Грегори Дэвид Робертс - Шантарам

«Си-рок» был по своему убранству и уровню обслуживания не менее шикарен, чем другие пятизвездочные бомбейские отели, но имел еще один плюс: он был возведен, в соответствии со своим названием, прямо на скале[125]. Из окон баров, ресторанов и сотен номеров открывался вид на пляшущие гребешки волн Аравийского моря. Шведские столы, которые здесь накрывали, были среди лучших в городе и предлагали широкий ассортимент блюд на любой вкус. Я был голоден и потому обрадовался, увидев, что Лиза уже ждет меня в холле. На ней была накрахмаленная рубашка небесно-голубого цвета с поднятым воротником и такие же небесно-голубые кюлоты. Ее белокурые волосы были заплетены во французскую косичку. Героин она не употребляла уже больше года, вид у нее был цветущий и вдохновенный.

— Привет, Лин! — улыбнулась она, целуя меня в щеку. — Ты как раз вовремя.

— Очень рад это слышать. Умираю от голода.

— Я имею в виду, вовремя для того, чтобы встретиться с Калпаной. Вот и она.

К нам подошла женщина лет двадцати шести с модной короткой европейской прической, в хипстерских джинсах и обтягивающей красной футболке. На шее у нее болтался секундомер с остановом, в руках была подставка для письма.

— Привет, — сказал я, когда Лиза представила нас друг другу. — Это ваша техника на улице перед входом? Фургон с целой кучей кабелей. Вы что, снимаете здесь кино?

— Предполагается, что снимаем, йаар, — ответила она, растягивая гласные с бомбейским прононсом, который мне так нравился, что я бессознательно стал его перенимать. — В данный момент режиссер удалился куда-то вместе с одной из танцовщиц, постаравшись, чтобы этого никто не заметил, и теперь вся толпа только об этом и судачит. Так что у нас сорокапятиминутный перерыв. Хотя, если верить тому, что говорят о проворстве этого парня, это раз в десять больше, чем ему требуется.

— Прекрасно! — воскликнул я, потирая руки. — Значит, у нас есть время для ланча.

— К черту ланч, давайте сначала покурим, йаар, — заявила Калпана. — У тебя есть гашиш?

— Ну да, — пожал я плечами.

— А машина?

— Я на мотоцикле.

— Тогда пошли в мою. Она на стоянке.

Мы вышли из отеля и устроились в ее «фиате». Пока я готовил курево, Калпана объяснила, что она работает ассистентом режиссера и уже участвовала в съемках нескольких фильмов. Помимо всего прочего, она отвечала за подбор артистов на эпизодические роли. Она поручила эту работу специалисту по кастингу, но ему с трудом удавалось находить иностранцев для исполнения маленьких ролей без слов.

— Калпана говорила об этом еще на прошлой неделе, когда мы обедали вместе, — вступила в разговор Лиза, пока Калпана затягивалась. — Она жаловалась, что ее помощники не могут подобрать иностранцев на роли посетителей баров и прочей публики, обитавшей тут при англичанах. И я подумала о тебе.

— Обо мне?

— Ты не мог бы подыскивать мне иностранцев, когда возникнет такая необходимость? — спросила Калпана, глядя на меня хорошо поставленным взглядом опытной гетеры. Взгляд, надо признаться, производил желаемый эффект. — Мы будем доставлять их на съемочную площадку и обратно на машинах или автобусах и обеспечивать бесплатным ланчем. За день съемки мы будем платить две тысячи рупий каждому. Вернее, выдавать деньги мы будем тебе, вместе с твоими комиссионными за каждого участника, а уж какую долю ты будешь выплачивать им, сам решишь. Обычно они готовы сниматься в кино бесплатно и даже удивляются, когда мы суем им деньги.

— Как тебе это предложение? — спросила Лиза, поблескивая глазами, подернутыми розовой наркотической дымкой.

— Звучит заманчиво.

Я подумал о побочных выгодах, которые мог извлечь из этого проекта. Среди киношников было немало состоятельных людей, часто летавших за рубеж, и им вполне могли понадобиться паспорта и валюта с черного рынка. Кроме того, Лизу явно очень интересовала работа по кастингу, что само по себе было достаточным доводом в пользу моего участия. Лиза нравилась мне, и я был рад, что это чувство взаимно.

— Значит, договорились, — заключила Калпана, открывая дверцу автомобиля и вылезая из него.

Мы все водрузили на нос темные очки и вернулись на то же самое место в холле, где были полчаса назад.

— Отправляйтесь на ланч, — сказала Калпана, — а я вернусь к своей группе. Мы в банкетном зале. Когда ты освободишься, Лин, то сможешь найти нас по кабелям. Я познакомлю тебя с нашими деятелями, и ты с ними сразу обо всем договоришься. Нам нужны несколько иностранцев уже завтра, два парня и две девушки. Желательно, чтобы это были блондины, типа шведов. Кстати, это был кашмирский гашиш, на? Я уверена, Лин, мы с тобой отлично сработаемся. Чао!

В ресторане мы с Лизой набрали полные тарелки всякой всячины и сели за столик с видом на море.

— Калпана в порядке, — сказала Лиза, с трудом оторвавшись от еды. — У нее острый язычок и амбиций выше головы, но она девушка честная и верный друг. Когда она сказала мне об этих проблемах с кастингом, я подумала о тебе. Мне показалось, тебя это может заинтересовать.

— Спасибо, — отозвался я, глядя ей в глаза и стараясь угадать ее мотивы. — Это действительно будет не лишне. А ты не хочешь быть моим партнером в этом деле?

— Хочу, — ответила она, не задумываясь. — Я надеялась… что ты предложишь мне это.

— Мы можем поделить обязанности. Думаю, мне не составит труда добыть столько иностранцев, сколько им будет нужно, а вот остальным, откровенно говоря, мне не хотелось бы заниматься — всей этой возней на площадке, выплатой денег и прочими организационными вопросами. Может, ты возьмешь это на себя? Я буду привозить добычу, а дальше терзать ее будешь уже ты. Я с удовольствием буду работать вместе с тобой, если ты не против.

Она улыбнулась мне. Это была улыбка, какую хочется оставить на память.

— Против?! Да я с руками и ногами! — вырвалось у нее, и сквозь ее загар проступила краска смущения. — Мне действительно пора чем-нибудь заняться, Лин, и я думаю, эта работа мне подойдет. Когда Калпана предложила мне ее, я сразу загорелась, но боялась взяться за нее самостоятельно. Так что спасибо тебе.

— Брось, не за что. А как у тебя дела с Абдуллой?

— Ну-у-у… — проговорила она, прожевав очередную порцию. — Это для меня все, что угодно, но не работа — надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. То есть, бросив работу во Дворце, я не ищу ей замену. Он, кстати, дал мне деньги, огромную сумму. Не знаю уж, где он взял их, — да, в общем, мне наплевать. Я в жизни не видела столько денег в одном флаконе. Точнее, вот в этом металлическом кейсе. Он отдал их мне на хранение и сказал, что я могу тратить, сколько захочу. Все это выглядело несколько жутковато, будто… не знаю… какое-то завещание или последняя воля, что-нибудь такое.

Я невольно иронически приподнял одну бровь. Заметив это, она подумала момент-другой и сказала:

— Я доверяю тебе, Лин. Ты единственный во всем этом городе, кому я доверяю. Забавно, что Абдулла дал мне деньги и все прочее, и, думаю, я влюбилась в него по-сумасшедшему, но при этом я ему не доверяю. Наверное, ужасно, что я говорю так о мужчине, с которым живу, да?

— Да нет, не ужасно.

— А ты доверяешь ему?

— Да, целиком и полностью.

— Почему?

Я медлил с ответом, не находя слов. Мы прикончили еду и, откинувшись на спинки стульев, глядели в морскую даль.

— Мы были вместе кое в каких переделках, — сказал я наконец. — Но это не главное. Я доверился ему еще до этого. Не знаю, как это объяснить. Возможно, ты доверяешь человеку, когда видишь в нем много такого, что есть в тебе самом. Или такого, что ты хотел бы иметь.

Мы сидели в молчании, тревожась каждый о своем, упрямые в своей решимости бросить вызов судьбе, каждый по-своему.

— Ты как, готова? — спросил я. Она кивнула. — Тогда пошли к киношникам.

От генераторной установки, стоявшей у отеля, внутрь здания тянулись черные релейные кабели. Следуя за их извивами, мы вошли через боковую дверь, миновали толпу суетившихся ассистентов и попали в банкетный зал. Он был набит людьми, мощными юпитерами, слепящими рефлекторными панелями, камерами и прочей аппаратурой. Не успели мы войти, как кто-то крикнул: «Тишина, пожалуйста!», и грянула бравурная музыка.

Индийские кинофильмы не всем по вкусу. Иностранцы, с которыми я встречался, иногда говорили, что им претит беспорядочный калейдоскоп музыкальных номеров, совершенно произвольно втиснутых между эпизодами с рыдающими матерями, изнывающими от страсти влюбленными и злодействующими злодеями. Я понимал, что они имеют в виду, но не разделял их мнения. За год до этого Джонни Сигар сказал мне, что в своих прошлых инкарнациях я, по всей вероятности, успел побывать по меньшей мере шестью разными персонажами индийского фольклора. Я воспринял это как комплимент, но лишь посмотрев свой первый болливудский фильм, до конца понял, что он имел в виду. Я с первого же момента всем сердцем влюбился в эту музыку, пение и танцы.