Джон Беркли - Другие 48 часов
— Керкланд Смит. Тебе звонят. — Голос охранника прервал его размышления, и Керкланд, обернув полотенце вокруг бедер, зашлепал по кафельному полу в коридор.
— Але, это я, Рейджи Хемонд.
— Рейджи! — Лицо Керкланда стало напряженным.
— Да! Эй, Керк, как дела? — Голос в трубке звучал радостно.
— Сделал?
— Послушай. Все оказалось намного сложней. Нужно подождать немного...
— Не связывайся со мной! — Оборвал Керкланд Рейджа. — Я тебе скажу вот что... Ты больше не гражданин. Ты не можешь голосовать. Никто не возьмет тебя на работу. Ты — изгой. У тебя ничего не осталось кроме твоего слова. Не нарушай данное-тобой-мне-слово.
Керкланд говорил ровным голосом. Так спокойно, что Рейджи стало ясно — этот точно «вырвет сердце», если он не сделает обещанного.
* * *
Джек спешил к девице Черри.
Он ехал по китайской части города, которую называют «прачечной Сан-Франциско».
По всей Гранд-авеню, как свечи, стоят старомодные китайские фонари с остроконечными, загнутыми кверху углами крыш, на которых висят колокольчики. Когда налетает ветер, они колышутся и звенят. Не город, а рай.
Джек свернул направо и оказался на узкой улочке, на углу которой он увидел четырехэтажный дом с вывеской «Отель Кинг Май».
Отель «Кинг Май» оказался заведением определенного пошиба. Это чувствовалось сразу. Фасад был обшарпан, в рекламе не светилась буква «г». Очевидно, хозяина неприглядный вид отеля не очень беспокоил. Публика, которая его посещала, была не требовательна. Джек оценил отель сразу, еще из машины: обыкновенный «Дом свиданий».
Он вошел в вестибюль и огляделся. Вид внутри был не лучше, чем снаружи, — никакого уюта.
— Какое чудесное заведение. — Громко сказал Джек.
— Что ты так долго ехал? — Знакомый голос прозвучал из-за спины.
Джек оглянулся. Облокотившись о решетку спиной, чуть нагнув голову, стоял Рейджи!
Пришел! Он все-таки вернулся! Ну, брат, вдвоем-то нам не страшен большой злой волк! (Слова детской песенки из мультфильма У.Диснея)
— Я думал, ты ушел, наконец. — Джек говорил, чуть растягивая слова, чтобы скрыть охватившее его волнение. — Что, просто не можешь жить без меня?
Но Рейдж не подхватил этот легкий тон. Он смотрел на Джека сурово.
— Я решил остаться, Джек... Я решил остаться! Но вот что я тебе скажу, а ты накрепко запомни это. Если ты еще хоть раз меня ударишь; если ты меня схватишь; если ты посмеешь до меня дотронуться; если твоя рука даже слегла коснется меня, — я убью тебя, Джек. Я говорю серьезно.
Он проговорил это очень спокойным тоном. Джек никогда еще не видел Рейджа таким. Перед ним стоял не балагур-балаболка, не трепач, а человек, преисполненный чувством собственного достоинства. Джек понял — Рейдж не шутит. Он исполнит все, что говорит.
Чтобы как-то снять напряжение, Джек дружески улыбнулся.
— Ай... Да не волнуйся, Рейдж! Я буду обращаться с тобой очень хорошо...
Но Рейджи не подхватил шутку.
— Я позволил тебе ударить меня единственно потому, что у тебя сломана ключица... В тебя стреляли... Ты ранен...
Джек позволил себе чуть-чуть расслабиться.
— Да. Здесь, — он погладил больное место и поморщился, — до кости достало. — Пожаловался он Рейджу.
— Надо же. Какая жалость. — Посочувствовал тот и шагнул к Джеку.
Трах!... Из глаз Джека посыпались искры, — Рейджи вложил в удар всю накопившуюся обиду; и за пять лишних лет в тюрьме, и за то, что Джек надул его с деньгами, и за то, что он поверил ему, и, наконец, за тот подлый удар на улице!
— Вот теперь мы квиты, черт возьми! — Заорал прежний Рейдж. Злость слетела с кулака вместе с ударом.
Он быстро отскочил в сторону и стоял уже на безопасном расстоянии.
Конечно, Джеку было больно! Но что такое боль физическая в сравнении с болью душевной! А ту, другую, глубокую и темную, он видел в лице Рейджа. И то, что она исчезла после удара из этих детских глаз, искупало все. Он даже не попытался ударить, а просто сказал:
— Подожди, я только с тобой рассчитался за баскетбол!
— Да? Отдай мои деньги, и тогда я позволю тебе залепить мне в морду баскетбольным мячом!
— Ну ладно. — Согласился Джек, чтобы закончить этот бессмысленный разговор.
И Рейджи, переполненный благодарности за то, что Джек не стал дальше сводить дурацкие счеты, сразу начал строить план действий. Как же! Ведь он пришел сюда единственно для того, чтобы помочь раненому другу!
— Сейчас нужно пойти и поговорить с девушкой. Так?
— Так. Но смотри, не пытайся меня обмануть!
— Да нет. Что ты! Мы просто с ней поговорим... Нормальная полицейская работа.
Джеку стало смешно — парень снова играл в полицейского...
Страшно захотелось курить. Он достал сигарету, но никак не мог справиться с зажигалкой — очень болела ключица.
Рейдж дружески взял зажигалку у него из рук, чиркнул кремнем и поднес огонь.
— Спасибо! — Улыбаясь, поблагодарил его Джек. Привычка — вторая натура! Зажигалка исчезла в кармане пиджака Рейджи...
— Эй! Дай сюда! — Крикнул Джек.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Сразу. Оба. И этот общий хохот растопил остатки льда.
Он все-таки классный парень! Мы еще поборемся с ними, Джек! О'кей?
Черри спешил. В отеле его должен был ждать Уилли. Он подъехал к парадному подъезду. И сразу заметил белый «кадиллак». Тот самый! Как он здесь очутился? Неужели копы что-то пронюхали? Черри проехал чуть вперед и свернул в узкий переулок. Там, возле пожарной лестницы, спокойно ожидал мотоцикл Уилли. Спокойно, Черри, спокойно...
Уилли стоял посреди комнаты совершенно голый.
У Черри отличный вкус. Хорошо работает шлюха!
Он пытался натянуть трусы дрожащими руками, но это не очень ему удавалось.
Девушка, сжавшись в комок, лежала на кровати. (Какой смысл вставать, если сейчас все начнется сначала, будь они все прокляты!)
— Когда придет Черри?
— Соскучилась! Не волнуйся. Он скоро заглянет. — Уилли уже справился с трусами и натягивал брюки. — Он мне сказал, что ты ничего. И был прав.
Хозяину отеля очень не понравились эти двое, как, впрочем, и его жене. И если негр еще худо-бедно был похож на полицейского, то белый точно выглядел, как заштатный гангстер мелкого полета. К тому же, в Чайна-тауне принято платить за расспросы, а эти двое пока не выложили ни одного доллара и, судя по всему, не собираются этого сделать.
Конечно, он мог бы рассказать им кое-что и о девчонке, и о том парне, фотографии которого они только что показывали... если бы услышал приятный шелест. А так... Китаец только хлопал глазами, отрицательно — что бы у него ни спрашивали — качал головой и непроницаемо улыбался.
— Ну что вы, сэр. Мы никогда о ней даже не слышали.
— Да?
Конечно. Откуда? Вы же хозяева пансиона благородных девиц, а не этого борделя.
Джеку уже надоела комедия, и он достал полицейский жетон. Хозяйка усмехнулась. Она была умной женщиной. А уж сколько повидала таких жетонов...
— Это подделка. У моего ребенка такой же.
По логике, за фальшивым жетоном должна была последовать крупная купюра. Видать опытная. Джек быстро убрал фальшивку, вздохнул, как бы говоря: «Ну, не вышло, что поделать!» И... вытащил пистолет.
— А такое у него есть? — Спокойно поинтересовался он у китаянки.
Аргумент был очень весомый, поэтому ответ прозвучал четко.
— Эйнджел Ли. Наверху. Четвертый этаж. Комната — 4-Б.
— Ясно. — Джек повернулся и отошел. Рейджи держался рядом.
— Сэр. Скорее всего, она никогда не видела этого человека. — Взволнованно сказал хозяин ему в спину.
Ясное дело «не видела». Именно поэтому ты так нервничаешь!
Рейджи еще раз оглянулся на китаянку и заметил Джеку доверительно:
— Ты знаешь, они делятся своими девками, как эскимосы. Ну, хорошо. Подожди меня здесь. Я пойду...
— Хорошо. Все равно у меня болит рука.
— Вот я и говорю: стой лучше здесь. А если там кто есть, я тебе заору.
— Давай. Только ори погромче.
— Не боись.
Рейджи подмигнул Джеку и на цыпочках стал подниматься по лестнице. Джек стоял на нижней площадке, прижавшись спиной к стене.
Отличный ты парень, Рейдж. Если бы еще не был мошенником — цены бы тебе не было!
Черри поднимался по пожарной лестнице. Один этаж... Второй... Он заглядывал в окна, которые выходят в коридор — пока ничего подозрительного. Стоп. На четвертом этаже два парня... Нет... Это не копы... То ли девку не поделили, то ли гомики поссорились.
Черри прижался к стене — пускай лучше уйдут. Береженого бог бережет...
Рейджи, наконец-то, добрался до четвертого этажа. Он прошел красный коридор. Интересно, почему в таких отелях ковры всегда красные? Наверное, чтобы, если при разборке пришьют кого-нибудь, не было видно пятен крови! В холле спорят какие-то мужики... Нет, это не Черри... Так... Комната 4-А... 4-Б...
