Питер Страуб - Коко
Гарри проверил оба прохода – арка была свободна – и направился к лестнице. Перегоревшую лампочку конечно же не заменили. Гарри быстро спустился на несколько ступенек вниз, затем спокойно прошел остальные ступеньки. Гарри расстегнул пальто. Он стянул перчатки и рассовал по карманам. Нож неприятно уперся Гарри в ребро, когда он повернул к выходу из-под арки.
И тут из темноты высунулась рука, которая сделала ему стальной зажим. Кто-то, стоящий сзади, лишил Гарри равновесия и быстро засунул ему в рот кляп. Гарри стал искать в кармане нож, но рука ловила только перчатку... Затем он вспомнил, что ищет не в том кармане. А еще через секунду Гарри опрокинулся навзничь, и для ножа стало уже слишком поздно. Он услышал, как ударились о лестницу наручники.
35
“Мясорубка”
1
Мэгги первой заметила полисмена и спросила Майкла, что, по его мнению, случилось. Они были на полпути к терминалу, а двое офицеров полиции появились как раз в освещенном квадрате, где заканчивался их лайнер.
– Не знаю, – сказал Майкл. – Может быть...
Он оглянулся, и увидел, что Тимоти Андерхилл только еще подходит к трапу. Между ним и первой ступенькой было еще человек шесть. Мэгги взяла Майкла за локоть и остановилась. Майкл снова посмотрел вперед и увидел огромного детектива из отдела по расследованию убийств, лейтенанта Мэрфи, который зло смотрел на него, стоя рядом с двумя другими полицейскими.
– Не обращайте внимания, – произнес Мэрфи, и люди в форме рядом с ним положили руки на кобуру, но доставать оружие не стали. – Продолжайте движение.
Люди впереди Майкла и Мэгги остановились, и теперь путь от самолета был буквально забит пассажирами. Мэрфи помахал пассажирам, которые уже успели пройти вперед, чтобы те продолжали свой путь, и все опять двинулись к терминалу. Мэгги крепко вцепилась в руку Пула.
– Все продолжаем движение, – громко объявил Мэрфи. – Продолжаем движение и сохраняем спокойствие.
Несколько секунд было тихо. Затем гомон недоумевающих голосов заполнил тоннель.
– Нужно спокойно пройти через терминал, – сказал Мэрфи. Пул опять оглянулся на Андерхилла, который, хотя и побледнел, продолжал двигаться вслед за остальными пассажирами. Какая-то женщина вскрикнула при виде полисмена.
Мэрфи тоже не отрывал глаз от Андерхилла, и когда Майкл и Мэгги зашли наконец под крышу терминала, лейтенант, не глядя на них сказал:
– Уберите их в сторону.
Один из полисменов взял Майкла за руку, за которую не держалась Мэгги, и потянул его к окошку рядом с турникетом. Другой полицейский попытался оторвать от него Мэгги, но она не отпускала руку Майкла, так что Пул, Мэгги и двое полицейских, напоминая краба, пробрались через толпу к свободному пространству около окошка. Проход в турникете был перегорожен веревкой, за которой стояла стена людей, глядя на всю эту сцену. Двое полицейских в форме с карабинами стояли позади Мэрфи, так что их не было видно пассажирам.
Когда Тимоти Андерхилл миновал проход, Мэрфи выступил вперед, зачитал ему обвинение в убийстве Энтони Пумо и напомнил о его правах и обязанностях, поглядывая в белый листок, который он достал из кармана. Полицейские, которые до этого тащили Майкла и Мэгги, ощупали сначала бока и грудь, а затем ноги Андерхилла. Тим нашел в себе силы улыбнуться.
– Мы собирались позвонить вам, как только прилетим, – сказал Майкл, но Мэрфи не обратил на его слова никакого внимания.
Остальные пассажиры медленно двигались к веревке. Большинство из них оглядывалось, стараясь не пропустить подробности. Экипаж самолета сбился в кучку и перешептывался. Почти все пассажиры, дойдя до веревки, остановились, поставили на землю багаж и стали наблюдать за происходящим.
Лицо Мэрфи сделалось багрово-красным. Он обернулся и закричал:
– Очистить, очистить этот участок!
Непонятно было, орет ли он на толпу или на полицейских.
– Пройдите, пожалуйста, на ту сторону заграждения, – сказал молодой детектив, этакий полицейский денди в темно-синем костюме и мягкой шляпе с большими полями, одежда которого невольно являла собой контраст с поношенным пальто и широкополой шляпой Андерхилла. Большинство пассажиров подняли с земли багаж и двинулись в сторону прохода через веревки. Терминал напоминал теперь какую-нибудь вечернику в большом доме.
– Лейтенант, – сказал Пул. Мэгги подняла на Майкла глаза, и он кивнул.
– Держите свой рот на замке, доктор Пул, – сказал Мэрфи. – Я арестовываю также вас и эту девушку, так что у вас будет время рассказать мне все, что вы хотите.
– Что, по-вашему, мы делали в Милуоки? Не могли бы вы ответить на этот вопрос?
– Я не собираюсь думать, что вы делали где бы то ни было.
– Неужели вы думаете, что Мэгги Ла отправилась бы куда-либо в компании убийцы Тино Пумо? Неужели это кажется вам разумным?
Мэрфи кивнул “денди”, и тот надел на Андерхилла наручники.
– Тим Андерхилл был в Бангкоке, когда убили Тино Пумо – проверьте по спискам пассажиров авиалиний. Мэгги не могла больше хранить спокойствие.
– Я виделачеловека, который убил Тино. Он был абсолютно не похож на Тимоти Андерхилла, лейтенант. Кто-то одурачил вас. Как вы узнали, что мы прилетим этим рейсом?
– Мы получили анонимное сообщение, – лицо Мэрфи было все того же багрового оттенка, который оно приобрело перед тем, как он взорвался.
– Гарри Биверс, – сказал Пул, взглянув на Мэгги.
– Посмотрите мой паспорт, лейтенант, – спокойно и рассудительно произнес Андерхилл. – Он со мной. В одном из карманов пальто.
– Возьми его паспорт, – приказал Мэрфи своему помощнику, который засунул руку в один из карманов бесформенного пальто Тима и достал оттуда зеленый прямоугольничек, оказавшийся паспортом.
– Открой его, – велел Мэрфи.
Молодой детектив подошел ближе к Андерхиллу. Он открыл паспорт и пробежал глазами по страницам. Записей в паспорте Тима было множество. “Денди” нашел последнюю страницу, изучал ее несколько секунд, затем передал книжечку Мэрфи.
– Я вернулся вместе с Биверсом и доктором Пулом, – сказал Тим. – Групповое убийство – один из тех грехов, которых нет на моей совести.
“Групповое убийство, групповое убийство”, – эхом отозвалась толпа, стоящая за веревками.
Когда Мэрфи увидел паспорт Андерхилла, лицо его покраснело еще больше. Он стал листать страницы назад, надеясь увидеть отметку о еще одном приезде в Америку. Наконец он опустил паспорт, обернулся и взглянул на толпу. Люди толпились у веревок, а по другую сторону среди пластиковых кресел одиноко стоял полицейский. Мэрфи долго ничего не говорил. Сверкнула вспышка – кто-то из туристов сделал фотографию.
– Вам все равно надо многое объяснить, – сказал наконец лейтенант.
Он положил паспорт в свой карман и велел надеть наручники на Майкла и Мэгги.
– Этот человек, Андерхилл, вернулся в Америку тем же рейсом, которым летели вы, Биверс и Линклейтер? Пул кивнул.
– И вы предпочли не сообщать мне об этом. Вы сидели у меня в кабинете и решили отправить меня в погоню за другим человеком.
– Мне очень жаль.
– И все равно вы расклеили все эти плакаты по Чайна-таун?
– Коко пользовался именем Андерхилла.
– Вы хотели найти его сами. – Казалось, Мэрфи только сейчас понял, в чем дело.
– Гарри Биверс замышлял что-то в этом роде. А мы просто были вместе с ним.
– Вы просто были вместе, – покачал головой Мэрфи. – А где сейчас Биверс?
– Мики! – послышалось из толпы за веревками.
– Конор Линклейтер собирался встречать нас, – пояснил Майкл. Мэрфи повернулся к одному из полицейских в форме и сказал:
– Приведите его сюда.
Полисмен направился к проходу и дошел до него как раз в тот момент, когда Конору и Эллен Войцак удалось пробиться через толпу.
– Приведите их, – повторил Мэрфи, делая шаг в сторону толпы, которая отпрянула назад.
– Мы были в Милуоки, чтобы посмотреть, не удастся ли нам догадаться, где искать Коко, – крикнул ему вслед Пул. – А вместо этого мы узнали, кто такой Коко. Если вы разрешите мне достать кое-что из багажника моей машины, я покажу вам, о чем идет речь.
Мэрфи обернулся и зло поглядел на Майкла и Мэгги, а затем, с еще большим отвращением, на Тима Андерхилла.
– Эй, вы не можете арестовать этих людей, – сказал Конор. – Вам нужен парень по имени Виктор Спитални – его они и проверяли...
– Нет, – сказал Пул. – Нет, Конор, это не Спитални.
Конор остолбенело молчал несколько секунд, затем подошел к Мэрфи, протягивая ему руки.
– Наденьте наручники и на меня, – сказал он. Эллен Войцак издала при этом какой-то непонятный звук, напоминавший одновременно смешок и стон. – Я не собираюсь увиливать. Я делал все то же, что эти люди. Давайте, надевайте.
– Замолчи, Конор, – сказала Эллен.
У Мэрфи был такой вид, словно больше всего ему сейчас хочется закрыть лицо руками. Все остальные полицейские смотрели на него, как на раненое, но все еще опасное животное.
