Берег тысячи зеркал (СИ) - Ли Кристина

Скрывать больше нечего, всем и так ясно, как я попала в ассистенты к такому человеку, как профессор Попов.

— Прости, Поль. Был рад увидеться, но нам с Верой пора, — Женька мягко подталкивает к лестнице, а я не могу избавиться от липкого ощущения.

Когда мы скрываемся за поворотом, набираюсь смелости спросить, в чем дело. На лице Жени читается такая ярость, что я невольно веду себя аккуратнее.

— Жень? Все в порядке?

— Вернулся, значит, подонок. Ну-ну. Я ему устрою здесь веселую жизнь.

Женька продолжает эмоционировать, не обращая внимания ни на меня, ни на то, как привлекает внимание своим поведением.

— Да успокойся, и скажи нормально, в чем проблема? — у дверей в наш кабинет, я останавливаю его, но Женя только хмуро и зло поджимает губы.

Попав внутрь, он небрежно скидывает всю поклажу на стол, лишь следом ответив холодно и резко:

— Запомни, Вера. Пока ты еще здесь, не смей приближаться к Полю, и на метр. Этот кусок дерьма, устроил такое. Он еще должен спасибо сказать, что цел. Жаль Лена остановила меня. Я бы его на британский флаг порезал. Мразь.

Экспрессия в голосе Жени удивляет. Впервые вижу, чтобы всегда спокойный и рассудительный мужчина, каким и есть Женька, вел себя настолько импульсивно. Причина становится ясна сразу, и я озвучиваю предположение:

— Это и есть тот французский пижон, который приставал к Лене? Это он?

Женя отворачивается к окну, а уперев руки в бока, опускает голову. Он дышит глубоко и надрывно, а я жду. Не хочу перебивать его, или мешать. Пусть скажет все сам.

— Если бы причина была только в Лене. Это смешно. Я уверен в своей жене, иначе мы бы не прожили и год в браке на таких расстояниях. Дело в другом, Вера.

Повернувшись обратно, Женька цепко осматривает меня. Я хмурюсь, ожидая, что он сейчас озвучит страшную тайну. Возможно, Поль бандит, или насильник. Может, он и вовсе вампир, или древний маг. Все может случиться в стенах Сорбонны. Однако же, правда оказывается и банальной, и пугающей.

— Он сын ректора, Вера. А ты сама понимаешь, что это такое, и как влияет на общение с этим человеком. Платини итак не особо нас жалует. Он настоящий подонок, едва не погубивший работу отца. Если бы, папа… Он был на грани сердечного приступа из-за Поля, и его выходки. Поль попытался присвоить наработки отца себе, обвинив того, в краже материалов исследований своего ассистента. Этот…

— Ну, все… Все. Я поняла, — взяв со стола бутылку, подхожу к Женьке.

Протянув воду, обнимаю друга, тепло поглаживая по напряженной спине. Женя смотрит цепко, ожидая правильных слов.

Их и произношу:

— Не заговаривать с ним, не подходить и близко, держаться подальше.

— Умница, — уже спокойнее отвечает, делая несколько глотков воды.

Перевожу взгляд на часы. Стрелки показывают время обеда, и я уже было решаю спросить, что Женя хочет поесть, как застываю в немом ужасе.

— Ярмарка. Черт. Черт. Черт, — причитаю, а подбежав к своему столу, разгребаю на нем кучу папок. — Вадим Геннадьевич меня убьет. Он уже неделю твердит про эту проклятую ярмарку у собора Монмартр. Все просил отвести туда дочку Ким Дже Сопа, а заодно подсунуть ему новые расчеты. А я, дура, забыла вообще. Надо вызвать такси. А ресторан? Они же захотят где-то поесть.

Пока я копошусь в сотовом, Женя спокойно кладет на мой стол ключи от своей машины.

— Я уже все приготовил, Балда Ивановна, — бурчит, пряча ухмылку, а я отмираю и успокаиваюсь. — Ресторанчик на перекрестке у выезда на лестницы к собору. "Д'тревилле". Ты его знаешь, вы с Леной в нем ужинали в прошлом году. Машину оставишь у своего дома.

— А как же… — смотрю на друга, а он, наконец, приходит в себя и злорадно шепчет:

— Не люблю корейцев, а тебе, похоже, они понравились. — Женька подмигивает, а я внезапно, ощущаю, как начинаю снова краснеть.

— Мне же надо закончить расчеты по острову. Если все хорошо пройдет, отец уверен, что уже осенью сможет отправить туда группу своих аспирантов.

Я слушаю Женьку в пол-уха, потому что не могу отделаться от назойливых мыслей. Я увижу его опять… Реакция на того мужчину, учитывая, что мы даже ни разу не разговаривали и не знакомы, слишком странная. Как и взгляд угольно черных глаз, похожих на блеск обсидиана.

— Ты и сейчас хочешь опоздать? Вера, ты, где летаешь? — Женька щелкает пальцами перед моими глазами.

— Спасибо, что не забыл, — с улыбкой хватаю ключи и сумочку, а уже у дверей слышу привычное ворчание в спину:

— Растяпа Ивановна.

По дороге, естественно, попадаю в пробку. Это позволяет хоть немного привести себя, и свой вид в порядок. В каком-то непонятном порыве, стоя в почти мертвом потоке машин, достаю из сумочки пудру. Быстро освежаю лицо, следом добавив немного блеска губам. Наконец-то, колонна автомобилей начинает хоть какое-то движение, и я выезжаю с моста.

Невольно бросаю взгляд на сумочку. Руки немедленно крепче сжимают руль. Что я делаю? Зачем это? В мыслях возникает такой сумбур, что не сразу слышу вибрацию сотового. Отвечаю на звонок не глядя, а расслышав мужской голос, ощущаю отчетливый удар в груди. Он как укол, после которого по всему телу расползается приятный озноб. Почему-то я уверена, что знаю, чей голос слышу. Мужчина говорит с явным акцентом, но не это вселяет уверенность в догадке, а то, как звучат его слова.

— Здравствуйте, агашши, — произносит, а я не могу понять, что значит его странное обращение. — Вас беспокоит начальник охраны господина Ким Дже Сопа. Меня зовут Кан Чжи Сан, агашши. Нам нужно уточнить маршрут, по которому вы собираетесь провести экскурсию для молодой госпожи. Могу я узнать точное расположение всех мест?

— А… — от того, насколько строго, и в то же время приятно, звучит его голос, я немного теряюсь. Взяв себя в руки, тут же отвечаю. — Конечно, ми… — Господи, а как к нему обратиться то? — Простите, я просто…

— Можно просто Сан, агашши *(госпожа). Так, где именно, кроме ярмарки, вы собираетесь… гулять с молодой госпожой?

— Главным образом в исторической части холма. Это всего четыре улицы, которые ведут к лестницам и собору. Рядом с ними, мы могли бы поужинать в ресторане "Д'тревилле'. Этого достаточно… Сан? — закончив, поджимаю губы, ожидая ответа.

— Вполне, агашши. Благодарю, — он разрывает звонок первым, и мне бы возмутиться такому отношению, но не могу.

Я просто знаю, как говорят военные… Мой взгляд тускнеет, а все очарование разговором с мужчиной, который стал чем-то действительно интересным и необычным, исчезает. Стыд возвращается, на глазах появляются слезы. Схватив крепче руль одной рукой, другой я с остервенением стираю с губ дурацкий блеск. О чем я только думаю? Как мне… Как я могу вытворять подобное?

Затормозив в условленном заранее месте, выхожу из машины с намерением полностью игнорировать неуместный флирт. Ветер пробирается под платье, а я жалею, что не надела брючный костюм. Лодыжка все еще ноет, после неудавшегося падения, но я намерена выдержать эти несколько часов, чего бы это не стоило. Вадим Геннадьевич так старался весь год одарить меня теплом и заботой, что я просто обязана заполучить то, что он хочет. Да именно об этом я должна думать. Я обязана сосредоточиться на прогулке, но как это сделать, если я прирастаю всем телом к корпусу машины, когда замечаю Сана.

Мужчина уверенной походкой, огибает снующих у лотков людей, и смотрит прямо на меня. Сперва его взгляд не отличается ничем от других. Однако в какой-то момент, обсидиан наливается тысячей отражений, сверкая так, будто я смотрю в глаза самому опасному хищнику. Господи, куда бы спрятаться? Он не смотрит, а пожирает меня глазами.

Пытаясь не казаться глупой дурой, я собираюсь, и уверенно встречаю взгляд мужчины. Подобное явно озадачивает его. Сан замедляет шаг, а протянув руку, останавливает одну из машин, чтобы перебежать дорогу ко мне.

— Агашши, молодая госпожа попросила вас встретить, — он быстро чеканит каждое слово, а поклонившись, вводит в ступор.