Уилл Лэвендер - Тест для убийцы
Мэри ждала ответа. Она знала, что нужно читать «Стеклянный город», но голова ее гудела. Закрыв глаза, Мэри потерла лоб ладонью, пытаясь…
Компьютер зазвенел, оповещая о новом сообщении.
Кому: [email protected]
От: [email protected]
Центр: [email protected] edu
Тема: Re: странное дело
****АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ**** Jilterapspace/winchesterservelistaccidentaladministrat/firewall/messageblock***** АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ****просьба прекратить рассылку сообщений, вы нарушили правила****АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ****///отвечать на данное письмо не следует!///
Какие, к черту, «правила»? Девушка решила, что, по-видимому, указала неточный адрес, и попробовала отправить письмо еще раз. Она вновь стала ждать. Когда звукового сигнала не последовало, Мэри обновила экран — ни одного сообщения. Она встала и походила по комнате. Было приятно потянуть ноги. Надо бы заняться йогой, подумала она. Может, Саммер…
Зазвонил телефон.
— Саммер? — спросила Мэри.
— Мэри Батлер? — раздался резкий и в то же время спокойный голос.
— Да.
— Прекратите, — сказал мужчина.
— Что именно?
— Сами знаете. Хватит. Прекратите посылать сообщения.
— Я не понимаю, о чем вы…
— Да ладно, Мэри. Мы в Грей-брик-билдинг отслеживаем всю исходящую почту. В этом университете столько всякой дряни воруют из Интернета, что нам платят по двадцать баксов в час, чтобы мы за этим следили. А вы занимаетесь…
— Чем я занимаюсь?
— Я про фотку. Кругом одна порнуха, а тут вы еще. Вам повезло, что мы сразу не переслали все в службу безопасности. Или ректору Орману. Смотреть противно. Уверен, по-вашему, это все шуточки. Наверняка вы там с подружками ухохатываетесь, но мы выполняем свою работу.
— Это письмо мне прислал преподаватель, — убеждала Мэри незнакомца. — Я не знала… Я не…
— Слушайте, у меня нет времени на болтовню. Если не хотите вообще без Интернета остаться, удалите все немедленно. И с жесткого диска тоже. Доброй ночи.
Мэри снова отыскала оригинальный файл и открыла. На сей раз ничего не загружалось. На экране отобразились лишь непрерывные линии бессмысленного программного кода.
10
Мэри была настолько потрясена, увидев Саммер на фотографии Уильямса, что на следующий день едва нашла в себе силы отправиться на лекцию. Тем не менее ей не терпелось спросить профессора, что все это значит. Мэри вдруг пришло в голову, что, возможно, Уильямс и вовсе не слал никаких снимков. Но на сообщении значился его адрес. Может, он пытался передать какие-то сведения о Майке? Или просто хотел подсказать ей что-то?
Из последних сил Мэри вышла из комнаты, но уже на улице обрадовалась тому, что все-таки решила пойти на учебу. На удивление прохладное утро мало-помалу превратилось в самый приятный день месяца: белое солнце стояло высоко, а редкие облака казались легкой дымкой. На расстоянии ярда перед Браун-Холлом загорали несколько девушек. Все лежали на животах с раскрытыми учебниками перед носом и готовились к первой серии контрольных, которая должна была состояться на следующей неделе.
Не успела Мэри войти в учебный корпус, как из бокового входа показалась девушка, сидевшая рядом с ней на курсах Уильямса.
— Лекция отменяется, — сказала она. — Там на двери записка.
Мэри заглянула в тускло освещенное фойе Восточного зала. В другой день она бы радовалась тому, что весь остаток дня у нее свободен — ей предстояло прочесть еще пять глав «Стеклянного города», — но сегодня Мэри очень хотелось поговорить с Уильямсом о снимках и странном телефонном звонке. В это время корпус был пуст — до начала занятий в 16.00 оставалось еще много времени, а последняя лекция закончилась всего пятнадцать минут назад.
«Оставлю ему записку под дверью», — решила Мэри. Несмотря на то что профессор ни разу не давал своих контактных данных, она не сомневалась, что его кабинет находится на кафедре философии, которая располагалась на верхнем этаже этого корпуса.
Мэри преодолела три лестничных пролета и встретила других студентов, посещавших лекции Уильямса. Среди них оказался Брайан Хаус. Он спускался, прыгая сразу через три ступеньки.
— Ты в курсе? — спросил он, запыхавшись.
Мэри ответила, что да, но Брайан уже скользил вниз по перилам и, издав радостный возглас, исчез за поворотом.
Верхний этаж учебного корпуса казался иным миром. По бокам выстроились кабинеты профессоров, а в коридоре в удобных креслах сидели студенты, ожидая вызова. Царившую здесь атмосферу дополняло жужжание ксерокса. Мэри пошла вдоль стены, изучая имена на дверных табличках. Достигла конца коридора и развернулась к западной стороне здания, где второй лестничный пролет вел прямиком в библиотеку имени Ормана. В конце коридора Мэри остановилась перед открытой дверью. Едва она переступила порог, чтобы прочесть имя на табличке, как раздался чей-то голос:
— Вам помочь?
Мэри вздрогнула. Она попятилась из кабинета, как будто совершила какой-то проступок. Нарушила закон.
— Вы ищете доктора Уильямса? — спросил голос. Мэри украдкой заглянула в кабинет и увидела молодого человека. Он стоял перед книжными полками в дальнем углу помещения со стопкой учетных карточек в руке.
— Да, — ответила Мэри.
— Сегодня его не будет. Что-то стряслось с его сыном.
Повернувшись к полкам, незнакомец что-то пометил на одной из карточек, а затем, посмотрев на Мэри, произнес:
— Простите. Я Трой Хардингс. В этом семестре я буду ассистентом доктора Уильямса.
Он подошел к Мэри и протянул руку. Они обменялись рукопожатиями. Трой был высок, худощав и двигался как-то неуклюже. Розовая кожа на его коротко стриженной голове казалась нездоровой.
— Хотите оставить ему записку? — Он кивнул на листок бумаги, который Мэри заблаговременно вырвала и теперь неуверенно сжимала в руках.
— Вы можете оставить записку мне, а я позабочусь о том, чтобы профессор ее получил.
— А-а, — сказала Мэри, — ну хорошо.
Она вышла из кабинета и, прижав листок к стене, написала «Проф. Уильямсу», но поверхность оказалась шероховатой, и писать ровно было непросто. Пройдя чуть дальше по коридору, Мэри присела на кресло рядом с приемной другого преподавателя. Для удобства она положила листок на «Стеклянный город». Записывая послание, Мэри заметила, как Трой вышел из кабинета и скрылся за дверью какого-то помещения в дальнем конце коридора, недалеко от выхода.
Вдруг девушку посетила неожиданная мысль. Она встала и направилась в кабинет Уильямса. Трой оставил включенной лишь одну настольную лампу, отбрасывавшую тусклое свечение на книжные полки. Мэри хотелось бы рассмотреть книги, но до прихода ассистента оставалось не так много времени. Она положила записку (немного незаконченную, ведь написала Мэри, естественно, меньше, чем хотела: только то, что касалось Саммер Маккой, и ни слова о гипотезе относительно Свина и Полли, которую обдумывала) на стол профессора, внимательно изучая его поверхность. Что она искала? Мэри сама не знала. Но и уйти не могла. Теперь, подобравшись так близко к Уильямсу, должна ведь она отыскать хоть что-то? Коли уж хватило смелости зайти так далеко. Например, почту профессора. На полках стояло несколько кофейных кружек. На стене висел портрет Эйнштейна с заголовком «Он не умел завязывать шнурки». Ничего важного Мэри не нашла, и оставалось только залезть в ящики стола. Она пробежала глазами по заголовкам книг — учебники по логике, философские трактаты с потрепанными корешками, целая полка трудов Джона Локка. И больше ничего. Мэри стало стыдно за себя, за…
На столе, едва заметный под ворохом бумажных конвертов, лежал лист с необычным предложением. Слова были написаны сухим, сдержанным шрифтом печатной машинки. Казалось, текст напечатали очень давно, потому как буквы настолько потускнели, а страница так пожелтела, что Мэри едва могла что-либо разобрать. Она наклонилась, чтобы рассмотреть получше.
Дианна была бы ровесницей Полли, если бы не…
И все. Остальное скрывалось за стопкой конвертов. Отодвинув их, Мэри попыталась разглядеть надпись.
— Что вы делаете? — спросил кто-то.
Это был Трой. Уперев руки в бока, он стоял в дверях и смотрел на Мэри.
— Я просто… — пробормотала Мэри. — Я просто хотела оставить на столе записку.
— Я ведь сказал вам, — твердо произнес ассистент, — что если отдадите записку мне, профессор Уильямс ее непременно получит. Обещаю.
Он улыбнулся, но улыбка вышла какая-то неестественная, мрачная.
— Вот, — сказала Мэри, указывая на листок бумаги, который положила на стол.
Трой принялся читать записку, предварительно перевернув лист. В этот момент Мэри заметила у него на запястье необычную татуировку в виде двух сплетенных букв «С» и «П». «С» по форме напоминало змею. Ее верхняя часть была поднята вверх, как будто она готовилась ужалить податливую, почти женственную букву «П». Мэри подумала, что рисунок выполнил явно талантливый мастер, и хотела спросить Троя, что означает его татуировка.
