Джеймс Роллинс - Пещера
— Но тебе стало плохо даже в танго-баре Буэнос-Айреса!
— Я не приняла лекарство. Подумала, что мне это не понадобится. А там оказалось так тесно и столько народу… Поверь, я не подведу вас.
Бен положил руки ей на плечи.
— Уверена?
Линда подняла на него глаза.
— Все будет нормально. Я справлюсь.
Из воды снова выпрыгнула рыба, но на сей раз Линда не испугалась. Она продолжала смотреть в глаза Бена.
Несколько секунд он молчал, размышляя над ее словами, и вдруг спросил:
— Ты не забыла захватить удочку?
— Зачем? — удивленно округлила глаза Линда.
— Она понадобится тебе, чтобы собирать образцы во время экспедиции.
— Правильно, — с улыбкой ответила женщина. — Так ты никому не расскажешь об этом?
Она вытерла глаза тыльной стороной ладони.
Бен поднял с пола плоский камень и кинул его так, что тот запрыгал по воде, а потом спросил:
— О чем?
* * *«Чем больше меняется жизнь, тем в большей степени она остается прежней», — размышляла Эшли, глядя в свою тарелку. Макароны, запеченные в соусе «маринара» и посыпанные тертым сыром. Опять лазанья! Эшли улыбнулась, вспомнив тот день, когда Блейкли предложил ей участвовать в этой экспедиции и потом они ужинали лазаньей. Сейчас еда была той же самой, но все остальное — иным. Дорогая обстановка, тончайший фарфор, хрустальная люстра, обеденный стол из красного дерева. Это не ее кухня в трейлере.
Она подцепила вилкой кусок лазаньи.
— Профессор Картер, — проговорил Блейкли, сидевший напротив нее, — я попросил своего коллегу доктора Гарольда Симски устроить для вас экскурсию в скальное поселение в северной стене пещеры. Он позвонит вам завтра утром, около восьми.
Эшли торопливо проглотила лазанью и сказала:
— Поскольку у меня остается всего один свободный день, лучше начать пораньше. Часиков в шесть.
Блейкли улыбнулся.
— Хорошо, я передам ваше пожелание доктору Симски.
Бен откашлялся и снял с подбородка ниточку расплавленного сыра.
— Мне бы тоже хотелось присоединиться к этой экскурсии.
— Лично я не возражаю, — ответил Блейкли. — А вы, профессор Картер?
Эшли представила, как Бен ползет следом за ней в тесной пещере, то и дело дотрагиваясь до нее. Однако ответить отказом было бы неудобно, поэтому она проговорила:
— Если только он не будет вертеться под ногами.
Австралиец воздел руки в притворном ужасе.
— Кто? Я?
Блейкли оглядел остальных членов группы.
— Кто-нибудь еще желает присоединиться?
Джейсон нерешительно поднял руку.
— А можно мне?
— Не стоит, — категоричным тоном ответил Блейкли. — Там много трещин, и случаются камнепады. Тебе лучше побыть здесь.
Джейсон повернулся к Эшли.
— Но мам, я…
Его перебила Линда:
— Я собираюсь обследовать озеро, и он может пойти со мной. Тот участок, куда я отправляюсь, находится в пределах лагеря. — Она повернулась к мальчику: — Поможешь мне, Джейсон?
Эшли посмотрела на сына, который внезапно зарделся.
— Ну что, сынок, согласен?
— Конечно, — ответил мальчик, и его голос внезапно дал петуха. — С удовольствием.
Линда улыбнулась.
— Значит, решено! Мы с Джейсоном займемся научными исследованиями.
Бен, сидевший рядом с Джейсоном, толкнул его локтем.
— Так держать, парень! — проговорил он шепотом, но достаточно громко, чтобы его услышала Эшли. — Теперь ты тоже идешь на свидание.
Джейсон прикрыл рот ладошкой и хихикнул. Эшли закатила глаза.
Ох уж эти мужчины!
* * *Из своего окна Халид наблюдал за тем, как на территории базы один за другим гаснут огни. Фальшивый закат под куполом пещеры. О важности биоритмов им рассказал доктор Блейкли. Максимальная производительность человеческого организма возможна лишь при условии обычного суточного цикла, когда день и ночь последовательно сменяют друг друга.
Это сработает на него. Из теней плетутся лучшие накидки.
Вскоре остались гореть лишь редкие лампочки. И — негасимый прожектор возле шахты лифта. Столб его света бил в потолок, вычерчивая мягкие овалы вокруг сталактитов — черных пальцев, указывающих вниз.
Халид посмотрел на часы. Они показывали два. Пора приниматься за дело. Он вышел из комнаты и покинул спальный корпус. «Ночь» была теплой, воздух — благоуханным и очень влажным. Никакого сравнения с сухими ночами на его родине, когда холодный воздух резко контрастирует с нагревшимся за день песком пустыни, а в небе горят звезды, подобные огням угодного Аллаху джихада.
Двигаясь по жилой части комплекса, Халид лавировал между палатками защитного цвета, стараясь все время держаться в тени и идти ровным шагом — на тот случай, если кто-то все же обратит на него внимание. В дальнем конце лагеря, по другую сторону глубокой расселины, располагались научно-исследовательские лаборатории и помещения военного начальства. Именно там находилась и его главная цель — лифт.
Единственным препятствием на его пути являлась трещина в полу пещеры. Сегодня, когда они шли от лифта, Халид приметил, что мост через нее охраняется, но одинокий охранник не сможет ему помешать.
Халид шел по спящему лагерю. Обогнув последнюю палатку, он увидел впереди мост, сделанный из дерева и металла. По четырем его углам были установлены шесты с фонарями, один из которых перегорел. Именно к этому шесту прислонился спиной охранник с винтовкой на плече. Быстрый осмотр местности выявил отсутствие других людей.
Сунув руку в карман, Халид вышел из тени и, оказавшись на освещенном пространстве, неторопливо двинулся по направлению к черному провалу. Часовой заметил его, выпрямился и поправил винтовку. Халид подошел к краю трещины примерно в ярде от моста, наклонился и заглянул внутрь. Черная пустота внизу казалась бесконечной.
Охранник — молодой, деревенского вида парень с пшеничными волосами — окликнул его:
— Осторожнее! Края могут запросто осыпаться!
— Спасибо за предупреждение. Мне просто захотелось осмотреться, — ответил Халид.
Он сунул руку за отворот куртки и заметил, что столь угрожающее движение не заставило часового и бровью повести.
Отлично!
Египтянин достал из нагрудного кармана пачку «Уинстона» и красную пластмассовую зажигалку «Бик», а затем стал закуривать, краем глаза следя за часовым. Тот не отрываясь смотрел на пламя. Затем Халид положил зажигалку обратно в карман, где лежал нож.
— Хочешь закурить? — обратился он к часовому.
Парень кивнул и подошел к краю обрыва, где стоял Халид, а тот тем временем вынул из пачки две сигареты.
— Возьми еще про запас.
Одну сигарету часовой сунул в рот, а вторую положил в нагрудный карман.
— Прикурить дадите?
— О чем речь!
Халид сунул руку в карман, ухватил рукоятку стилета и нажал на кнопку, одновременно кашлянув, чтобы заглушить щелчок выпрыгнувшего лезвия.
— Ты когда-нибудь спускался на дно этого провала? — спросил он.
— Не-а, — мотнул головой парень. — Слишком глубоко.
Словно удовлетворенный ответом, Халид кивнул, а затем выхватил нож и воткнул его в шею морского пехотинца с таким расчетом, чтобы мгновенно перерезать дыхательное горло. У него это получилось. Солдат сумел издать лишь негромкое бульканье.
Отскочив назад, чтобы не забрызгала артериальная кровь, Халид толкнул часового, на грудь которого хлестала кровь, к провалу. Несколько мгновений тот балансировал на краю пропасти, размахивая руками, чтобы удержаться, а затем молча повалился в темноту.
Халид прислушался. Через несколько секунд снизу послышался глухой шлепок.
Вполне удовлетворенный проделанным, египтянин перешел через мост и снова растаял в тени. Теперь нужно было двигаться быстро и скрытно. Избегая освещенных мест, он направился в глубь базы. К счастью, фонарей здесь было немного, и находились они далеко друг от друга.
Через четыре минуты он уже был возле лифта. Эта зона была ярко освещена, но не охранялась, и поблизости не было ни души. Вояки, забравшиеся под землю, были чертовски уверены в том, что уж здесь-то их никто не достанет.
Пригнувшись, Халид метнулся к металлическому кубу, в котором находился подъемный механизм лифта, вытащил из кармана кубик пластида и прикрепил его к основанию мотора в самом темном углу. После секундного размышления он счел, что мелочиться не стоит, и присоединил к первому еще один кубик взрывчатки. Вот так-то лучше! Этого с лихвой хватит для того, чтобы вместо мотора осталась лишь дымящаяся воронка. Затем он подсоединил к взрывчатке электронный детонатор, который подорвет заряд по его сигналу. Когда все было готово, он с довольной улыбкой оглядел результат своих трудов.
Это была гарантия его безопасности. Когда настанет время, устройство прикроет его отступление и сделает преследование невозможным.
