Эрик Ластбадер - Шань
Донован заморгал глазами от удивления.
— Советник Геначева?
— Вот именно. — Последовала странная пауза. — Слушай меня внимательно. Аполлон — человек Генри Вундермана. Из этого следует, что ему известно, что тот не мог быть Химерой.
— Черт побери! — Донован заскрипел зубами. Однако он тут же взял себя в руки. Его мозг, отрешившись от страха, лихорадочно заработал на полную мощность. — Тебе известно, на кого теперь работает Аполлон?
— Да. На Джейка Мэрока.
— Снова Мэрок. — Донован почувствовал бурный приток адреналина в кровь. Вершины холмов ярко горели золотым блеском. — В последнее время я ничего не слышал о нем. Я пытался завербовать его вновь, после того как он прикончил Вундермана. С психологической точки зрения это время казалось мне наиболее подходящим. Однако он наотрез отказался иметь дело с Куорри.
— Я думаю, он изменит свое решение теперь, когда Аполлон сообщит ему о том, что он заблуждался относительно личности Химеры. Как ты думаешь, что сделает с тобой Мэрок, узнав, что он убил Вундермана напрасно, попавшись на нашу дезинформацию? Вундерман был его наставником. Мэрок любил его, как отца.
— На кой черт ты говоришь мне то, что я знаю и так? — Смотря перед собой невидящим взглядом, Донован изобретал одно решение проблемы за другим и тут же с ходу отвергал их. — Я думаю, у нас не остается выбора, — осторожно заметил он. — Мне представляется, что мы должны покончить с мистером Мэроком раз и навсегда.
— Честно говоря, я не думаю, что в твоем распоряжении имеется агент, способный справиться с этим делом.
К тому же это не те задание, которое можно давать дважды.
Донован вспомнил сегодняшнюю бешеную езду на “Корветте” Любовь к острым ощущениям была вовсе не чужда ему. Он любил риск и опасность.
— Не беспокойся. Даже если бы такой человек у меня и был, я все равно не смог бы доверить ему такое поручение, не возбудив лишних вопросов, ответить на которые было бы нелегко. Ты знаешь, где сейчас находится Мэрок?
— В настоящий момент он в Гонконге, — ответила Даниэла. — Люди Митры следят за каждым его шагом.
— Хорошо. Держи меня в курсе событий. — Перед его глазами стоял крутой зигзаг дороги, который он преодолел на скорости 85 миль в час, и маячивший за ним изумрудный холм. — Я сам позабочусь о Джейке Мэроке.
* * *Ян Маккена жил в обшарпанном, неказистом доме в юго-восточном районе Гонконга, известном под названием Спина Дракона. На севере этот район граничил с Возвышенностью Коллинсона, а на юге с полуостровом Д’Агульяр Пик. В отличие от остальной территории острова большую часть его занимали пустыри. Последнее обстоятельство придавало Спине Дракона своеобразное сходство с топографией Австралии. Возможно, поэтому, решил Джейк, Маккена, перебравшись в Гонконг, и поселился именно здесь.
Перевалив через грязный каменный бордюр, Джейк заглушил двигатель своего “Ягуара”. Он остановился за километр от дома. Последние полторы мили он ехал с потушенными фарами. Дорога изобиловала крутыми поворотами, благодаря этому свет фар мог быть виден издалека. Машины здесь ездили крайне редко. Джейку навстречу не попалось ни одной, а он не хотел заранее предупреждать Напруди Лужу о своем визите.
Выйдя из “Ягуара”, он оставил дверцу открытой: вокруг царила мертвая тишина, и любые звуки разносились на большие расстояния. Над пиком Виктории и над Абердином шел дождь. Каждый житель Гонконга радовался, когда шел дождь. Королевская колония была обречена на хроническую нехватку воды до внедрения на практике оросительной технологии, разрабатываемой на Камсанге.
Маккена выпучил глаза от удивления, когда Джейк возник на пороге его дома. Капитан полиции сидел, забившись в угол и прислонясь спиной к голой стене. Весь пол комнаты был усеян обрывками фотографий, календарей и картин, валявшихся вперемешку с битым стеклом и обломками рамок. Перед босыми ногами Маккены блестели осколки разбитого зеркала. Все огни в доме были потушены; окна тщательно закрыты ставнями и задернуты плотными занавесками. Маккена смотрел в их сторону с таким сосредоточенным выражением на лице, словно готовился к битве, в которой должны были решиться судьбы мира.
— Привет, Маккена.
— Мэрок? Какого черта ты здесь делаешь?
— Пришел уплатить тебе должок. — Джейк оскалился, точно голодный волк.
—А?
Джейк огляделся по сторонам.
— Послушай, Маккена, а где твой мальчик?
Маккена вздрогнул.
— Что тебе известно про него?
— Про кого? — с наигранным удивлением осведомился Джейк.
Он видел, как глаза его собеседника округлились.
— Ты не должен знать об этом. Никто не должен знать. — Бусинки пота дрожали на большом лице Маккены. — Впрочем, теперь уже слишком поздно. Они ведь знают, понимаешь? Они знают.
Это становится интересным, —подумал Джейк.
— Кто они? — поинтересовался он вслух.
— Не валяй дурака, Мэрок. Тебе прекрасно известно кто. Тебе прекрасно известно, что они все знают. — Он мотнул головой, и брызги пота разлетелись во все стороны, точно капли дождя. — Я знаю, что это так, потому что слышу их заклинания.
— Заклинания, — повторил за ним Джейк, подходя поближе. — Да, Маккена, я слышу их тоже. Маккена кивнул.
— Черномазые думают, что могут взять меня, не давая спать по ночам. — Он издал кудахтающий смешок. — Они опять недооценивают меня.
— Ну, конечно, недооценивают, Маккена, — согласился Джейк, делая еще два шага вперед. — Кстати, Маккена, за что ты убил Большую Устрицу Пока?
— Убил? Я? Ну что ж, коли так, то уж, наверное, он заслужил это.
Глаза Джейка привыкли к полумраку, и он разглядел, что Маккена сидит совершенно голый. Правда, он частично прикрывался одеялом. На глазах у Джейка он вытащил из-под одеяла руку, в которой был зажат “Магнум 357”.
— Да, Джейк. Я уложил его вот из этой самой пушки. Но он заслужил. Говорю тебе, он заслужил это.
— Правда? — Джейк понимал, что теперь самое главное — вести себя как можно осторожнее. — Он что, обижал тебя?
— Ха! — опять раздался все тот же кудахтающий истеричный смех. — Пусть кто-нибудь попробует обидеть меня, Джейк. Ты сам знаешь, что с ним случится. Он был цветным, понимаешь, цветным! Эти ублюдки охотятся за мной, с тех пор... Ну, в общем, ты и сам знаешь.
Джейк, разумеется, не знал. Тем не менее, он кивнул, чтобы поддержать разговор. Конечно, он уже понял, что Маккена просто-напросто спятил, однако Джейк подозревал, что, несмотря ни на что, у капитана Королевской полиции имелась вполне здравая причина избавиться от Большой Устрицы Пока.
— Ты убил Пока потому, что он был китайцем, да? — Он решил подыграть Маккене и посмотреть, что из этого выйдет.
— Точно! — Маккена свирепо ухмыльнулся. — Я всегда считал тебя умным человеком, Джейк. — Пистолет в его руке гулял из стороны в сторону. — Я рад, что не ошибся в тебе. — Выражение на его физиономии менялось с поразительной быстротой. Вдруг он прицелился в живот Джейку. — Не подходи ближе, приятель. Потому что никогда не знаешь...
Джейк замер на месте.
— Не знаешь чего, Маккена?
Маккена посмотрел на него, как на сумасшедшего, и ткнул пистолетом в сторону окна.
— Что на уме у этих проклятых туземцев, что же еще. — Он хитро прищурил глаза. — Они могли переманить тебя на свою сторону. У них есть для этого много разных способов.
— Да уж, немало. — Джейк изо всех сил старался, чтобы его голос звучал как можно ровнее. Его обуревало желание преодолеть прыжком несколько метров, разделявших их, и вытряхнуть правду из Маккены. — Но они пока еще не вступали со мной в переговоры.
Глаза Маккены наполнились страхом.
— Пока? Что значит пока?
— Я же сказал тебе, — Джейк пожал плечами, — что слышал их заклинания. Кто знает, что будет дальше.
— Они никогда не смолкают. Никогда. Раньше бывало по-другому. Но теперь этих голосов стало слишком много. Проклятые ублюдки. Они весь день напролет твердят свои заклинания.
Какой же грех, —спрашивал себя Джейк, — совершил Маккена в Австралии, что теперь сним творится такое?
—Женщину ты хотел убить по той же причине?
— Женщину? — На лице Маккены появилось озадаченное выражение. — Какую женщину?
— Ту, которая была с Большой Устрицей Поком, когда ты застрелил его.
Маккена смотрел куда-то вдаль.
— Разве с ним кто-то был? Я не помню. — Ты должен помнить ту женщину, Маккена, — возразил Джейк.
В двух словах он описал внешность Блисс.
— Я убил и ее?
— Нет. Думаю, что нет.
— Рядом с Поком всегда были женщины, — грустно заметил Маккена. — Его устрицы не столь велики теперь, а? Черт добери! Он любил говорить так важно, точно не был узкоглазым ублюдком. Он забыл свое место, привыкнув к этим красоткам и шикарной жизни. Да, конец, черт возьми!
