Ли Чайлд - Джек Ричер, или 61 час
Они нашли нарушителей через четыре минуты.
Их оказалось двое, они стояли плечом к плечу напротив третьего мужчины, в котором Ричер узнал шефа Холланда. Свою машину, «Краун вик» без опознавательных знаков, темно-синюю или черную — в лунном свете определить было невозможно, — он оставил в двадцати ярдах. Но не вызывало сомнений, что это полицейская машина с антеннами на крышке багажника и спрятанными аварийными огнями, которые выглядывали из-под нижней полки. Водительская дверь осталась открытой, двигатель продолжал работать. Под выхлопными трубами образовались две черные лужи, растопившие снег. Ричер сразу догадался, что Холланд вышел из автомобиля и тут же встал перед двумя парнями.
Они были высокими, коренастыми и грязными, белые, в черных фирменных ботинках «Фрай», черных джинсах, черных хлопковых рубашках, черных кожаных жилетах, черных перчатках без пальцев и черных кожаных повязках на головах. И в расстегнутых черных куртках. Оба были как две капли воды похожи на мертвого парня с фотографий, которые принесли Холланду.
Петерсон нажал на тормоза, заглушил мотор, остановил машину в тридцати ярдах от всей компании, и их залил свет фар его автомобиля. Ситуация выглядела не слишком благоприятной для Холланда, и он явно нервничал. В отличие от двух типов в черном. Они наступали на Холланда, за спиной которого находился большой сугроб. Они его теснили, и вид у него был несчастный и беспомощный.
Ричер сразу понял почему.
Кобура у него на боку была открыта, но он не держал в руке оружия. Холланд смотрел вниз и налево.
Он уронил свой пистолет в снег.
Или его выбили у него из руки.
В любом случае ничего хорошего.
— Кто они такие? — спросил Ричер.
— Нежелательные элементы, — ответил Петерсон.
— Настолько нежелательные, что в охоте на них принимает участие сам шеф полиции?
— Ты видишь ровно то, что вижу я.
— И что ты намерен делать?
— Трудный вопрос. Они, возможно, вооружены.
— Ты тоже.
— Может так получиться, что я поставлю Холланда в идиотское положение.
— Не его вина, он безоружен, — сказал Ричер.
— Он только что вылез из своей машины.
— Ничего подобного. Его машина стоит на месте с включенным двигателем уже десять минут. Посмотри на лужи под выхлопными трубами.
Петерсон промолчал и не сдвинулся с места.
— Кто они такие? — снова спросил Ричер.
— Тебе какое дело?
— Интересно. Ты их боишься.
— Ты так думаешь?
— В противном случае они бы уже сидели в наручниках в твоей машине.
— Это байкеры.
— Что-то я не вижу мотоциклов.
— Сейчас зима, — напомнил ему Петерсон. — Зимой они гоняют на пикапах.
— Это теперь является нарушением закона?
— Они наркоманы.
— И что?
— Парни принимают метамфетамины.
— Амфетамины?
— Метилированные амфетамины. Курят их. Точнее, выпаривают и вдыхают. Из стеклянных трубок, разбитых лампочек или алюминиевых ложек. Нагревают, а потом дышат этой дрянью, которая делает их неуправляемыми и непредсказуемыми.
— Люди, как правило, все неуправляемые и непредсказуемые.
— Но не так, как эти парни.
— Ты их знаешь?
— Не слишком хорошо.
— Они живут в городе?
— В пяти милях к западу. Там их много. Что-то вроде лагеря. Как правило, они держатся особняком, но жителям Болтона они не нравятся.
— Убитый парень был из их компании?
— Видимо, да, — ответил Петерсон.
— Так, может, они ищут своего дружка?
— Или собираются за него отомстить.
Петерсон наблюдал и ждал. В тридцати футах впереди язык тел не изменился, они исполняли все тот же танец. Шеф Холланд отчаянно дрожал — от холода или страха. Или того и другого.
— Думаю, тебе следует что-нибудь сделать, — сказал Ричер.
Петерсон ничего не стал делать.
— Интересная стратегия, — заметил Джек. — Ты намерен подождать, пока они все помрут от холода?
Петерсон молчал.
— Только вот проблема в том, что Холланд замерзнет первым, — проговорил Ричер.
Петерсон продолжал молчать.
— Если хочешь, я пойду с тобой.
— Ты гражданское лицо.
— Только формально.
— Ты слишком легко одет, а там мороз.
— Как ты думаешь, сколько это займет времени?
— Ты не вооружен.
— Против этих ребят мне оружие не требуется.
— Метамфетамины — серьезная штука. Они отключают сдерживающие центры.
— В таком случае мы с ними равны.
— Те, кто его принимают, не чувствуют боли.
— А им и не придется почувствовать боль. Главное для них будет, потеряют они сознание или нет.
Петерсон снова ничего не сказал.
— Ты иди налево, я пойду направо. Я их разверну, а ты зайдешь им за спины.
В тридцати футах впереди Холланд что-то сказал, и два парня снова стали наступать; он сделал шаг назад, споткнулся и плюхнулся прямо в сугроб, оказавшись чуть больше чем на расстоянии вытянутой руки от того места, куда упал его пистолет.
Была половина одиннадцатого вечера.
— Ждать больше нельзя, — сказал Ричер.
Петерсон кивнул и открыл дверцу машины.
— Не трогай их, — велел он Джеку. — Ничего не затевай. В настоящий момент они не нарушают закон.
— При том, что Холланд сидит в снегу на заднице?
— Они невиновны, пока не доказано обратное. Таков закон. И я не шучу. Не трогай их.
Петерсон выбрался из машины, постоял секунду около открытой двери, потом обошел ее и двинулся вперед. Ричер шел рядом, шаг в шаг.
Парни их увидели.
Ричер направился направо, Петерсон — налево. В машине было тепло, градусов двадцать, на улице на пятнадцать меньше, может быть, даже еще холоднее. Джек застегнул на молнию куртку до самого верха, засунул руки в карманы и сгорбился, чтобы воротник прикрыл шею. Однако через два шага начал отчаянно дрожать. Было не просто холодно, а точно в настоящей морозильной камере. Парни отошли от Холланда, дав ему пространство для маневра, и он с трудом поднялся на ноги. Петерсон направился к нему, причем его пистолет продолжал оставаться в кобуре. Ричер прошел по тонкому белому насту и остановился в шести футах позади парней. Холланд сделал шаг вперед, выкопал из снега свой пистолет, очистил его, проверил дуло, не попала ли туда вода, и убрал обратно в кобуру.
После это никто не шевелился.
На тротуаре лежала тонкая снежная пыль с блестящими кристалликами льда, которые сверкали в лунном свете. Петерсон и Холланд не сводили глаз с парней, и хотя Ричер стоял у них за спинами, он не сомневался, что те тоже смотрят на них. Он отчаянно дрожал, у него начали стучать зубы, и дыхание белым облачком окутывало лицо.
Все молчали.
Парень справа от Ричера, примерно шести футов роста и фута четыре в ширину, казался таким огромным частично из-за гусиного пуха черной зимней парки, но по большей части все-таки состоял из мышц и костей. Тип слева был помельче во всех смыслах и более активным. Он не мог устоять на месте, то и дело переступал с ноги на ногу, поворачивался, расправлял плечи. Он явно замерз, но не дрожал, и Ричер подумал, что его беспокойство вызвано химическими процессами в организме, а не холодом.
Никто так и не произнес ни слова.
— Парни, либо вы прямо сейчас отсюда отвалите, — заявил Ричер, — либо одному из вас придется одолжить мне свою куртку.
Оба медленно к нему повернулись. Лицо крупного парня, что стоял справа, напоминало кусок белого льда, прятавшегося в густой бороде, покрытой инеем, совсем, как у полярника или альпиниста. У того, который был слева, бегали глаза, лицо украшала двухдневная щетина. Он открывал и закрывал рот, точно золотая рыбка, вынырнувшая на поверхность, тонкие подвижные губы и плохие зубы дополняли картину.
— Ты кто такой? — спросил крупный парень справа.
— Идите по домам, ребятишки, — ответил ему Ричер. — Сейчас слишком холодно, чтобы баловаться на улице.
Парни молчали.
Петерсон и Холланд, стоявшие за ними, не шевелились. Их пистолеты мирно лежали в закрытых кобурах. Ричер всегда планировал свои последующие шаги, считая, что лучше быть готовым к неприятностям. Но здесь он не ждал никаких проблем. Конечно, было бы лучше, если бы крупный парень стоял слева, потому что тогда Джек смог бы хорошенько замахнуться и уложить его сильным ударом правой руки. Если Ричеру приходилось иметь дело с двумя противниками, он всегда первым разбирался с тем, кто крупнее, но, с другой стороны, был готов проявить гибкость и сейчас обдумывал, не отдать ли предпочтение дерганому типу, который не мог устоять на месте. Его напарник наверняка двигался медленнее, да и злобы в нем меньше из-за отсутствия в организме тех самых химических процессов.
— Вы валите отсюда или отдаете мне куртку, — сказал Ричер.
Ни тот, ни другой ничего не ответили, зато у них за спиной ожил Холланд, который сделал вперед один быстрый шаг и заявил:
