Дэвид Моррелл - Испытание
— Ну хорошо, черт побери. Объясните вы. Что я должен понять?
Сара заплакала в голос.
— Я едва успокоила ее, — упрекнула Борна медсестра, — а вы ее снова разволновали.
— Да-да, давайте все успокоимся, — попробовал выдавить улыбку директор. — Нам всем будет лучше.
— Чем я ее разволновал? — не понял Борн.
— Полицейский, — всхлипнула Сара и зашлась в рыданиях.
— Какой еще полицейский?
— Родненькая, постарайся рассказать нам!
— Ой; мамочка, полицейский…
— Поймите, мы ведь делали все, что могли, — заговорил директор. — Мы не знали, что произошло, знали только, что вот уже несколько недель за девочкой наблюдает полицейский. — Он глубоко затянулся, выпустив дым в сторону, и прищурился. — А сегодня появился другой…
— Не может быть!
— Он сказал, что ему нужно задать девочке несколько вопросов, потому что произошли некие новые события. Откуда мне знать, что все это значит? Мне ведь никто ничего не говорил…
— Мы хотели, чтобы она жила нормальной жизнью.
— Простите?
— Мы не могли ее все время держать дома, она становилась очень нервной. Надо было, чтобы она ходила в школу, играла с детьми, отвлеклась и быстрее забыла о том, что произошло. Если бы мы рассказали вам, в чем дело, вы бы наверняка запретили привозить ее в школу, а если бы узнали другие — все бы стали пялиться на нее… Одним словом, мы решили, что полицейского вполне достаточно, чтобы защитить ее от опасности.
— О чем вы говорите?
— Сначала расскажите мне о полицейском.
— Он появился сегодня утром и попросил отпустить девочку из класса, чтобы поговорить с ней. — Пятна пота на рубашке директора расползались все шире. — И я ему разрешил. Вы понимаете, почему я так сделал? Ну а потом кто-то из учительниц услышал крик из подвала. Она плакала и кричала, истекая кровью…
— Откуда?
— Из подвала, я же сказал.
— Да нет, откуда у нее текла кровь?
От ужасной догадки перехватило горло. Но Борну надо было услышать, как это произошло. Директор сказал, что полицейский надругался над девочкой, причем жестоко, с использованием того, что может применить вооруженный человек для этой цели. Борну стало дурно.
— Нет! Нет! — только и мог повторять он.
Глава 20
Она сидела в машине на переднем сиденье между ним и Клер.
Врачи в больнице остолбенели, когда он рассказал им, что случилось. Пришлось накладывать швы там, где ствол пистолета поранил ее тело. Сделали обезболивающий укол, вложили гигиеническую салфетку, которую надо было регулярно менять…
Кровотечение наконец остановилось и боль немного прошла.
В больнице сделали даже небольшое переливание крови и предложили оставить девочку под наблюдением, но он категорически отказался, сообщив им, что не уверен, не окажется ли на месте того полицейского какой-нибудь врач. Нет уж, лучше мы увезем ее домой.
И вот теперь Сара сидела между ними в машине с серым, как цемент, лицом.
— Почему, папа, почему он хотел мне сделать больно там?
Он ответил не сразу, соображая, как объяснить.
— Солнышко мое, помнишь, когда мама носила в животике Итена, ты спросила, как он там оказался… — Он опять замолчал, потому что представил себе это маленькое окоченевшее тельце глубоко под землей. Нога машинально придавила педаль газа. Он заметил это и сбросил скорость. — Ну так вот. Ты тогда думала, что ребенок начинает расти в животе женщины, когда она становится взрослой и выходит замуж. Ты пришла и спросила меня об этом.
Девочка придвинулась к нему поближе.
— И я сказал, что это не так.
— Рубен, прекрати, — вмещалась Клер.
— Она задала мне вопрос, и я должен на него ответить, — парировал он, продолжая. — Я сказал тебе, что мы с мамой были вместе и что мы делали, чтобы получился Итен. Это все очень хорошо. Мы с мамой оба хотели этого. И мы были счастливы друг с другом. Это делают только люди, которые любят друг друга, и если все получается хорошо, у них рождается ребенок. И тогда им становится еще лучше друг с другом.
— Но почему он хотел сделать мне больно там?
Он повернул за угол и заговорил снова:
— Сара, не каждый человек будет любить тебя, как мы. Вокруг немало других, плохих людей, которым доставляет удовольствие делать зло. Мы не знаем, почему им нравится делать нам плохо, но они хотят этого, и нам приходится обороняться от них.
— Рубен! — снова одернула его Клер.
— Я хочу ей объяснить. Понимаешь, дорогая, поэтому мы с мамой и говорим тебе — никогда не бери ничего у чужих людей, не садись в машину с теми, кого ты не знаешь. Сейчас тебе надо быть особенно осторожной с незнакомыми. Они могут быть хорошими, а могут оказаться плохими, злыми. Плохих людей очень много; это не только те, кто нас преследует, но и другие тоже. Им нравится причинять нам боль, они могут лгать нам, обкрадывать, говорить гадости просто так. Они… — Борн свернул на свою улицу и очень захотел нажать на тормоз, но передумал и прибавил газу.
Выли сирены. Толстые черные шланги тянулись вдоль улицы прямо к их дому. Он рванул вперед, не обращая внимания на шланги и толпу зевак. Пожарные в блестящих черных плащах с трудом удерживали брандспойты, извергающие мощные струи воды на крышу дома и гараж.
Из гаража вырывались языки пламени, смешиваясь с черными клубами дыма и паром. Он резко затормозил, успев подставить руку, чтобы дочка не ударилась. Открыв дверь, он выбрался из машины. Шум работающих моторов, крики, звуки сирены — все смешалось в его голове. На лицо оседали хлопья сажи, смешанные с водяными брызгами. Он увидел Вебстера, угрюмо прислонившегося к борту одной из пожарных машин. Тот тоже заметил его и медленно пошел навстречу, то и дело оглядываясь на горящее здание.
— Горит только гараж, — сказал он. — Мне доложили, что дом практически в безопасности.
Борн не откликнулся, разглядывая яркие языки пламени. В этот момент порыв ветра кинул в их сторону черные клубы дыма; жаром опалило лицо. Он обернулся и увидел, как Клер крепко прижала к себе Сару.
— Как это случилось? — наконец выдавил он.
— Пока не знаю. Я приехал следом за пожарными. Кто-то из соседей позвонил в полицию.
— Он видел, кто это сделал?
— Мой сотрудник сейчас выясняет это. Я вообще-то ехал к вам по другому делу. Учительница описала человека, который напал на вашу дочь. Мы сверились с нашим досье и обнаружили, что в полиции нет никого подходящего под это описание. Не знаю, где он достал форму, но он Точно не из наших. — Лицо и костюм Вебстера были покрыты копотью. — Что с вами? Похоже, вы не верите мне?
— Я вообще не знаю, кому мне теперь верить. Мой сын мертв, дочь изнасиловали, дом горит… Полиция не в состоянии защитить нас, и более того…
— Теперь вы получите защиту по всей форме. Шеф признал свою ошибку. Он назначил специальную бригаду для вашей охраны.
— Очень хорошо. А что, если кто-то из вас уже один раз одолжил этому типу свой мундир? И тот заявится снова?
— Здесь я бессилен. Мы ведь не можем держать отдельных людей для того, чтобы следить за полицией!
— О Господи! — вздохнул Борн. — Значит, все начинается сначала. Только еще хуже.
Глава 21
— Можете посмотреть, где все это началось, — сказал командир пожарной команды.
Задняя стенка гаража оказалась прожженной насквозь. От черной дыры во все стороны расползались какие-то, черные щупальца; черными от копоти были и уцелевшие балки на крыше.
Пожарные еще раз полили дымящиеся и шипящие головешки.
Жар от растрескавшегося бетона чувствовался сквозь подошвы ботинок. Переступая через лужи и битое стекло, Борн пробрался внутрь гаража, наткнувшись по дороге на детский велосипед Сары. Покореженная рама дымилась, от остатков сгоревших шин шел удушливый запах.
— Вон там! — махнул рукой пожарник. — Видите? — На земле у задней стены виднелись осколки бутылки. Приглядевшись, Борн все понял, но Вебстер опередил его:
— Коктейль Молотова!
Смешать одну треть жидкого мыла и две трети бензина в большой бутылке, плотно закрыть ее и прикрепить фитиль.
Все верно. Они подъехали, кто-то выскочил из машины, поджег фитиль и швырнул бутылку об стену гаража. Бутылка разбилась, горючая смесь, подобно напалму, прилипла к стене… Вот откуда такая дыра и эти странные щупальца-разводы…
Но он, оказывается, не только думал об этом, но и рассуждал вслух. Потому что командир пожарников внезапно поинтересовался:
— А откуда вам об этом известно?
Глава 22
Ничего не поделаешь, решил Борн, придется ночевать дома. Если уж суждено пережить нападение, то не стоит подвергать опасности жизнь друзей, к которым можно было бы поехать, и тем более нельзя ночевать в гостинице, где свои порядки и трудно предугадать, откуда может грозить опасность.
Он сидел в машине с женой и дочкой, когда начальник пожарной команды сообщил, что опасность возгорания ликвидирована. Сару, которой было больно идти, он отнес в дом на руках. Клер по мере сил постаралась навести порядок, но это оказалось делом непростым. Вода залила весь второй этаж и лестницу, мокрые стены почернели. Ребенка пришлось устроить в их спальне, потому что в ее комнате похозяйничали пожарные. Даже проветрив все как следует, не удалось избавиться от пропитавшего все помещение резкого запаха дыма.
