Эрик Ластбадер - Шань
Значит, дело не только в том, что Пок был китайцем, —решил Джейк. — Его и Маккену что-то связывало.
—Ты показал ему, кто есть кто, — промолвил он. — Ты смеялся последним.
— Смеялся, — повторил Маккена. Его прерывающийся, постоянно меняющийся голос был полон неконтролируемых эмоций. — Он смеялся надо мной. Он смотрел на меня свысока. И тем не менее он добыл для меня информацию, верно?
— Конечно, — подтвердил Джейк, чувствуя, что он уже почти у цели. — Какую информацию?
— Ту самую, которая подтвердила слухи о неприятностях — крупных неприятностях, не так ли, Джейк? — в “Южноазиатской банковской корпорации”.
— Кто донес до тебя эти слухи? Все держалось в строжайшей тайне. Никто не должен был знать, кроме директоров “Общеазиатской”.
— А я вот знал! — радостно возразил Маккена. — Знал! Он не договорил, ибо входная дверь дома распахнулась, и Маккена, резко повернувшись на шум, снова с пугающей быстротой впал в истеричное состояние. Дуло “Магнума” описало дугу.
— Они идут! Они идут! — завопил он.
Джейк увидел освещенную огнями фар ее собственной машины Блисс, переступавшую порог дома, и, словно тигр, прыгнул на Маккену. Он успел задеть вытянутую руку полицейского, и первый выстрел пришелся в потолок.
Зарычав, Маккена развернулся, освобождая левую руку. Подняв здоровенный кулак, он с размаху опустил его на голову Джейка. У того все поплыло перед глазами. Он не пытался блокировать этот удар так же, как и последующие, пришедшиеся в ту же самую точку, поскольку сосредоточил все внимание на “Магнуме”. Он хорошо понимал, что одного выстрела из пистолета такого калибра окажется достаточным, чтобы отправить на тот свет его или Блисс.
Однако Маккена не выпускал оружия, несмотря на все старания Джейка. Безумие придало его пальцам сверхъестественную силу. Джейка вдруг осенило, что еще до его появления Маккена мертвой хваткой вцепился в “Магнум”, видя в нем единственную защиту, волшебное средство, способное одолеть магию аборигенов.
Джейк наступил ногой на руку Маккены, сжимавшую пистолет. Одновременно он нанес ему резкий удар, атеми вобласть печени. Маккена, охнув, судорожно дернул коленом. Оно врезалось в затылок Джейка, и у того искры посыпались из глаз. Он покачнулся, и Маккена, предприняв нечеловеческие усилия, освободил правую руку. Прицелившись в лицо Джейку, он хрипло сказал:
— Прощай, малыш.
В то же мгновение Блисс сильно ударила его ногой в голову. Его начало тошнить, а Джейк, оправившись, нанес локтем серию ударов, которые вырубили бы надолго кого угодно, но только не Маккену. Тот продолжал бестолково размахивать перед собой пистолетом и свободной рукой, сжатой в кулак, и Джейк понял, что у него не остается выбора. Каждая секунда могла оказаться роковой. Поэтому он применил джут-хару,смертельный удар ребром ладони в область пятого и шестого ребер, направленный под таким углом, что их осколки пронзили сердце капитана Королевской полиции.
Из горла Маккены вырвался громкий вопль. Глаза его вылезли из орбит, и он выгнулся вверх, точно рыба, пронзенная острогой, мучительная дрожь прошла по его уже мертвому телу.
Джейк, голова у которого все еще кружилась, с трудом поднялся на ноги, взял Блисс за руку и, пошатываясь, вывел ее во внутренний дворик. Где-то далеко внизу волны с грохотом и шипением накатывались на черные скалы. Гроза уже почти закончилась, и ночной ветерок гонял по небу остатки туч.
Джейк стоял, согнувшись и тщетно стараясь отдышаться, в то время как Блисс обеими руками поддерживала его гудящую голову. Прошло немало времени, прежде чем он услышал, как она зовет его:
— Джейк, Джейк, Джейк!..
— Ты совершила глупость, явившись сюда, — промолвил он, обретя наконец способность говорить. — Самую настоящую глупость.
— То же самое я могла бы сказать и тебе, — возразила она, прижимаясь к нему. — Я умоляла отца не говорить тебе ничего до тех пор, пока ты не приедешь на джонку. Я знала, что ты сделаешь что-нибудь в этом роде. О, Будда, я так боялась за тебя! — выкрикнув последние слова в ночь, она вновь прижалась к нему, всхлипывая и шепча. — Где ты был? Почему ты не звонил мне? Я так беспокоилась!
Джейк молча заключил ее в свои объятия. Ему хотелось рассказать ей обо всем. О том, что ему удалось узнать в Японии и почему он вообще отправился туда. Однако он не мог вымолвить ни слова. Почему? Он сам не знал. У него лишь было такое ощущение, какое случается иногда в кошмарном сне, когда человек пытается заговорить и вдруг обнаруживает, что у него пропал голос.
Поэтому он просто стал целовать Блисс. Словно сцена из фильма, —подумал он. — Всесильный, герой, вернувшись домой, встречается с нежной и беззащитной, возлюбленной.Эта мысль принесла в его душу некоторое успокоение, так что он сам удивился в первое мгновение.
Он чувствовал, как громко бьется ее сердце, как ее тепло вливается в его тело, и внезапно понял, как не хватало ее все то время, пока они были в разлуке. Конечно же, он тоже беспокоился о ней. У него много раз возникало желание позвонить ей из Японии. Однако он не делал этого. Почему? Уж во всяком случае, не от недостатка любви. Скорее из-за ее избытка. Ситуация сначала в Токио, а затем и в Киото не раз становилась слишком угрожающей, чтобы он мог позволить чувствам отвлекать его. В то время для него было гораздо лучше не сокращать расстояние, разделившее их.
Однако теперь он сознавал, сколь жестоко поступил со своей возлюбленной.
— Прости, Блисс, — сказал он. — Это было очень тяжелое время для Микио. Смерть окружала нас со всех сторон, и я не хотел взваливать на тебя эту ношу. — Он поцеловал ее в шею. — Ведь я знаю, что ты почувствовала бы все, едва я успел бы произнести хоть слово.
— Ничего страшного, Джейк, — прошептала она. — Главное, ты вернулся назад живой и здоровый. Все остальное неважно.
Она поцеловала его.
— Я разузнала кое-что про женщину с опалом, — торопливо продолжала она. — Она была любовницей Большой Устрицы Пока, а по совместительству шпионила в пользу коммунистов.
— Значит, я оказался прав. Это она села мне тогда на хвост, чтобы удержать вдали от джонки и не позволить помешать дантайсделать свою работу.
— Но...
Не дав Блисс договорить, он закрыл ей рот ладонью, сложив губы в беззвучном призыве к молчанию. Всего несколько сантиметров разделяло их лица, так что он ясно увидел озадаченное выражение в ее глазах.
— Машина, — беззвучно выдохнул он и, приблизив губы к ее уху, шепнул:
— Ступай к своему автомобилю и отведи его от входа в дом. Не забудь выключить фары. Затем тотчас же возвращайся сюда.
— Но, Джейк...
— Торопись! — настойчиво перебил он ее и проводил взглядом ее фигуру, растворившуюся в тени. Она двигалась совершенно бесшумно.
Когда Блисс вернулась, Джейку показалось, что она материализовалась из той же самой тени. Пригнувшись, она быстрыми шагами приблизилась к нему.
— Ты видела что-нибудь? — шепотом осведомился он. Она кивнула.
— Машина едет в эту сторону. Я видела огни фар.
— Ладно, давай посмотрим, кто навещает Напруди Лужу в столь позднее время.
Они вернулись в дом. Джейк знал, что им следует действовать быстро, и решил устроить засаду у входной двери. Потянулись тревожные минуты ожидания.
Через некоторое время до них донесся приглушен! ты и шум мотора. Дождь уже прекратился окончательно, и в наступившей тишине они ясно услышали хруст гравия под колесами машины. Он затих, и почти тотчас же послышались звуки шагов. Кто-то поднимался по лестнице в дом.
Раздался стук в дверь. Блисс отворила ее, и в то же мгновение Джейк, прыгнув вперед, крепко схватил ночного гостя Маккены и втащил его в дом. Блисс ногой захлопнула дверь и щелкнула выключателем.
Вспыхнул свет, и они увидели перед собой китайское лицо с одним здоровым глазом. Другой, затянутый молочно-белым бельмом, горел в отраженном свете, похожий на сердитое зимнее солнце.
* * *— Я не желаю с ним встречаться, — заявил Сойер Сей Ан. — Ни под каким видом...
— Но я уже здесь, — возразил сэр Джон Блустоун, отворяя дверь кабинета Эндрю Сойера.
— Прошу прощения, тай-пэнь, — извиняющимся голосом промолвила Сей Ан, хмуро уставясь на высокого гвай-ло. —Он застал меня врасплох.
— Ничего страшного, Сей Ан, — отозвался Сойер.
— Я послала за охраной.
Сойер увидел широкую, самодовольную ухмылку на физиономии Блустоуна и не смог стерпеть ее.
— Нет-нет, Сей ан. Скажи им, что все в порядке, и отошли их назад, — возразил он, хотя это в известном смысле роняло его достоинство в глазах секретаря.
Взглянув на своего тай-пэня,Сей ан поняла, в сколь неловком положении тот оказался и, не желая усугублять это положение, молча кивнула и закрыла за собой дверь.
