Джон Локк - Список желаний
– Можешь не сомневаться, – отвечает жена.
Мы останавливаемся на подъездной дорожке у дома, и Перкинс открывает нам дверцы, говоря:
– Было приятно познакомиться, Лисси. Вы позволите проводить вас до дверей?
Подвыпившая, смешливая и очаровательная, она поворачивается ко мне и говорит, пытаясь пародировать аристократические манеры:
– Перкинс желает проводить меня до нашего жилища, Чарльз. Будет ли на то твое одобрение?
Перкинс делает знак, чтобы я оставался у машины.
– Разумеется, дорогая. – Я стараюсь подстроиться под тон жены. – Иди в дом. Я расплачусь с этим достойным человеком и тотчас присоединюсь к тебе.
Они идут к двери, и Перкинс ждет, пока Лисси войдет в дом. Переступая порог, жена выпаливает:
– Перкинс, сегодня был самый чудесный вечер в моей жизни. Спасибо, что возили нас. Я так рада нашему знакомству.
– Я тоже рад, мэм.
Она смотрит на меня:
– У меня лучший муж в мире. Вы со мной согласны, Перкинс? Правда, он достойный человек?
– Вне всякого сомнения, мэм.
Перкинс смотрит, как Лисси входит в дом и закрывает дверь, после чего возвращается ко мне.
– Считаете меня мерзавцем, да? – спрашиваю я.
– Мы все мерзавцы, – говорит он и указывает на дверь дома. – Только не она. Такая женщина!.. Она заслуживает лучшего.
– Что дальше?
Перкинс сует руку в карман, достает белую капсулу и протягивает мне:
– Нужно разломать капсулу и высыпать содержимое в бокал Лисси. Будете стоять рядом и следить, чтобы она выпила все, до последней капли.
– О чем речь?
– О снотворном.
– Это безопасно?
– Конечно, безопасно. И еще совет: проследите, чтобы она была в постели, когда вы будете давать ей снотворное.
– Зачем?
– Послушайте, вы и так опаздываете, поэтому сделайте все как надо, ладно? Никаких длинных тостов, никакого любовного воркования, никакого секса. Дайте снотворное немедленно. К часу ночи Лисси отключится и до вашего возвращения не проснется.
– Вы будете здесь, пока не придет Руди?
– Нет.
– Он сказал, появится еще один парень.
– И?..
– Вы знаете, кто он?
– Нет.
– Вы производите впечатление приличного парня, Перкинс. Как вы могли связаться с таким, как Руди?
Он некоторое время молчит, потом говорит:
– Взгляните на меня, Бадди.
Я смотрю на его бесстрастное лицо.
– Чего вы хотите этим сказать?
– Вы ошибаетесь, если думаете, что мы друзья, – ничего подобного. Лично мне абсолютно плевать на ваше будущее.
– Понятно. Просто мне показалось, вы пытаетесь помочь…
Перкинс машет рукой, указывая на дом:
– Ей, а не вам.
– Как всегда, – говорю я.
– Она заслуживает лучшего, – повторяет Перкинс.
Мне нечего возразить, и я смотрю на капсулу в руке.
– Обычно Лисси не пьет дома.
– В ваших же интересах, чтобы сегодня она выпила.
– Почему?
– Если она не будет спать, Руди вовлечет в это и вашу жену.
Глава 22
Лисси говорит, что с удовольствием выпьет за наш успех, только переоденется в более удобную одежду. На деле речь идет о сексуальной ночной рубашке, купленной ею специально для сегодняшней ночи.
– Тебе нравится?
– Очень!
Мы в спальне. Я сижу на краешке кровати с двумя бокалами вина. Жена подходит ко мне и приподнимает рубашку, предлагая взглянуть на ее прозрачные трусики в тон рубашке.
– Как насчет тест-драйва? – спрашивает она.
Я не против, но помню предупреждение Перкинса о том, что снотворное нужно дать немедленно. Аргумент у него веский – не дать Руди повода втянуть Лисси во всю эту историю с Джинни Кидвелл и Эдом Оглторпом. Джинни сказала, что Лисси ни за что не поверит в подобное, но Руди кажется человеком, умеющим убеждать. Она также может задуматься о монстре, сопровождавшем ее на ужин и на концерт, все это время зная о трупе в багажнике его машины…
Не сразу, но мне удается усадить жену рядом с собой и заставить осушить бокал. Перкинс правильно предложил уложить Лисси, потому что через минуту после того, как я поставил бокалы на ночной столик, она валится набок и сползает с кровати. К счастью, нас разделяет всего три фута, и я успеваю подхватить Лисси, прежде чем та свалится на пол. Она будто стала в два раза тяжелее обычного, и я вспоминаю какой-то прочитанный роман, где говорилось, что нести «мертвый груз» гораздо тяжелее, чем кажется.
Так или иначе, но мне удается уложить жену на кровать и подвинуть ближе к центру. Теперь она не должна снова скатиться на пол. Лисси негромко похрапывает, и я поворачиваю ее на бок и кладу жене под голову подушку, потом целу́ю в щеку и натягиваю одежду, подходящую, как я надеюсь, для закапывания тела.
Судя по наручным часам, в моем распоряжении почти двадцать минут. Я размышляю, не выпить ли еще, для храбрости, перед рытьем могилы, но прихожу к выводу, что на сегодня хватит – с учетом выпитого за ужином и бокала вина несколько минут назад. Я выключаю свет в спальне и подхожу к окну, выходящему в палисадник. Предстоящая встреча беспокоит меня по нескольким причинам. Во-первых, я до смерти боюсь Руди. Во-вторых – хотя это трудно представить, – тот знакомый парень Руди может оказаться еще хуже. Третья причина: а если меня поймают? Четвертая: бедный мистер Оглторп. Конечно, как начальник он был настоящей скотиной, но у него жена и дети, наверняка его любившие. Теперь он мертв, причем только из-за моего желания, пусть я имел в виду вовсе не его! Если кто-то из моих коллег и заслуживал ужасной смерти, так это Хильда. В-пятых, рытье могилы – тяжелая работа. Понятие не имею, сколько времени это займет. В-шестых, я начинаю подозревать, не для себя ли буду рыть могилу. Я так и не видел тела Оглторпа в багажнике машины. Я хотел открыть багажник и посмотреть, когда вернулся домой, но мне нужно было спрятать деньги и заскочить в душ, чтобы Лисси не почуяла на мне запаха Джинни.
Я поворачиваюсь и смотрю на жену. Если эта могила для меня, я больше ее не увижу, а она никогда не узнает подробностей. Может, оставить записку?.. Нет, идея неудачная. Если эти парни могут исполнить самые фантастические желания, то разрушить жизнь Лисси им ничего не стоит. Интересно, оставят ли они ей деньги после моей смерти? Было бы хорошо – в том случае, если они собираются меня убить. Я размышляю, сколько времени понадобится Лисси на поиски денег.
Я не могу оставить ей записку с сообщением – деньги спрятаны в гараже. Зная Лисси, можно не сомневаться: она сообщит в полицию. Я понятия не имею, что делать с деньгами, и поэтому решаю подождать – надеясь, что меня не убьют.
Стоя у окна, я размышляю о необходимости найти еще один комплект одежды и кеды, чтобы потом переодеться. Не стоит приносить землю с места преступления домой – на случай, если что-то пойдет не так.
Нет, вы только послушайте: место преступления! Просто в голове не укладывается.
На улице темно, но уличный фонарь на углу позволяет разглядеть фигуры двух человек в черном, вынырнувшие из заднего двора Билли и Нормы. Я смотрю, как они переходят улицу и идут по дорожке к моему дому. Кровь стынет в жилах, сковывая движения, но я заставляю себя выйти из спальни и осторожно закрыть дверь, надеясь, что Лисси будет мирно спать до моего возвращения. Стараясь не шуметь, спускаюсь по лестнице, иду в гараж и запираю дверь, ведущую в дом, прежде чем выйти навстречу двум мужчинам.
Первым снял маску Руди. Но вы не представляете, до какой степени я был поражен, увидев лицо второго.
Глава 23
– Какого черта?
Парень, стоящий рядом с Руди, – Ричи, мой самый близкий друг, возможно, после Майка. Обычно он бодр и энергичен, но теперь у него такой вид, словно Ричи держит на плечах всю тяжесть этого мира.
– Что происходит? – спрашиваю я.
Ричи отворачивается, а Руди знаком приказывает мне замолчать:
– Бадди, ты за рулем. Ричи на переднем сиденье. Я сзади. Поехали.
Я завожу мотор и выезжаю с подъездной дорожки на улицу, прежде чем включить фары. Руди указывает, куда ехать, а я пытаюсь поймать взгляд Ричи, только он смотрит в окно.
– Куда вы нас везете? – спрашиваю я.
– Заткнись, – отвечает гангстер.
Мы едем по шоссе I-71 в сторону Цинциннати приблизительно тридцать миль, потом сворачиваем на I-31, минуем маленький городок Талмидж и углубляемся в сельскую местность. Пропускаем дюжину грунтовых дорог без указателей, и Руди командует:
– Следующий поворот налево.
– Вы собираетесь нас убить? – спрашиваю я.
– Да.
– Что?
– Убью, если не прекратишь болтать. Да, заткнись же ты, черт бы тебя побрал!
Я сворачиваю, куда приказано, и мы оказываемся посреди луга, где трава выше нашей машины. Дорога – всего лишь два отпечатка шин, ведущих бог знает куда.
Все это время Ричи не раскрыл рта и даже не посмотрел в мою сторону. Мне в голову приходит ужасная мысль.
Я тяну его за локоть, чтобы привлечь внимание:
– Ричи, ты заодно с ним?
Кулак Руди врезается в мой затылок, я дергаюсь, и машина съезжает с колеи прямо на луг. Колеса бешено вращаются, скользя по траве.
