Питер Джеймс - Искушение
Суд признал, что Сьюзен Роуч, 22 лет, из Западного Лондона, перенесла психическую травму в результате двойной семейной трагедии в детстве, а затем в возрасте 16 лет вследствие неудачного аборта оказалась стерилизованной. Бледная, с опущенной головой, она апатично выслушала сообщения о том, что судья Марк Сорелл в уголовном суде Западного Лондона направил ее в психиатрическую лечебницу „ради блага общества“.
Обвинитель, Джонатан Уитлоу, заявил, что преступление Роуч потрясло Англию. „Она похитила беззащитного ребенка, Чарльза Эдварда Стамфорда, из коляски возле универсама „Сэйнсбери“ в Актоне, Западный Лондон, в августе 1969 года, – сказал он, – и, хотя ребенок не пострадал, это не могло облегчить страданий родителей во время его розысков“.
Родители ребенка, агент по недвижимости Кристофер Стэмфорд, 32 лет, и его жена Розалина, 26 лет, во время слушания дела хранили молчание.
Защитник, Николас Гринсворд, просил суд проявить снисходительность к Роуч ввиду ее трагически сложившейся жизни. „Она так и не смогла оправиться от перенесенной в возрасте семи лет психической травмы, когда отец застрелил из охотничьего ружья ее мать, а затем обратил ружье против себя, – сказал он. – Аборт явился результатом неосмотрительной любовной связи, и его последствия оказались для мисс Роуч катастрофическими. Несмотря на свою красоту и определенные успехи в карьере, она была несчастной и ущербной молодой девушкой“.
Подводя итоги, судья сказал, что он решил, учитывая прошлое и тот факт, что обвиняемая добровольно обратилась за психиатрической помощью, приговорить ее, согласно Акту о психическом здоровье, к помещению в психлечебницу на неопределенный срок.
Мистер и миссис Стэмфорд не высказали никаких комментариев по поводу приговора суда».
Он еще раз посмотрел на лицо Сьюзен Роуч. Потом на дату. Мурашки иголками пробежали у него по коже. Мысль, которая пришла ему в голову, была просто невозможна.
70
Джо, проделав обратный путь через весь городок, поднялся в свой отдел. Эйлин Пикок встретила его удивленным взглядом.
– Я уже не ожидала увидеть вас сегодня, профессор.
Он взволнованно сжал, до хруста в костях, кулаки.
– Послушайте, э… не могли бы вы сделать кое-что для меня прямо сейчас? А, Эйлин? Позвоните в Юридическое общество и узнайте, как я могу связаться с адвокатом по имени Николас Гринсворд.
Джо прошел мимо дверей Гарриет Тейт и Эдвина Пилгрима, заметив, что последнего нет за терминалом, и тут же вспомнил о его опоясывающем лишае. Войдя в свой офис, он закрыл дверь и сел. Лицо этой девушки. Господи, как она похожа на Стасси; гораздо больше похожа, чем на любой из фотографий, которые он видел в квартире миссис Роуч.
Он нажал кнопку возврата каретки на рабочей системе и вошел в АРХИВ. Когда он набрал свой пароль, голос АРХИВа раздался из динамиков. Он вздрогнул: обычно он оставлял его включенным на визуальное общение.
«Добрый день, профессор, сегодня не очень хорошая погода. По прогнозу гроза с ливнем. Максимальная температура достигает двадцати градусов Цельсия; влажность высокая, и показатель присутствия пыльцы порядка семидесяти двух. Надеюсь, вы приятно провели уик-энд?»
«Нет, – ответил Джо, – вовсе нет».
«Мне прискорбно слышать это, профессор. Я заметил, что Джек не вернулся с этого уик-энда».
«Джек вовсе не уезжал на уик-энд, АРХИВ, кто-то похитил его».
«Похитил? Вашего ребенка? Похитить, хищник, волк в овечьей шкуре, оборотень, привидение, тайные происки…»
«Волк в овечьей шкуре? Почему ты это сказал, АРХИВ?»
Компьютер молчал.
Джо переключился на визуальное общение, ввел команду на список всех задействованных процессов, затем набрал: «Говорить с Зебеди» и нажал кнопку возврата каретки.
На экране появилось: «Вызовите…» Затем: «Вызовите своего собеседника снова…»
Зазвонил внутренний телефон, и он поднял трубку. Это была секретарша.
– Профессор, я дозвонилась в Юридическое общество. Единственный Николас Гринсворд, который у них числится, умер в 1979 году. Он был исключительно практикующим адвокатом, и его клиентура перешла к фирме «Мэйнард и Кьюсак» в Сити.
– Спасибо, не могли бы вы добыть для меня их номер?
– У меня он уже есть.
Джо отменил инструкции, данные АРХИВу, и набрал номер фирмы. Оператор местной внутренней сети соединил его с секретаршей одного из партнеров, которая переключила его на другую секретаршу. Всего в фирме пятьдесят два партнера, сообщила она; может быть, она перезвонит ему позже или он предпочитает подождать, пока она попробует разыскать человека, с которым ему нужно поговорить? Он согласился подождать, и ему пришлось долго выслушивать закольцованный отрывок из увертюры к «Вильгельму Теллю», который транслировался по телефону.
Наконец голос, сухой, как пергамент, сказал:
– Саймон Олдридж.
Джо представился и спросил, работают ли юристы Мэйнард и Кьюсак по-прежнему для кого-то из бывших клиентов Николаса Гринсворда? Юрист насторожился.
– Мы не предоставляем информацию о наших клиентах, профессор Мессенджер.
– Этот клиент скончался.
– Фамилия?
– Роуч. Сьюзен Роуч.
– Никогда о такой не слыхал, – подчеркнуто сухо ответил юрист.
– Но она определенно была клиенткой мистера Гринсворда в 1970 году.
– Его практика перешла к нам в 1979 году, профессор. Вся картотека в то время находилась в пассивном состоянии, и мы были вынуждены просто хранить ее в течение шести лет, а затем она была уничтожена, – за исключением документов, разумеется.
Джо поблагодарил и положил трубку. Чтобы успокоиться, встал и походил по комнате. На улице быстро темнело. Он снова позвонил секретарше и попросил ее узнать телефон министерства внутренних дел. Он хотел узнать название психиатрической лечебницы, в которую Сьюзен Роуч была направлена более двадцати лет назад, но сомневался, найдутся ли там сейчас люди, которых можно было бы расспросить.
Эйлин Пикок позвонила ему почти сразу же и сообщила телефон главной справочной министерства внутренних дел. Он попросил соединить его и оживленный женский голос сказал ему, что следует обратиться к регистратору отдела тюрем. Когда он набрал нужный номер, там отозвался столь же бодрый женский голос.
Да, у них есть записи, которые ему нужны, но он должен сделать письменный запрос, указав причину, по которой он обращается за этими данными, после этого заявка будет рассмотрена в течение трех недель на следующем заседании комиссии. Она предупредила, что записи не могут выдаваться в течение ста лет, и заявки обычных граждан редко удовлетворяются. Желает ли он записать адрес?
Джо сказал, что желает, и, не выпуская трубку из руки, записал то, что она продиктовала. А затем, словно невзначай, спросил:
– А теперь эти данные компьютеризованы?
– За семидесятые годы? – спросила она. – Да, определенно. Начиная с 1964 года и до наших дней.
Джо поблагодарил ее и положил трубку. Он дал инструкцию АРХИВу искать среди номеров, близких к номеру министерства внутренних дел, телефон для компьютерной связи и стал ждать.
Прошло три минуты, четверть часа, двадцать минут. Было уже двадцать минут третьего. АРХИВ продолжал поиск, и Джо забеспокоился.
Он дал инструкцию проверять номера, но не соединяться ни с одним из них. После этого он спустился вниз, в компьютерный зал для студентов-выпускников.
Там работали несколько человек, среди которых он с облегчением увидел одного из самых дисциплинированных своих студентов. Найел Копмен сидел, согнувшись над клавиатурой фейнмановской системы, потрепанная кожаная куртка висела на спинке его стула.
Джо подошел и, остановившись позади него, сказал «Привет», но ответа не последовало. Джо подождал некоторое время, обошел кругом, так что оказался в поле зрения Копмена, и тот удивленно поднял голову.
– Джо! – Он поморщился, собираясь с мыслями. – Слушай, мне очень жаль, что такое случилось с твоим сыном. Такая невезуха.
Копмен всегда говорил на смеси жаргона хиппи шестидесятых годов и американского сленга.
– Спасибо. Послушай, мне нужна твоя помощь. Ты мог бы оказать мне серьезную услугу?
– О чем разговор, старик, что угодно.
Джо осмотрелся кругом, убеждаясь, что их никто не слушает. Понизив голос, он сказала:
– Мне нужен номер телефона и, по возможности, пароль, чтобы попасть в министерство внутренних дел – в регистратуру отдела тюрем. Я полагаю, что подойдет любая компьютерная система в министерстве. Ты не знаешь компьютерного хулигана, у которого могла бы быть такая информация?
Копмен и глазом не моргнул.
– Как скоро тебе это нужно?
– Десяти секунд хватит?
– Сговоримся на двадцати. – Он набрал ряд команд, за которыми проследил Джо. Это было подключение к университету в Лидсе. Затем последовал запуск команды «беседа» в системе «Юникс».
