Джаден Вилкес - Серийный убийца - 2 (ЛП)
Бросив нож в раковину, я закончил упаковку трупа. Загрузил его в багажник Audi и повез в направлении Вашингтонского парка. Я помнил, что несколько лет тому назад пара тел была найдена именно там. Мне не казалось, что следует отвезти ее тело в горы, и у меня не было никакого желания увековечивать ее, я проиграл ее смерти, смерть украла ее у меня.
Так что ее тело было скорее посланием, чем творением.
Когда я въехал на стоянку, та была пуста. Шел дождь, и уже смеркалось, пасмурный день перетек в еще более темную ночь.
Все здравомыслящие люди в это время были дома, ужиная со своими семьями, купаясь в теплом свете от телевизоров, слушая россказни о том, как КК терроризирует их город.
Эта мысль вызвала у меня улыбку, пока я поднимался по небольшому утесу в лесистой местности. Оно было относительно скрытым от посторонних глаз, но в солнечные дни, сюда часто забредали прохожие.
Ее вскоре найдут.
Задача была выполнена, я бросил брезент в багажник Audi и поехал домой. Думая о том, как Донаван найдет мое послание, я почти что дрожал, самодовольство переполняло меня, и я надеялся, что это тело, оставленное в непосредственной близости к городу, подпортит составленный ранее мой профиль.
Этого почти что хватило, чтобы на время унять пульсацию, все еще живущего во мне, наваждение. Так что Зверушка будет в безопасности, но ненадолго.
Глава 9
Донаван Блейк
- Думаю, ты мудак.
Эмили двигалась подобно рыщущему тигру, когда она вошла в мою спальню, держа в руках два бокала и бутылку вина.
- Тем ни менее, ты по-прежнему с удовольствием обслуживаешь мой член, - я улыбнулся и сложил руки за головой, откидываясь на подушки кровати. - Это к вопросу о том, когда ты, наконец, научишься отделять дело от удовольствия.
Ее лицо осветила улыбка, а в глазах появились искры юмора.
- Ты угрожал выгнать меня из команды, хотя я твой лучший агент. Если кто и должен научиться отделять друг от друга эти понятия, так это ты. Если бы я не подчинялась перед другими агентами твоему нелепому авторитету, то уже бы расслаблялась дома, а ты бы стал лучшим агентом-неудачником.
Она улыбнулась в явном удовлетворении от того, что указала на мои собственные ошибки. Было довольно необычно, что она решилась такое сказать, могу признаться, что моя реакция была настолько же неуместной, как и ее поведение.
- Я удивлена, что ты прервал конференцию просто для того, чтобы прийти и наказать меня перед Уордом и Картрайтом. Я так сильно тебя раздражаю? - склонив голову на бок, она стояла у подножия кровати и изучала меня проницательным взглядом своих карих глаз. - Так кто теперь показывает свои эмоции, агент Блейк?
- Тише, шлюха. Так мы пьем или как? - уголок моих губ приподнялся в насмешливой улыбке, и выражение лица Эмили смягчилось.
- Люблю, когда ты грязно выражаешься.
Она опустилась и подползла ко мне по матрасу, после чего передала мне бутылку с бокалами и продолжила свой путь по моему телу. На ней был одет простой, светло-голубой пеньюар, контрастирующий по цвету с ее загорелой прекрасной кожей. Скользя взглядом по ее телу, я наблюдал за тем, как она ползет, купаясь во власти своих движений над моими реакциями.
По правде говоря, ее упоение этим чувством не во многом отличалось от чувств, возникающих у убийц и меня самого. Каждое совершенное преступление по сути своей было спектаклем для ощущения власти. Чаще всего речь шла не о сексе или насилии, которые обычно шли в комплекте, а о контроле и обладании жертвой. Находясь под властью убийцы, женщина теряла право на свое мнение по поводу того, как с ней будут обращаться, или когда она умрет. В этот момент убийца становился богом, а его чувства - наркотиком, которого все время было недостаточно. Некоторые преступники были вполне в состоянии контролировать свои потребности и желания обладания жизнью и дыханием другого человека, но другие были подобны уличному наркоману. Следующие в результате такой зависимости убийства, уже не приносили столь сильных эмоций, как то было при первом совершении преступления, потому киллеры и допускали ошибки, в попытке найти способ достичь подобной остроты, хотя бы еще раз.
Я тоже наслаждался чувством полного контроля, однако, для достижения его мне не требовалось совершать убийство сучки. Для себя я выбрал другой путь, который законно позволял мне охотиться и при необходимости убить. Я отдавал приказы команде умных, уважаемых мужчин и женщин, при этом мне еще и повезло найти среди них женщину, отлично сосущую мой член.
Но что самое главное, и то, чего большинство людей не осознают, - так это то, что я настолько же поглощен тьмой, как и КК, а возможно, даже и сильнее. Для других эта профессия всего лишь работа, высасывающая из них жизнь, изо дня в день, от одного места преступления к другому. Человек не способен смотреть слишком долго в глубины ада и не потерять простодушную надежду и веру в лучшую жизнь. Однако я питался этими преступлениями, своей работой и осознанием того, что зло вездесуще, а моя задача состоит в том, чтоб отыскать его источник и уничтожить.
Те ужасные сцены преступления, от которых вас бы потянуло проблеваться, у меня вызывали лишь ускорение пульса; мой член становился твердым от осознания существования какого-то несчастного ублюдка, получившего статус моей будущей жертвы, от предвкушения того, как скоро я поймаю его и посажу в тюрьму или уничтожу. Преступники совершали зло, а я кормился им, маскируя свой интерес и волнение значком ФБР.
- Даю пенни за то, чтобы узнать, о чем ты думаешь, Блейк.
Выныривая из омута собственных размышлений, я моргнул и взглянул на Эмили. Лишь от мыслей обо всем, что мне доводилось видеть в течение своей работы, я уже был возбужден, а Эмили в данной ситуации играла роль идеальной розетки.
- Сними свою одежду, Чейз.
Ее брови приподнялись, но без лишних вопросов она все же потянулась, снимая шелк со своего тела. Не давая ей достаточно времени, я приподнялся и толкнул ее в спину, схватил за шею и надавил. Ее лицо оказалось прижатым к подушкам, а бедра начали двигаться напротив моих; ее подчинение граничило с болью от моего захвата на ее теле.
- Тебе нравится, когда к тебе относятся, как к маленькой сучке, верно? - нагнувшись к ней, я прижал рот к ее уху и сказал. - Среди коллег ты ведешь себя так высокомерно и решительно, пытаясь выскочить из тех узких юбок, что так любишь одевать на работу, но здесь ты бессильна, и, черт побери, тебе об этом известно.
В ответ она замурлыкала и потерлась об меня задом, умоляя взять ее тело.
- Не волнуйся, красавица, я возьму под контроль твою тугую пизду и покажу тебе, каково это быть с опасным мужчиной, за которым ты охотишься.
Это была тонкая грань, часть того, как я ощущал свою работу, но судя по тому способу жизни, в который мы были погружены, думаю, Эмили была такой же больной на голову, как и я. Я гнался за ощущениями власти, подобно психопатам и садистам, тогда как Эмили обращалась к истинной беспомощности жертв. Думаю, в какой-то степени она стремилась к этому ощущению, как к освобождению от принятия сложных решений. В рамках рабочих процессов она была властной женщиной, имеющей силы на осуществление любых целей, но здесь, в постели, она жаждала быть всего лишь телом, которое может быть использовано.
Приспустив брюки, я натянул презерватив и толкнулся внутрь нее, одновременно с тем усилив захват на ее шее. Она взвизгнула от боли, но тем ни менее толкнулась ко мне попкой.
Я врезался в нее раз за разом, вкладывая в свои движения весь гнев и ярость, что накопились в моем теле за день. На мгновение я снова склонился над ее ухом и поведал ей о том, что мне известна ее маленькая тайна.
- Ты больная сука. Думаешь, мне об этом не известно? Думаешь, для меня не очевидна твоя тяга к смерти? Позволь показать тебе, на что это похоже, малышка.
Она замерла, как только я еще сильнее вдавил ее лицо в подушку, но это не остановило мои толчки в нее, а лишь ускорило их темп. Ее стоны стихли в мгновение. Не будучи способна вдохнуть, она начала бороться, но это заставляло меня трахать ее еще жестче. В этот момент меня возбуждало все: ощущение ее шеи под моей ладонью, ее волос между моими пальцами. То, как ее охваченное паникой тело двигалось, ее поспешные, но слишком слабые движения, то, как она прекратила борьбу.
Подобно КК, в этот момент я ощутил себя богом. Я мог с такой легкостью погубить ее, прервать ее существование. Но меня заводила не сама смерть, а лишь чистейшая власть. Быстро достигнув кульминации, я излил свой оргазм в латексный презерватив, и наконец, ослабил хватку на ее шее настолько, чтобы она могла поднять голову и сделать глубокий вдох. Ее тело содрогнулось подо мной, ее накрыло собственным оргазмом, как только кислород вновь ворвался в легкие.
