Эдди Шах - Оборотни
Добро пожаловать в демократию, Маркус. Посмотри-ка на свободу, которую они готовы принести, в жертву и уничтожить во имя своей собственной разновидности свободы.
Он старался держать голову вниз, быть как можно незаметней, понимая, что в толпу замешаются переодетые полицейские и другие сотрудники органов безопасности. Армейское обмундирование он сменил на гражданскую одежду, которую нашел в полицейской машине. Он улыбнулся, когда вспомнил о сандвичах и о фляжке горячего чая, оказавшихся в карманах теплой кожаной куртки, которая была теперь на нем одета. Их было приятно заполучить, в придачу к двум револьверам, засунутым сейчас за пояс его штанов.
Он проследовал по указателям к Тиргартену, ведя машину на головокружительной скорости, и на его удачу ни одна полицейская машина не засекла его. Полицейские загородки были выставлены далеко от Тиргартена, но ему помахали, чтобы он проезжал не мешкая. Он понял, что загородки были частью мер безопасности в проведении завтрашней церемонии. Достигнув открытой стоянки для автомашин, он съехал с дороги и запарковался под какими-то деревьями. Вскрыв багажник и обнаружив свои трофеи, он быстро переоделся и направился на восток, пробираясь среди редких деревьев. Тело его еще ныло, особенно давали о себе знать порезы, которые Каас и его люди нанесли ему перочинным ножом. Через двадцать минут он увидел Рейхстаг. К этому времени повалил снег, и зрелище с яркими огнями подсветок здания напоминало рождественскую открытку. Он невольно улыбнулся этой красоте. Детская романтика зимы, Маркус. Площадь перед Рейхстагом блестела от выпавшего снега, и он держался деревьев, опасаясь, что его увидят на этом широком пространстве. Высокая луна и безоблачное небо, конечно, не помогали маскировке. В некотором отдалении он видел дежурные машины и полицейских, занятых установлением заградительных решеток и вышек для телевизионных камер.
Линия деревьев привела его к огромной округлой скульптуре «Баттерфлай» Генри Мура. Он остановился на миг полюбоваться ею; спокойствие и ощутимые размеры этой вещи производили большее впечатление, чем все виденные им картинки с ее изображением. За скульптурой через небольшое озеро был виден «Дом культур мира», уродливое строение 1977 года под волнистым куполом в форме верхней губы с желтыми клыками, которые спускались вниз до самого входа. Все это напоминало большой рот, постоянно открытый для того, чтобы показывать желтые зубы. Он не знал этого, но берлинцам строение было известно как «каменная улыбка Джимми Картера».
Сквозь деревья хорошо просматривался высокий, метров на шестьдесят, обелиск. Он подошел к нему вплотную и увидел квадратное здание с длиной стены примерно восемь метров от угла до угла. Надпись подсказала ему, что это была «GLOCKEN TURM», колокольня с шестьюдесятью двумя колоколами, подаренная жителям Берлина компанией «Мерседес-Бенц мотор кар компани». Он усмехнулся, взглянув вверх на башню. Берлинский «Большой Бенц», Маркус. Он порадовался своей шутке и пожалел, что рядом не было Билли. Ей бы она тоже понравилась.
Потребовалось довольно много времени, чтобы взобраться по крупным распоркам на самый верх. Помимо боли в теле, только звон колоколов доставлял ему неприятность. Но минут через пять его слух вернулся к нормальному состоянию. Оказавшись на самой верхушке, он проник в комнату механика, закрыл за собой дверь и смог наконец насладиться пищей, приготовленной для полицейского. Изрядно озябший, но больше не голодный, он вздремнул сидя, под ежечасные удары колоколов. Тяжелей всего было пережить полночь.
Перед самым рассветом он выглянул через небольшое оконце на площадь и на Рейхстаг. План действий в общих чертах был ясен. Обшарив одежду одного из полицейских, он нашел там бумажник и полицейское удостоверение. К счастью, на нем не оказалось фотографии, и Эдем остался доволен своей находкой.
В восемь часов, когда уже начинала собираться толпа, он соскользнул вниз по распоркам «Биг-Бена» и присоединился к массам людей. Мало кто обратил на него внимание, и совершенно никто не был им встревожен. Каждый был занят поисками хорошего места для обозрения.
Став за спиной рослого мужчины, который держал на плечах ребенка, Эдем решил, что это вполне подходящее место. Он видел, как стали подъезжать лимузины, один за другим, доставляя членов бундестага, министров, дипломатических представителей, почетных гостей.
Боже, Маркус, их там будет больше внутри, нем здесь, снаружи.
И внезапно он увидел Кааса.
Среди группы репортеров и телеоператоров, ожидавших на ступеньках.
Мерзавцы уже внутри. Что бы они ни собирались делать, это произойдет внутри.
Перед глазами его совершенно ясно, со всеми подробностями мелькнуло помещение в деревянном доме с острой крышей, ряды стульев и трибуны, у которых они заставили его стоять рядом с Билли в качестве потенциальных мишеней.
Сейчас они собираются убирать президента.
Нет, Маркус. Они собираются убить двух президентов. И всех других, до кого доберутся.
«Гранд-отель»
Фридрихштрассе
Берлин
Несмотря на всю свою усталость, Билли не смогла уснуть после того, как забралась на кровать с мягким матрасом. Она могла лишь думать об Эдеме, об опасности, которой он подвергался. И еще о том, как ей его не хватало.
Она встала с постели, подошла к окну, наблюдая за всходившим над домами солнцем. Потом позвонила номерному, заказав немного кофе и полный английский завтрак.
В девять часов в ее дверь постучали. Это был ЗДР.
— Вижу, что вы поели, — сказал он при виде остатков ее завтрака. — Выспались?
— Нет.
— Не могу упрекнуть вас за это.
— Эдем найден?
Он покачал головой.
— Найдена машина. Ваш друг направлялся к Рейхстагу.
— Если там должны произойти неприятности… он будет там.
— Вы можете в нем ошибаться.
— Почему?
ЗДР ответил не сразу.
— Вы слышали когда-нибудь о поджоге Рейхстага?
— Да. В тридцатых годах. Его сожгли коммунисты.
— Два коммуниста, 27 февраля 1933 года. Димитров и Торглер. Звучит как пара для танцев на льду. — Он увидел, что она не откликнулась на шутку. — Так утверждали нацисты. Но Верховный суд виновными их не признал. Нашли какого-то помешанного датчанина по имени Маринус ван дер Люббе. Он был признан виновным и приговорен к смерти. Этот приговор пересмотрен в 1982 году. Дело все еще остается открытым, хотя существует наиболее реальная версия, согласно которой поджог осуществили Гитлер и его ребята. Они забрались в Рейхстаг по подземному туннелю, связанному с министерством авиации, которым руководил тогда Герман Геринг, и превратили все здание в факел. А затем они обвинили в этом красных. Цель их состояла в том, чтобы создать хаос, а затем выступать в качестве единственной партии, которая сможет навести порядок в Германии. Им это удалось. Уже 28 февраля 1933 года они внесли чрезвычайный декрет, который предоставлял Гитлеру полный контроль над политической системой страны. Они даже ввели смертную казнь за целый ряд проступков.
— Мне понятна взаимосвязь. Но какое это имеет отношение к Эдему?
— Эти ваши нацисты… из Дрездена… вероятно, привержены той же самой безумной схеме. Мы проверили то место. Это определенно тренировочный лагерь. Только он зарегистрирован как курсы обучения высших администраторов. Есть такие и у нас в Штатах. Это не означает, что вы не правы.
— Но Эдем…
— Мог быть просто связан с ними.
— Зачем же тогда они его пытали? Если он один из них?
— Простите за банальность, но не все в жизни является тем, чем кажется. Он, может быть, работал на кого-то еще.
— Но нацисты… Если они изготовились к чему-то, вы должны их остановить.
— Это находится под контролем. Мы знаем, где они расположились. Но вот он-то является подлинным джокером в колоде. Он может внезапно обрушиться на нас, и все наши приготовления пойдут насмарку. Вот тогда-то действительно может наступить хаос.
Некоторое время они молчали. Наконец Билли сказала коротко:
— Это не Эдем. Не он.
— Надеюсь, что вы правы. Перед нами дьявольская непредсказуемость, вы согласны?
— Я не знаю, где он.
ЗДР видел, что большего он не добьется.
— Я договорился с полицией, что вы останетесь здесь. Официально вы все еще находитесь под их юрисдикцией. Они поставили своих людей снаружи. Помните, что я говорил вам. Не рассказывайте им больше того, что они уже знают.
Она кивнула.
ЗДР оставил ее одну.
Она подумала, что он направился в Рейхстаг.
Он же возвратился в здание посольства. В тот день ему уже не нужно было ехать в Рейхстаг.
Зал заседаний
Рейхстаг
Берлин
