Джек Хиггинс - Холодная гавань
— Я в курсе этого печального факта, сэр. Эйзенхауэр повернулся.
— Бригадир, я всегда был скептиком в отношении ценности секретных агентов в этой войне. Их сообщения всегда слишком кратки. Я думаю, мы получаем больше информации, перехватывая и расшифровывая вражеские донесения.
— Согласен, сэр, — нерешительно сказал Мунро. Эйзенхауэр наклонился вперед:
— Вы сообщили мне на прошлой неделе факт, которому я не решаюсь поверить. Вы сказали, что скоро состоится совещание штаба под руководством самого Роммеля. Оно будет посвящено только обороне Атлантического вала.
— Так точно, генерал. В замке Вуанкур в Бретани.
— Вы сообщили также, что у вас есть агент, который может проникнуть на это совещание?
— Так точно, генерал, — кивнул Мунро. Эйзенхауэр продолжил:
— Мой Бог, если бы я мог превратиться в муху и поприсутствовать на том совещании! Узнать мысли Роммеля. Его намерения. — Он положил руку на плечо Мунро. — Вы понимаете, что это может быть решающе важным? Три миллиона человек, тысячи кораблей, но точная информация стоит дороже. Вы понимаете?
— Вполне, генерал.
— Не подведите меня, бригадир.
Он отвернулся и уставился на карту. Мунро тихо вышел из комнаты, спустился вниз, взял плащ и шляпу, кивнул дежурным и сел в машину. Его помощник капитан Джек Картер, сидел сзади, сложив руки на набалдашнике палки. У него не было одной ноги — след Дюнкерка.
— Все в порядке, сэр? — спросил он, когда они отъехали.
Мунро опустил стекло, отделявшее их от шофера:
— Он считает, что совещание в замке Вуанкур имеет решающее значение. Я хочу, чтобы вы связались с Анн-Мари Треванс. Она может организовать еще одну поездку в Париж. Пошли за ней «лизандр». Я должен поговорить с ней с глазу на глаз. Скажем, через три дня.
— Слушаюсь, сэр.
— Что-нибудь еще есть для меня?
— Пришло сообщение из Холодной гавани, сэр. Кажется, у ОСС были проблемы вчера. Один из их агентов прикончил генерала Дитриха, шефа разведки СС в Бретани. Из-за плохой погоды они сами не могли его вывезти и попросили нас помочь.
— Ты же знаешь, что я не люблю оказывать подобные услуги, Джек.
— Да, сэр. В любом случае, капитан Хейр получил прямой приказ, вышел к Гросне и подобрал агента. Майора Осборна.
Наступила пауза, Мунро изумленно переспросил:
— Крэйг Осборн?
— Кажется да, сэр.
— Бог мой, неужели он жив? Ему здорово везет. Самый лучший разведчик, когда-либо работавший на ИСО.
— А как же Гарри Мартин, сэр?
— Он не хуже, этот чертов американец. Осборн сейчас в Холодной гавани?
— Да, сэр.
— Так. Остановись у ближайшего телефона. Свяжись с оперативным командованием базы в Кройдоне. Передай, что мне нужен «лизандр» в течение ближайшего часа. Готовность номер один. Бери здесь управление в свои руки, Джек, и займись организацией встречи Анн-Мари Треванс. Я слетаю в Холодную гавань и увижусь с Крэйгом Осборном.
— Вы думаете, он может оказаться полезным, сэр?
— О да, Джек, очень полезным! — Мунро отвернулся и посмотрел в окно, улыбаясь.
Крэйг Осборн, голый по пояс, сидел на стуле возле раковины в большой старомодной ванной; Шмидт, все еще одетый в форму Кригсмарин, с аптечкой на коленях, сидел рядом и колдовал над его рукой. Джулия Легран остановилась на пороге, наблюдая за операцией. Ей было около сорока лет, она была в широких брюках и коричневом свитере, светлые волосы туго связаны на затылке, приветливое лицо.
— Ну как он? — спросила она.
— Средненько, — пожал плечами Шмидт. — Со стреляными ранами никогда нельзя знать заранее. У меня есть этот новый препарат, пенициллин. Говорят, он прекрасно справляется с воспалением.
Он открыл бутылочку и смешал лекарство для подкожного впрыскивания. Джулия сказала:
— Будем надеяться на лучшее. Я сделаю кофе.
Она вышла, когда Шмидт делал укол. Осборн вздрогнул; Шмидт наложил на рану марлю и ловко перевязал руку.
— Я думаю, вам следует показаться доктору, — сказал он приветливо.
— Посмотрим, — ответил Крэйг.
Он встал, и Шмидт помог ему надеть чистую рубашку, которую принесла Джулия. Он сумел застегнуться и вышел в соседнюю комнату, пока Шмидт собирал свою аптечку.
Комната была очень уютной, хотя и выглядела слегка запущенной и нуждалась в ремонте. В комнате стоял стол и две табуретки в окне эркером. Крэйг выглянул на улицу. Он увидел террасу, запущенный сад за ней, старые деревья и маленький пруд в лощине. Все дышало покоем.
Шмидт вышел из ванной, держа коробку в руке.
— Я зайду к вам позже. Пойду поем яиц с беконом. — Он хмыкнул, держа руку на дверной ручке.
— Не утруждайте себя, напоминая мне, что я еврей. Меня испортили английским завтраком слишком давно.
Открылась дверь, и вошла Джулия Легран с кофе, тостами, мармеладом и свежими булочками на подносе. Шмидт вышел, а она поставила поднос на стол возле окна. Они сели напротив друг друга. Разливая кофе, она сказала:
— Не могу передать, как я рада снова видеть тебя, Крэйг.
— Кажется, Париж был давным-давно, — ответил он, беря у нее из рук чашку.
— Тысячу лет назад…
— Я сожалею об Анри, — продолжил он. — Инфаркт? Она кивнула:
— Он ничего не почувствовал. Умер во сне, но у него все-таки были эти восемнадцать месяцев в Лондоне. Мы должны быть благодарны тебе за них.
— Ерунда. — Крэйг почувствовал смущение.
— Это чистая правда. Хочешь тост или булочку?
— Нет, спасибо. Еще чашку кофе — и будет в самый раз.
Наливая кофе, она рассказывала:
— Без тебя мы бы ни за что не выбрались из гестапо в ту ночь. Ты был ранен, Анри тоже. Ты забыл, что эти звери сделали с тобой? И все же ты вернулся той ночью, когда другие оставили его. — Она внезапно разволновалась, слезы выступили у нее на глазах. — Ты подарил ему жизнь, Крэйг, те несколько месяцев в Англии. Я всегда буду тебе благодарна за это.
Он закурил сигарету, встал и выглянул в окно.
— Я ушел из ИСО после этого. Наши в это время создавали ОСС. Им нужен был мой опыт, и, если откровенно, мне надоел Дугал Мунро.
— Я работаю у него уже четыре месяца, — сказала Джулия. — Мы используем это место как стартовую площадку, как дом под крышей, как обычно.
— Вы сработались с Мунро?
— Тяжелый человек. — Она пожала плечами. — Но ведь это тяжелая война.
Осборн кивнул:
— Странное место, этот дом, а люди здесь еще более странные. Например, пилот Едж хвастается своей формой Люфтваффе, изображая Адольфа Галлана.
— Да, Джон совсем сумасшедший, — согласилась она. — Мне временами кажется, что он действительно воображает себя пилотом Люфтваффе, а всех нас терпит в силу необходимости. Но вы же знаете Мунро — он всегда готов закрыть глаза, если человек отлично выполняет свое дело. В этом смысле у Еджа особые заслуги.
— А Хейр?
— Мартин? — Она улыбнулась и поставила чашки на поднос. — Ну, Мартин — это другое дело. Мне кажется, я немного влюблена в него.
Дверь открылась, и без стука вошел Едж.
— Вот вы где. Милый тет-а-тет!
Он прислонился к стене и вставил сигарету в уголок рта. Джулия сказала устало:
— Ты действительно такой мерзкий и вредный, Джо?
— Раздражаю тебя, лапочка? Не обращай внимания. — Он повернулся к Осборну: — Шеф только что прилетел из Кройдона.
— Мунро?
— Должно быть, он очень хотел видеть вас, старина. Ждет в библиотеке. Я провожу вас.
Он вышел. Осборн повернулся и улыбнулся Джулии.
— Увидимся позже, — сказал он и последовал за пилотом.
Библиотека была очень хороша: заставленные огромными стеллажами красивые лепные украшения эпохи короля Якова. В камине горели дрова, вокруг были расставлены удобные козетки и кожаные кресла. Мунро стоял у огня, старательно протирая очки, когда Крэйг Осборн вошел в комнату. Едж встал у двери. Мунро надел очки и тепло взглянул на Осборна.
— Подождите за дверью, Джо.
— Черт, значит, я не получу удовольствия от беседы? — съязвил Едж, но повиновался.
— Рад видеть вас, Крэйг, — сказал Мунро.
— Не буду врать, что это взаимно, — ответил Крэйг, направляясь к одному из кресел. Он сел и закурил сигарету. — Не надо воспоминаний.
— Не надо обид, дорогой мой, это ни к чему не приведет нас.
— Конечно, но я не могу забыть, что был для вас слепым инструментом.
Мунро сел напротив.
— Сказано красиво… и верно. Что с рукой? Шмидт посмотрел вас?
— Он считает, что мне понадобится доктор, на всякий случай.
— Нет проблем. Мы позаботимся об этом. Это дело с Дитрихом, Крэйг. Настоящий успех, поздравляю! Вы показали свое обычное чутье, если можно так выразиться. Это создаст Гиммлеру и СД некоторые проблемы.
— А сколько заложников они расстреляли, мстя за него?
Мунро пожал плечами:
— Это война. Не думайте об этом. Крэйг заметил:
