Михаил Март - Обратная оговорка
— Сегодняшние спецназовцы не готовы мыслить. Они сначала делают ошибки, а потом над ними думают, когда под ногами лежат горы трупов. Штурм есть штурм. Им что крепость с боевиками захватывать, что банк с мирными жителями — одно и то же. Спасибо вам! Вы подняли на ноги полгорода. И тем самым оградили и себя, и нас от тупых решений.
Тут самый активный из заложников, журналист по профессии, задал вопрос:
— А если они поступят так же, как поступили однажды в «Норд Осте», и пустят в здание отравленный газ?
— Исключено. Все двери герметичны, окна закрыты. Кондиционеры отключены. Нас не так много, а помещение огромное. Воздуха всем хватит. Вентиляция работает только «на выдох».
Он сумел успокоить мужчин. Потом направился в подвал, где находилось хранилище.
Никто из присутствующих не был настроен к налетчикам враждебно и не считал себя заложником. Все это ограбление походило на какую-то игру, в которую всех втянули.
— И что мы можем сделать? — ни к кому не обращаясь, спросил человек из управления полиции, пришедший в банк в штатском.
Судя по его внешности, он был не оперативным работником, а обычным клерком, носившим погоны.
— А почему я должен что-то делать? — удивился архитектор. — Это же не мои деньги. Наши вклады застрахованы. А если это государственные деньги, то и они застрахованы. И много ли могут унести пять или даже десять человек? По мешку. Капля в море. А человеческая жизнь бесценна.
— Это вы зря, — усмехнулся пожилой мужчина в норковой шапке. — При пожарах, наводнениях и прочих катаклизмах за погибших государство выплачивает компенсацию. Но не больше миллиона рублей. Это, по-вашему, деньги? Семья теряет кормильца. Этот миллион он за год может заработать. Вот только трупам зарплату не платят, а цену покойнику уже проставили. Что касается авиаперелетов, то вам еще судиться с авиакомпанией предстоит за двадцать копеек.
Никто спорить не стал. Мужчина в легкой курточке, со сбитым набок носом, смахивающий на боксера, посмотрел на полицейского и спросил:
— А кто вы по званию?
— Полковник, — ответил полицейский. — Но я заведую кадрами в управлении. Меня перевели на эту работу из мэрии. Раньше я был председателем Счетной палаты и руководил выборной кампанией мэра.
— И он вас сбагрил в полицию в знак благодарности? Но я не об этом хотел спросить. Вы как офицер полиции будете обязаны дать властям описание налетчиков. А я почему-то верю их угрозам. Они нам не простят предательства, если можно так выразиться. Присягу я им не давал, но они и не требовали. Но эти ребята слов на ветер не бросают, если на такое дело пошли. И я поражаюсь их выдержке.
Полковник понимал, что за столом обязательно должен сидеть один из соучастников налета. И этот человек должен быть хорошим психологом.
— Дело в том, молодой человек, — после паузы начал отвечать полковник, — что я плохо вижу. И лиц в полумраке рассмотреть не могу. Даже ваше лицо.
— Плохо, полковник. Плохая версия. В банке все заполняют расходники и приходники. Без очков здесь делать нечего. Тем более что вы зашли сюда перед работой.
Полковник молча встал, достал очки из кармана и бросил их на пол. Стекла тут же потрескались, превратившись в паутинку.
— Когда они выстрелили в потолок, я дернулся и очки упали на пол. Теперь они бесполезны.
Он поднял с пола разбитые очки и убрал их в карман.
— О чем мы говорим, — вступил в разговор художник. — Тут есть хоть один человек, способный описать этих ребят? И не просто описать, а составить фоторобот, да так, чтобы он был похожим. Мы даже не знаем, сколько их. Они же нас путают. Снуют по лестницам вверх-вниз, туда-обратно. Двое спустились по левой лестнице, потом поднялся один и перешел к правой лестнице и спустился в хранилище, а из хранилища поднялись двое и пошли на второй этаж. Со второго этажа спустился один. Тут черт голову сломит. И каждого вы можете описать? Сейчас они все в одинаковых пальто. Но они же потом переоденутся.
— Это точно, — сказал один из охранников. — А на левой лестнице им делать нечего. Решетку заперли на замок. Им не нужно чье-то барахло из личных сейфов, если сам управляющий открыл им хранилище.
— Так почему же они не выносят деньги? — спросил кто-то.
И в этот момент на правой лестнице появились двое. Они шли снизу и несли два полиэтиленовых мешка, набитых деньгами. Мешки были прозрачными, и судя по цвету купюр, в них лежала европейская валюта достоинством в пятьсот евро. Эти двое пошли на второй этаж.
— Прикиньте, ребята, — заговорил архитектор. — В мешке не меньше пятидесяти кирпичей. Я говорю о блоках. В каждом блоке десять пачек, в каждой пачке по сто купюр. Сто на пятьсот — это пятьдесят тысяч, еще на десять — это полмиллиона. Полмиллиона евро в одном блоке. Таких в мешке не меньше пятидесяти блоков. А это двадцать пять миллионов евро. И сколько там еще таких мешков?
— Заткнись, — прорычал боксер. — Не считай чужие деньги. Тебе они не достанутся. Но за такие бабки можно рисковать. А главное, можно и башку свернуть тому, кто будет мешать. Ты первый на очереди. Тебя еще интересует их внешность?
Все замолкли. И каждый для себя решил, что боксер и есть сообщник. Тут уже не было сомнений.
— Черт. У меня опять живот прихватило, — пробормотал художник. — Вероятно, на нервной почве.
Он встал и направился в туалет.
Заперевшись в кабинке, он вновь позвонил по телефону руководителю операции:
— Слушайте меня. Они переносят деньги из хранилища на второй этаж. Валюту. Пятисотенные купюры евро. Я…
Дальше он ничего сказать не успел. Дверь кабинки выбили ногой. Перед ним возникла мощная фигура боксера. Он вырвал из его рук телефон, бросил на пол и трижды ударил по нему каблуком. От аппарата осталось только лепешка.
— Идиот, — прорычал боксер.
* * *Генерал вошел в автобус и услышал крик. Мэр срывал злость на полковнике, который с безразличием смотрел в окно. Городская полиция подчинялась мэрии, а не Министерству внутренних дел. Такие вот нелепые правила. Мэру тоже досталось от толпы, ему порвали пальто, и каракулевый воротник висел на ниточке за его спиной, но он этого не видел. Разъяренный народ ему не подчинялся. А через два месяца выборы. Что самое ужасное, его соперник по рейтингам и так опережал действующего мэра, а тут такое ЧП!
— И что нам делать прикажешь, Жванец?
— Вам ничего, — тихо сказал вошедший генерал. — Вы здесь лишний, Максим Семенович. Не раздражайте народ.
Варенцов знал генерала ФСБ и никак не мог на него надавить или просто накричать.
— У меня жена в банке. Вы это понимаете?
— Кроме вашей жены там еще пятьдесят заложников. Для нас нет различий, кто чьим родственником является.
— Почему же вы их не освободите?
— Потому что мы ценим их жизни. Надо понимать главное. Грабители не в силах вынести деньги из банка. Они в плотном кольце. А теперь, если хотите, сядьте в стороночке и помолчите. Мы не можем тратить на вас время.
Мэр хотел возразить, потопать ногами, но лишь помотал головой, как пес, вышедший из воды, и сел.
— Нам принесли поэтажный план здания, — доложил полковник Жванец.
— Наконец-то.
Генерал склонился над калькой.
— Тут вот еще какая новость. В проектном архиве, где нам нашли поэтажный план, сообщили следующее. Несущие задние стены фундамента утолщали. Заказ поступил строителям шесть лет назад от предыдущего управляющего. Банк закрыли на ремонт. Стены обложили деревянными опалубками, вложили в пустоты арматуру и залили бетоном. Дырку в стене фундамента не сделаешь. И так по всему хранилищу.
— Ну хорошо, Антон Петрович, мы уже знаем, что им дырки не нужны. Пришел управляющий и сам открыл двери. И правильно сделал. Зачем попусту брыкаться. Жить-то хочется.
Он взялся за телефон и набрал нужный номер:
— Здравствуйте. Как мне связаться с руководителем МЧС генералом Капитоновым?
— Кто с ним хочет говорить?
— Таранда из управления ФСБ. Он меня знает. Вопрос безотлагательный.
— Ждите. Попытаюсь вас соединить с его машиной.
Через минуту в трубке послышался голос:
— Да, слушаю тебя, Иосиф Данилыч.
— Тут такое дело, Сергей. Нашлись смельчаки. Захватили банк и забаррикадировались. Нахрапом их не возьмешь. У них заложники. Я думаю, что уходить они будут через крышу на вертолете. Улицы я блокировал, но небо перекрыть не могу. Можешь помочь?
— Вопросов задавать не буду. Звучит фантастично. Я говорю о захвате. У меня есть два пожарных вертолета. Леса с них тушим. И один легкий медицинский вертолет. Но он быстроходней. Семь спецназовцев взять на борт сможет. И это все, Иосиф Данилыч.
— Надо использовать все силы. Дай команду подготовить машины к взлету. Пилоты должны сидеть за штурвалами.
