
Петер встал и прошелся взад и вперед. Он думал о том, что рассказывал Жерлан: Ле Молль, возглавивший какую-то аферу, черная касса, финансирующая деятельность Грэма здесь и в Полинезии. За всем этим стояли взятки и махинации какой-то транснациональной фармацевтической компании — Петер был в этом абсолютно уверен.
Он остановился, почувствовав легкий сквозняк, и заметил, что дверь справа открыта, оттуда тянуло холодом. Он хотел закрыть ее, но передумал, нашел выключатель и зажег свет. Неоновые лампы затрещали, вспыхнул яркий белый свет. Петера окружали полки, заваленные продуктами. Кристаллы льда сверкали на пластиковых пакетах и металлических трубах.
Сквозь туман проступили очертания какого-то предмета на полу. Петер сел на корточки, протянул руку и коснулся чего-то неподвижного и твердого.
Когда глаза привыкли к яркому свету, Петер понял, что ощупывает мешок с замороженным хлебом. Он перевел дыхание.
Ну, Эмма, твои любимые триллеры меня когда-нибудь доконают! — подумал Петер, нервно усмехнувшись.
Решив, что он ждал уже достаточно долго, Петер пошел в гостиную, где договорились встретиться Бен и Фанни, но там тоже никого не было, только красные угли мерцали в камине. Он повернул назад к жилым помещениям и тихонько постучал в дверь Бена.
— Бен, ты спишь? — спросил он тихо.
Он услышал шорох, и дверь медленно открылась. На пороге появился Бен, он выглядел заспанным.
— Я тебя не побеспокоил? — спросил Петер.
— Я ждал тебя. Ну, что сказал Сколетти?
— Ничего. Он не пришел.
— Я так и думал! Вот придурок! — рассердился Бен. — Зря только ждали. Я узнал, где он живет. Если хочешь, можем зайти к нему пожелать доброй ночи.
Петер не любил ни на кого давить и хотел отказаться. Но ведь Сколетти сам позвал его, и чем быстрее они разберутся, что тут происходит, тем скорее вернутся домой.
Спустившись на пол-уровня ниже и пройдя через два коридора, они постучали в дверь. Несмотря на поздний час она распахнулась почти сразу.
Увидев их, Жорж Сколетти побледнел.
— Простите, — пробормотал он, — я совершил ошибку… Я не должен был с вами говорить, забудьте об этом!
Петер вытаращил глаза:
— Вы не хотите говорить?
— Я сожалею! Это ошибка, моя ошибка! До свидания!
Он собирался захлопнуть дверь, но Бен помешал ему, сунув ногу между дверью и косяком.
— Подождите, давайте не будем упускать такой случай! Вы поможете нам сэкономить время! Ведь рано или поздно мы все равно узнаем, что здесь происходит, — настаивал Бен. — Если вы нам поможете, мы поможем вам выбраться отсюда…
— Вы не понимаете, — перебил его Сколетти, нервно потирая щеки, заросшие щетиной. — Вы не сможете понять…
— Так объясните же нам, — резко сказал Петер, теряя терпение.
— Я… я не могу. Это… Вы действительно не понимаете, куда попали.
Он налег на дверь, но Бен снова не дал ее закрыть.
— Вас запугали Грэм и эти четверо с татуировками, да? Послушайте, но ведь это не мафия! Мы тоже приехали с телохранителями, ну и что? Если вы нам поможете, через несколько дней со всем этим будет покончено, и вы вернетесь домой.
— Скоро сюда поднимется полиция. Может быть, это вас немного успокоит? — добавил Петер. — Никто не имеет права запугивать вас. Помогите нам, Жорж, и вы выпутаетесь из этой истории гораздо быстрее, чем ваши товарищи.
Страх исказил мертвенно-бледное лицо Сколетти. Он медленно покачал головой:
— Вы не понимаете… Если бы вы только знали… вы бы тут же уехали, молясь о том, чтобы никогда больше сюда не попадать. Те, кто знает, никогда уже не смогут жить, как прежде. Никогда больше не смогут.
Губы Сколетти тряслись, когда он закрывал дверь, и Бен не стал мешать ему. Он был поражен, увидев ужас на лице Сколетти.
15
Эмма медленно просыпалась. Дрейфуя на границе сна и яви, она погрузилась в воспоминания, реальные и вымышленные. Она не сразу поняла, где находится, и только через несколько минут вспомнила о том, что произошло накануне.
Остров Фату Хива. Вымершая деревня Омоа. Исчезнувшие жители. Страх.
Мозг моментально рассортировал информацию, прогнал ночные фантазии и оставил только то, что было реальностью. Эмма откинула одеяло, встала и осмотрелась.
Комната была выкрашена бледно-желтой и оранжевой краской, а мебель — белой и голубой. Эмма вспомнила кораблекрушение, промокшую одежду и ветер, который сбивал с ног, когда они с Тимом возвращались в деревню. Они добрались до дома его друга и остались там на ночь, чтобы переждать бурю. Как большинство домов на острове, этот тоже был не заперт. Тим подпер дверь изнутри тяжелым буфетом. Они обсушились и переоделись в то, что нашли в шкафах. Измученная Эмма уснула, но вскоре проснулась и дрожала от страха в ожидании рассвета. Когда взошло солнце, она немного успокоилась и провалилась в глубокий сон.
Эмма надела свои еще влажные брюки и чужую майку с рисунком Алана Мура[28] и надписью «From Hell» и спустилась на кухню.
Тим сидел с чашкой кофе в руке и смотрел в окно на улицу.
— Доброе утро, — хрипло поздоровалась Эмма.
— Доброе утро. Хотите кофе?
— Уже одиннадцатый час, как долго я спала!
— Я пришел будить вас около восьми, но вы так крепко спали, что я решил дать вам отдохнуть.
— Вы никого не видели?
— Нет, даже животных. Я выходил, пока вы спали, стучал в двери домов. Ничего и никого.
